Дитя океана - Алина Углицкая

— Молчи, — предупреждающе шепнул дуэргар одними губами, — говорить буду я.

Нацепив на лицо самую соблазнительную улыбку из своего арсенала и до боли сжав мою ладонь, он развернулся в сторону говорившей. Я повернулась вместе с ним.

Позади нас, буквально в пяти шагах, стояла молодая привлекательная женщина из тех, что называют кровь с молоком: полногрудая, статная, с русой косой толщиной с руку, которая сейчас была перекинута через плечо и привлекала внимание к низкому вырезу рубашки. Да, именно рубашки, потому что кроме нее на незнакомке больше ничего не было. Солнечные лучи проникали сквозь белую льняную ткань, очерчивая плавные линии бедер и талии. Женщина улыбалась, несколько мгновений пристально глядя на моего дуэргара, потом облизнула полные, удивительно яркие губы, и я увидела, как напряглись ее соски под тонкой тканью.

— Добрый день, красавица, — дуэргар в образе Олана Перта отвесил учтивый поклон. Жесткая рука Райзена дернула меня вниз, заставляя повторить маневр. — Мы немного заблудились, ищем своих приятелей-торговцев. Одного Агро зовут, а второго Нейл. Старик в деревне сказал, что они приболели и остановились на постой у местной знахарки. Не знаешь, это ее дом? — он кивнул в сторону хибары.

Я проследила за его взглядом и не удержалась от удивленного возгласа. Вместо полуразвалившейся лачуги перед нами высился добротный дом, чистенький и ухоженный, с весело поблескивавшими на солнце слюдяными окошками, аккуратным заборчиком и выкрашенной в белый цвет трубой, из которой сейчас поднимался дымок. Грязь под нашими ногами превратилась в хорошо утоптанную тропинку, посыпанную мелким речным песком. Эта тропинка упиралась прямо в приветливо распахнутую калитку, напротив которой мы сейчас и стояли.

— Это мой дом, милостивый тирн, — незнакомка повела плечами, привлекая внимание к своей груди, колыхнувшейся от этого движения. — Я и есть местная знахарка. И товарищи ваши тоже у меня. Но они слабы очень, вряд ли смогут продолжить путешествие с вами. А куда вы направляетесь?

— В столицу, — ничуть не смущаясь ответил дуэргар, причем глаза его буквально прикипели к роскошным формам лесной красотки.

Я почувствовала, как внутри меня поднимается волна неприязни, и направлена она была именно на эту красотку. Захотелось хорошенько пнуть Райзена, чтобы он хоть на минуту оторвался от чужих прелестей и вспомнил о моем существовании.

— Милый, — постаралась я прощебетать как можно приветливее, хотя мне хотелось зашипеть от внезапно накатившей злости, — если наши друзья здесь, мы могли бы увидеть их и решить, как быть дальше.

Тот кинул на меня мимолетный взгляд и опять уставился на знахарку. Хотя, какая она знахарка? Я буквально всей кожей ощущала исходившие от нее магические волны. Райзен оказался прав, это была самая настоящая ведьма, причем, судя по умению творить моментальные иллюзии, очень сильная. И сейчас я чувствовала, как она пытается приворожить моего дуэргара, играя на его мужских слабостях. Одного я понять не могла, догадалась ли она, что он не человек? И еще, он притворяется или действительно поддался ее чарам?

Черный кот вальяжно прошествовал по тропинке, стрельнул в нашу сторону презрительным взглядом и развалился у ног ведьмы, обвив ее голые лодыжки своим хвостом.

— Не соизволит ли милостивый тирн передохнуть с дороги? — она опять облизнула губы, демонстративно игнорируя мое присутствие, а я почувствовала странное напряжение в воздухе, как будто между этими двумя натянулась невидимая нить. Эта нить слегка резонировала, и именно этот резонанс каким-то непостижимым образом я сейчас ощущала.

— Было бы неплохо, — пробормотал Райзен, вытирая со лба неизвестно откуда взявшийся пот. — Не нальешь ли водички, красавица?

— Отчего не налить такому красавцу?

Она двинулась вперед, сопровождаемая котом, обдавая нас терпким запахом луговых трав и древесной коры. Под тонкой сорочкой покачивались упругие ягодицы и просвечивали длинные, крепкие ноги. Я на мгновение ощутила такую ущербность, что захотелось взвыть в голос, но в этот момент пальцы Райзена, все еще державшие меня за руку, сжались, причиняя резкую боль, и эта боль прояснила мое сознание. Я поняла, что только что чуть не вцепилась этой ведьме в лицо в порыве ревности. Дуэргар шагнул вслед за соблазнительницей, не отрывая глаз от ее зада, а я поплелась следом, костеря себя на чем свет стоит. Кот бежал впереди, подняв хвост трубой, и первый заскочил в дом через щель в приоткрытых дверях.

Домик ведьмы и внутри оказался чистым и светлым. Единственное помещение было надвое разделено большой печью, внутри которой весело потрескивал огонь и что-то булькало в медном котелке. Я потянула носом. Кажется, это был какой-то отвар, но я не смогла определить ингредиенты, слишком уж много их было намешано. Часть комнаты за печью была отделена ситцевой занавеской в мелкий цветочек и оттуда доносилось хриплое дыхание и надсадный кашель.

— Ваши приятели очень слабы, — Яшемчиха кивнула в сторону занавески. — Провели ночь на голой земле, а вчера здесь как раз сильные заморозки были, вся трава инеем покрылась. Селяне их принесли ко мне, выхаживаю как могу.

Перед печью стоял обеденный стол, накрытый скатертью из той же ткани, что и занавеска, а по обе стороны от него — длинные лавки. Райзен с готовностью уселся на одну из них, стоило ведьме поставить на стол глиняную миску с пирожками и кувшин с вином. Я же молча подошла к печке и заглянула за занавеску. То, что я увидела, заставило мое сердце болезненно сжаться.

Толи у ведьмы сил не хватило на полноценную иллюзию, то ли еще по каким причинам, но пространство за занавеской сильно отличалось от того, что было выставлено напоказ. Здесь, в крошечном уголке с закопченными стенами и земляным полом, на узком тюфяке, кинутом прямо на пол, лежали наши пресловутые торговцы. Я видела их первый раз, но у меня не возникло сомнений, что это они. Один из них выглядел постарше: невысокий, коренастый, плотно сбитый мужчина с непривычно красным лицом, которое наполовину скрывала густая черная борода с редкими серебристыми прядками. Его бочкообразная грудь резко вздымалась, рот был полуоткрыт и из него доносился надсадный хрип. Второй лежал на боку, скрутившись в комок. Я смогла различить лишь худощавые плечи, вздрагивавшие под грязной мешковиной, которой оба были укрыты, и русый затылок. Волосы торговца висели сосульками, толи слипшись от пота, толи от грязи. От обоих тел исходил кислый запах болезни, застарелого пота и безнадеги. А еще в воздухе явственно ощущалось присутствие черной магии, причем в ее самом отвратительном значении.