Офицерская охота - Аркадий Карасик

Секретарев машину так и не покинул. Сидел и задумчиво смотрел мимо места аварии. Будто людские страдания его не интересуют, по сравнению с изнасилованной и зверски убитой женой - мелочь, не заслужившая ни одной слезинки...

Окраинную улицу долго искать не пришлось - вывело само название. Рубленный домишко, старый, замшелый, прятался в глубине участка, замаскированный деревьями и плодовым кустарником. Боевики оставили приметный в этой глухомани "мерседес" километра за два, к дому подошли пешком. Остановились метрах в двухстах. Закурили.

- Что будем делать? - как и положено в армии, спросил подполковник командира. - Может быть - нахрапом. Взломаем дверь и...

Если бы не предостережение Глухого, Пахомов именно так и поступил бы атаковал в лоб. Но ему не давало покоя упоминание о "сюрпризе". Говорить об этом Папаше не стоит, он и без того напоминает мину с взведенной чекой.

- Давай не рисковать. Рядом с домом - пустырь, видишь? Идеальное место для "смотровой площадки". Посидим, понаблюдаем.

Пустырь порос щетинистым кустарником, среди которого поднимали развесистые кроны деревья. Скорее, не пустырь - заброшенный садик. Когда-то посредине стоял дом - частично сгорел, частично растащили по бревнышку соседи. Остался невысокий фундамент и перед ним - несколько пней.

На этих пнях и устроились два боевика Удава.

Для маскировки Секретарев водрузил на третий пень, стоящий посредине, пустую водочную бутылку, рядом развернул платочек с двумя огурцами и помидориной. Нарезал горбушку черного хлеба. Полная иммитация послеобеденного отдыха работяг, полгода не получающих заработанных денег.

Покуривая, они долго изучали окна и двери бандитского логова. Ничего особенного: на окнах - цветастые ситцевые занавесочки, дверь гостеприимно приоткрыта, будто ожидает желанных гостей. Но именно она больше всего тревожит Пахомова.

И ещё одно заставляет осторожничать - безлюдье.

Никто из дому не выходит, на подворье не работает, не слышно ни петушинного пения, ни свинячьего хрюканья, на натянутой поперек двора веревке не сушится белье...

Полное запустение!

- Пошли проверим, - поднялся Павел, ощупывая под легкой курткой пистолет. - Наверно, отдыхают нелюди, отсыпаются после очередного убийства...

- Погодим, - осадил Секретарева командир. - Видишь, туда алкаши нацелились. Они и проверят.

Действительно, два изрядно поддатых мужичка, из карманов которых выглядыают уже потревоженные горлышки водочных бутылок, миновали калитку и, держась друг за друга, взяли курс на приоткрытую дверь.

- Я - человек... культурный, - мемекал один из них. - Мне пить на... улице нельзя...

- Правильно говоришь, друг. Сейчас сядем... ик... за стол и потребим... ик... родную, - ласково огладил бутылку второй.

- Хозяев тоже... пригласим. Мы - люди... культурные...

- Умница! Дай я тебя... поцелую.

Минут пять алкаши старательно обцеловывали друг друга, проливая пьяные слезы и клянясь в вечной дружбе. Потом возобновили "движение". Остановились возле входа в дом, отряхнулись, пригладили взлохмаченные космы волос. Как не говори, идут к незнакомым людям, нужно выглядеть соответственно "статусу" культурного человека.

Постучали. Ответа не последовало. Тогда решительно толкнули дверь.

Раздался взрыв.

Вот он, сюрпризик, подумал Пахомов, вместе с Павлом бросаясь к "мерседесу", спасибо тебе, вор и убийца, если бы не твое предупреждение висели бы наши внутренности на ветках деревьев. Как сейчас висят обезображенные трупы несчастных алкашей.

* * *

В нескольких километрах от "мерседеса" у обочины об"ездной дороги стоит неприметный "жигуль". В нем, рядом с водителем, - остроглазый, с вытянутой мордочкой хорька главарь бендитской группировки Лягаш. Увидел и услышал взрыв - набожно перекрестился, прошептал молитву.

- Сначала - в храм Божий, закажу "за упокой" сыскарей, после - скажу куда...

В церкви Лягаш независимо прошел в указанную ему комнатенку рядом с алтарем. За столом сидит хмурый мужиковатого вида человек, листает многостраничную книгу.

- Что потребно? - угрюмо осведомился он, глядя в сторону.

- Хочу заказать поминание по невинно убиенным, - возведя взгляд к недавно покрашенному потолку, пропищал посетитель.

- На какое число желательно?

- Хотя бы на завтра...

- Имена почивших?

Лягаш уставился в угол. Естественно, он не знал и знать не мог, кого отправил в рай или в ад. Пришлось назвать первые, пришедшие в голову имена - Иван и Степан.

