Чародей как еретик - Кристофер Сташефф

— Но сами вы не выбирали этого? — Род нахмурился, ему уже представился формуляр анкеты на пергаменте. — Вы-то, небось, хотели попасть в монастырь, отче?

— Само собой, как и все юноши, приходящие туда. Ну, может быть, не все, — поправился отец, — но многие из них. Однако не послушнику решать свою судьбу; над ним есть старейшие — и мудрейшие, которые могут прочесть его призвание куда яснее, чем он сам.

— Ага, а вас, стало быть, в сторонку, чистых от нечистых? — ухмыльнулся Род.

Отец Беллора иронично хмыкнул, пожав плечами.

— Это звучит глупо, правда? Приходские священники служат Господу ничуть не меньше, чем монахи в монастыре, а может даже, и больше. И уж наверное, нас не назовешь недостойными.

— Наоборот, — подтвердил Магнус. — Ибо не должны ли вы быть крепче, чтобы сопротивляться искушениям и не согнуться под грузом мирских тягот?

Отец Беллора снова кивнул, одобрительно покосившись на мальчика.

— Да, так нас и учили, хотя тогда мне казалось, что нас просто хотят утешить, чтобы мы не почувствовали себя отвергнутыми. Но потом я узрел истину.

— А кто вас назначил приходским священником? — спросил Род. — Они-то как решают?

— Не знаю, — развел руками отец Беллора. — Может быть, с годами пойму. Решали монастырские — старшие иереи.

— И как решили с вами?

— Старый мудрый монах побеседовал со мной. А на следующий день, после мессы, наставник послушников отвел меня в сторонку и поведал мне мою судьбу.

— И все? — разинул рот Магнус. — После минутного разговора?

— Ну, может быть, полчаса, не больше. Да, так все и произошло, как вы говорите — после этого они решили мою судьбу. Это и еще мнение наставника послушников, — задумчиво добавил он. — Он два дня присматривал за мной.

— Но два дня и полчаса разговора — и решить судьбу всей жизни?

— Не расстраивайся так, — улыбнулся Магнусу отец Беллора. — Тот старый мудрый монах в конце концов оказался прав.

— Но вы до сих пор жалеете, что не попали в монастырь!

— К сожалению, этот грех преследует меня до сих пор, — вздохнул священник, — это все моя чрезмерная гордыня. Денно и нощно молюсь, чтобы Господь избавил меня от нее.

— Неужто вам нельзя быть тем, кем хочется?

— Нет, — теперь отец Беллора обращался только к Магнусу. — Видишь ли, юноша, дело здесь не только в усердном труде и решимости, здесь дело еще и в таланте. Не сомневаюсь, что в монастыре я чувствовал бы себя не в своей тарелке, хотя в это трудно поверить, и скорее всего страдал бы от бесцельной жизни. Нет, тот, кто оценил меня, оценил верно.

Последние слова прозвучали явно натянуто. Столь безжалостная самооценка произвела на Рода немалое впечатление.

— Неужели эти монахи ни разу не сплоховали, решая, кому куда идти?

— Насколько я знаю, нет, — покачал головой священник.

— Святой отец! Святой отец! — к ним бежал юноша в холщовой куртке. — Слава Богу, я нашел вас!

Священник обернулся, весь внимание.

— Добрый день, Лирак. Что случилось?

— Старый Себастьян, святой отец! Он упал, там, в поле, еле дышит, уже хрипит! Скорее, святой отец, скорее!

— Прошу прощения, — повернулся отец Беллора к Магнусу и Роду, — но человеку нужна моя помощь.

Он хлопнул себя по нагрудному карману, откуда высовывалась желтенькая отвертка, эмблема его ордена.

— Так, святое масло здесь. Веди меня, Лирак! — и заторопился вслед за парнем.

Род проводил их взглядом.

— М-да, по крайней мере, с этим пастором они не ошиблись.

— С этим-то да, — ехидно ухмыльнулся Магнус.

— А с остальными они тоже были непогрешимы? Род огляделся по сторонам. Все хозяйки, кажется, разбежались по домам, возможно, чтобы посудачить о скандальных церковных новостях.

— Да уж, это, конечно, странно, чтобы не сказать — не по-человечески. Они не могут решать такое с абсолютной уверенностью. Слишком много переменных.

— Угу, или у послушников печать на лбу, только мы, простые смертные, ее не видим, — фыркнул Магнус.

Род пристально посмотрел на сына, удивленный прозвучавшим в словах сарказмом.

— По крайней мере, они знают, на что смотреть. А может быть, — тут чародей прищурился, — может быть, просто они так и не узнают о своих ошибках.

Магнус непонимающе покосился на отца.

Ну, подумай сам: если приходской священник согрешил, они ведь всегда могут сказать, что он ослабел и поддался искушению.

— Ага, а если монах поднял шум в монастыре, они скажут, что он просто недисциплинированный.

— Вот именно, здесь мы на знакомой почве, а? Но ты понял, в чем дело. Логично, правда?

— Даже слишком!

— Что ж, они ведь только люди, — вздохнул Род.

— Из этой ситуации они должны выжать максимум.

— Вовсе нет! Они могли бы позволить каждому послушнику самому решать свою судьбу и потом убедиться в выборе!

— Могли бы, могли бы, — кивнул Род. — В конечном итоге это дало бы такой же уровень успеха.

— Благослови вас Господь, лудильщики!

Род вскинул голову, вздрогнув от неожиданности. Хозяйка, которой они запаяли котелок, спешила к ним с большой дымящейся миской и ковригой хлеба под мышкой.

Род ухмыльнулся и с благодарностью принял у нее миску.

— И тебя благослови Бог, добрая женщина. Он потянул носом и расплылся в улыбке.

— Ого! Да пошлет тебе Бог побольше битых котлов, если мы будем проходить мимо!

— И вот еще, — женщина протянула ему толстую колбасу. — И гладкой вам дороги.

Магнус зачерпнул ложкой.

— Здорово! Почаще надо заниматься этим ремеслом, папа!

— Окупается, ты хочешь сказать? — усмехнулся Род. — Да, за один котелок неплохо — полная миска жаркого, целая коврига и палка колбасы. Обед и еще на завтра на дорогу.

— Если бы у них нашлась еще пара дырявых сковородок, мы смогли бы еще и жратвой торговать, — заметил Магнус.

— Вот уж не думал, что у тебя есть задатки бизнес…

— И все же, — промычал Магнус с набитым ртом, — мы не нашли, чего искали.

— Действительно, — поскучнел Род. — Ни у кого здесь нет родственников в монастыре. Ну что ж, сынок, всегда найдется следующая деревня.

Магнус тоскливо застонал.

Отец Беллора вышел на крыльцо с тазом помоев.

— Маленький Народ, берегись!

Учителя из семинарии, несомненно, были бы поражены, услышав подобное, и сурово отчитали бы его за грех суеверия, но им не приходилось иметь дело с реальной жизнью. Эльф с подмоченным достоинством может оказаться очень скверным соседом.

Выкрикнув предупреждение, добрый пастор выплеснул содержимое таза в кусты и собрался было вернуться на кухню, когда уголком глаза заметил приближающуюся фигуру и присмотрелся повнимательнее. Затем удивленно вытаращил глаза и окликнул: