Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (с иллюстрациями) - Льюис Кэрролл

Неизвестно, имела ли поначалу старая песенка о Траляля и Труляля отношение к этой знаменитой музыкальной баталии. Возможно, Байром всего лишь заимствовал из нее последнюю строчку для своего стишка.

b Труляля и Траляля являются тем, что геометры называют «энантиоморфами», то есть зеркальными отображениями друг друга. На мысль о том, что таково было намерение Кэрролла, наводит любимое выражение Траляля: «Задом наперед, совсем наоборот!» — и то, что один из них протягивает правую, а другой левую руку для рукопожатия. Рисунок Тенниела, где изображены оба брата, готовые к битве, которые стоят в идентичных позах, подтверждает, что и он смотрел на близнецов таким же образом. Обратите внимание на то, что положение пальцев на правой руке Труляля (или это Траляля? У Траляля на шее был диванный валик, а у Труляля на голове — сковородка) точно соответствует положению пальцев на левой руке у его брата.

c Этот шедевр нонсенса написан размером «Сна Юджина Арама» Томаса Гуда 57, однако пародирует лишь стиль этого произведения. Читателям, склонным находить нарочитый символизм в сказках Кэрролла, нелишне напомнить, что, посылая рукопись этого стихотворения Тенниелу для иллюстрации, Кэрролл предложил художнику на выбор плотника, бабочку и баронета. Все три имени одинаково ложились в размер стихотворения и подходили в смысле нонсенса Кэрроллу. Тенниел остановился на плотнике. Дж. Б. Пристли 58 написал забавную статью о «Морже и Плотнике» («New Statesman», August 10, 1957, p. 168), в которой он провозглашал этих двух героев архетипами политических деятелей.

4 …И горько плакали они, / Взирая на песок: / — Ах, если б кто-нибудь убрать / Весь этот мусор мог! — Исследователи не раз указывали на органическую близость нонсенса Кэрролла психологии детей раннего возраста. Интересна запись, которую находим в одном из писем Марии Эджворт, которая вместе со своим отцом Ричардом Ловеллом Эджвортом была одной из зачинательниц экспериментальной педагогики. Восхищаясь глубиной детских вопросов, М. Эджворт приводит в качестве примера следующий: «Кто посыпал пляж песком?» См. также: Л. С. Выгодский. Воображение и творчество в детском возрасте. М., 1967.

5 И молвил Морж: «Пришла пора / Подумать о делах: / О башмаках и сургуче, / Капусте, королях…» — Свою первую книгу О. Генри (1862–1910) назвал «Короли и капуста» (1905). В ней он выполняет обещание, данное Моржом, так и не рассказавшим бедным устрицам ни о башмаках и сургуче, ни о капусте и королях. У О. Генри в его книге есть глава «Башмаки», в ней фигурируют сургуч и некоторые другие из упомянутых Моржом тем. Сам О. Генри так пишет об этом в «Присказке Плотника», открывающей книгу: «Так что, видите, нам есть о чем рассказать. Пожалуй, неразборчивому уху Моржа эта повесть полюбится больше всего, потому что в ней и вправду есть и корабли, и башмаки, в сургуч, и капустные пальмы, и (взамен королей) президенты» (пер. К. Чуковского).

d Для оперетты Сэвила Кларка о Зазеркалье Кэрролл написал дополнительную строфу:

И Плотник плакать перестал,И бросил Морж рыдать.Прикончив устриц, наконец,Легли злодеи спать —И за жестокие делаРасплату пожинать.

Когда Морж и Плотник засыпали, на сцене появлялись духи двух устриц, которые пели, танцевали и пинали спящих. Кэрролл считал (и публика, очевидно, разделила его мнение), что это было наилучшей концовкой для всего эпизода. Таким образом, он немного успокаивал ту часть зрителей, которая проливала слезы над судьбой устриц.

Дух первой устрицы танцевал мазурку и пел:

Он спит, коварный Плотник, и масло на усах.А перец и горчица на листьях и цветах.Так раскачаем люльку, чтоб он не мог вздохнуть!А если не удастся — скачи ему на грудь!скачи ему на грудь!Ах, самое разумное — вскочить ему на грудь!

Дух второй устрицы танцевал джигу и пел:

О Морж, злодей плаксивый, позор слезе твоей!Ты был страшней для устриц, чем дети для сластей.Ты долго нас морочил, чтоб в уксус окунуть!Прости же, Морж злосчастный, — встаю тебе на грудь!встаю тебе на грудь!Прости же, Морж злосчастный, встаю тебе на грудь!