Причетчик записал заказ, бросил на посетителя многозначительный взгляд. Дескать, заказ - не бесплатный, нужно доставать бумажник, храм такое же коммерческое предприятие, как и другие, процветающие в России.

- Сколько?

- Сколько сможете... Добровольное пожертвование...

Заказчик бережно положил на книгу две пятидесятидолларовых бумажки, которые причетчик поспешно убрал, захлопнув свой журнал.

Возвратившись в машину, Лягаш задумался. Куда податься? Ночью он перевез свою "семью" вместе с приблудной телкой в район метро "Текстильщики" - разве наведаться, отдохнуть, заставить Корня попрыгать на новой шлюшке?... Нет, не годится, сначала - дело, потом - развлечение.

- Жми в гарнизончик, куда однажды ездили, - приказал он водителю. Пообщаюсь с ментом...

Глава 11

Несколько дней Поспелов маялся воспоминаниями о налете на банк грабителей, переживал по поводу своего увольнения. Но по складу характера долго мучиться он не мог. Все наладится, убеждал сам себя отставной старший лейтенант и недавний начальник охраны коммерческого банка, все будет о,кэй. Главный Штаб Удава подыщет новую должностенку, забудется ствол бандитского пистолета, нацеленный в него. А уж он найдет причины отказа учавствовать в операциях по ликвидиции авторитетов - болезненное состояние, недомогание Клавки, срочный выезд к заболевшим родителям или к братьям-сестрам, которых у него нет.

Все наладится, все придет в норму. Главное - пережить случившееся, не расслабиться.

Материального ущемления не последовало, оба генерала - отец и тесть набивали холодильник, дарили обувь и одежду. Как и все старики, сокрушались в части отсутствия внучат, предлагали деньги на излечения бесплодия. Поспелов таинственно ухмылялся: дескать, войду в силу, успокою нервную систему - стану ежегодно подбрасывать тоскующим дедам пацанят: год мальчишку, год - девчонку.

Но нервная система никак не желала входить в спокойные рамки. С одной стороны, будоражило возможное появление на горизонте бандитского главаря с писклявым голосом и угрожающими жестами, с другой - перспектива снова оказаться в рядах пятерки, учавствовать в опасных операциях.

Ликвидация Горюна будто отрезвила Поспелова. Он окончательно решил при первой же возможности удрать из Удава. Подумаешь, борцы за справедливость, думал он, да предложи тому же Пахомову пару миллионов баксов, мигом позабудет о высоких материях, на коленях приползет за "подаянием". Знаем мы этих морально устойчивых и идеологически выдержанных! То-то большинство из них, почуяв опасность, переметнулись к демократам и принялось усердно поливать грязью бывших товарищей по партии. Включая неприкасаемого Ильича и его верных сподвижников.

Шло время, отстукивая минуты, отзванивая часы. Пахомов не появлялся и не звонил, писклявый бандит не давал о себе знать.

Федор постепенно успокаивался, к нему вернулась прежняя уверенность в своей непогрешимости. Испуганная происшествием в банке Клава откармливала "больного" мужа, по ночам отчаянно ласкала, будто компенсируя недавнюю холодность. Генералы-деды усердно, будто пчелки нектар, таскали чадам необходимое для счастливой жизни. Отец Клавки даже подарил зятю золотые часы. Так сказать, в виде частичной компенсации за дочку-зануду.

В один прекрасный день все рухнуло.

Утром, разнеженный женской лаской, Федор отсыпался в теплой постели, ожидая, когда жена доставит ему на подносе кофе с пирожками. Клава возилась на кухне.

Телефонный звонок не прозвучал сигналом тревоги. Мало ли кто может звонить? Клавины подружки ежедневно терзают телефонную мембрану свежими сплетнями, друзья Федора по прежней службе осведомляются о здоровьи и настроении. По нескольку раз в день звонят старики-генералы.

Но это были не подружки и не друзья.

- Федор Семенович? - прозвучал мужской бас, пропитый и прокуренный до отказа. - Доброе утро.

- Доброе, - пробормотал Поспелов, стараясь отгадать, кто его беспокоит. - Слушаю...

- Это хорошо, что слушаешь, дружан, - засмеялся мужчина. - Спускайся вниз, заверни за угол, увидищь голубые "жигули". Побазарим.

Жаргонные словечки "дружан" и "побазарим" будто ударили по натянутым нервам. Они задрожали, послав в мозг болезненный импульс... Бандиты! Налетчики!

- Кто... это?

- Говорю, спускайся, дерьмо вонючее! - громыхнул бас. - Хуже будет, если поднимемся к тебе! Ждем десять минут, после - кранты... Усек?