(Стихи цит. по примеч. Р. Грина к кн. «The Diaries of Lewis Carroll», vol. II, pp. 446–447).

e Алиса пришла в замешательство, ибо перед ней традиционная этическая дилемма: судить ли человека по его поступкам или по его намереньям.

f Этот известный спор о сне Черного Короля (его монаршье величество храпит в это время в клетке, расположенной непосредственно к востоку от той, на которой стоит Алиса) погружает бедную Алису в мрачные глубины метафизики. Труляля и Траляля, как видим, выражают точку зрения епископа Беркли 64, считавшего, что все материальные предметы, включая нас самих, «просто снятся» господу. Алиса принимает позицию здравого смысла Сэмюэля Джонсона 65, полагавшего, что он опровергнул Беркли, пнув ногой большой камень. «Очень поучительный разговор с философской точки зрения, — заметил Бертран Рассел по поводу этой сцены в радиодискуссии, посвященной „Алисе“. — Но если б он не был написан так смешно, он был бы слишком печален».

Берклианская тема беспокоила Кэрролла, как беспокоит она всех платоников. Оба приключения Алисы происходят во сне; в «Сильви и Бруно» рассказчик таинственным способом переходит из мира реальности в мир сновидений. Где-то в самом начале романа он говорит: «Итак, либо я увидел Сильви во сне, а то, что происходит сейчас со мной, — реальность. Либо я действительно видел Сильви, а то, что происходит сейчас, — только сон! Неужто и Жизнь — всего лишь сон?» В «Зазеркалье» Кэрролл возвращается к этому вопросу в начале главы VIII, в заключительных строках книги и в последней строке последнего стихотворения. В параллельных снах Алисы и Черного Короля наблюдается своеобразный пример бесконечно убывающей последовательности 66. Алиса видит во сне Короля, который видит во сне Алису, которая видит Короля, и так далее, словно два зеркала, поставленные друг перед другом, или тот ужасный рисунок Сола Стейнберга, на котором толстая дама рисует худощавую, которая в свою очередь рисует толстую и т. д. (ср. «Страну чудес», гл. VI, примеч. «f» и гл. XII, примеч. «с»).

1 Но я молчу, ища названья для / Отличья Труляля от Траляля. — Английские фольклористы Иона и Питер Оупи отмечают в своем классическом труде об английских народных песенках, что последние две строки приписывают также Александру Попу и Джонатану Свифту (lona and Peter Opie. The Oxford Dictionary of Nursery Rhymes. Oxford, 1951).

2 Гуд, Томас (1799–1845) — английский поэт, автор знаменитой «Песни о рубашке», «Моста вздохов» и других стихотворений о бедственном положении трудящихся. Был известен также своими юмористическими стихами, которые нередко сам иллюстрировал.

3 Пристли, Джон Бойнтон (род. в 1894 г.) — английский писатель.

6 Беркли, Джордж (1685–1753) — английский философ субъективно-идеалистического направления.

7 Джонсон, Сэмюэл (1709–1784) — английский лексикограф, критик, поэт.

8 …пример бесконечно убывающей последовательности. — Этот мотив использован в пьесе американского драматурга Эдварда Олби (род. в 1928 г.) «Крошка Алиса» (1964).

a Стремглав выбежав из лесу, Королева оказывается на с4, непосредственно к западу от Алисы. В том, что Королевы в сказке то и дело куда-то бегут, виден намек на их способность передвигаться по шахматной доске в любом направлении и на любое расстояние. С характерной для нее небрежностью Белая Королева только что пропустила возможность объявить Черному Королю мат, став на е3. В статье «Алиса на сцене» Кэрролл так пишет о Белой Королеве:

«И, наконец, Белая Королева представлялась моему воображению доброй, глупой, толстой и бледной; беспомощной, как дитя; ее медлительность и растерянность наводят на мысль о слабоумии, но никогда не переходят в него; это по моему, уничтожило бы комическое впечатление, которое она должна производить. В романе Уилки Коллинза „Без имени“ 68 есть персонаж, до странности похожий на нее. Идя двумя различными путями, которые где-то пересеклись, мы странным образом осуществили один и тот же идеал — миссис Рэгг и Белая Королева могли бы быть сестрами-близнецами».