Открытые сны Раскаяние (СИ) - Львова Мира

Иван помотал головой.

— Не-ет. Если бы ты видел то, что видел я за пятнадцать лет работы с профессором, то не говорил бы так.

— Что же ты видел? — заинтересовался он и подался вперед.

— Когда-нибудь расскажу, но не сейчас.

Олег пожал плечами и уткнулся в экран своего телефона.

Хмурый Илья допивал третью бутылку пива и с раздражением смотрел, как тощий выигрывал очередную партию. После того, как он продул последнюю пятисотрублевую купюру и вышел из игры, ставка повысилась до тысячи.

— Тощий, — позвал его Илья.

— Валентин Михайлович — для тебя. И улыбочку не забудь, — откликнулся он, аккуратно складывая купюры стопкой.

— Ладно, — недовольно поморщился Илья. — Валентин Михайлович, дай тысчонку до зарплаты.

Тощий хмыкнул и убрал деньги в нагрудный карман рубашки.

— Ты мне еще с прошлой игры торчишь.

— Не ври! Я возвращал, — рявкнул Илья и с силой бросил пустую бутылку в мусорку.

— Нет, не возвращал. У меня, в отличие от тебя, с памятью проблем нет. Я не даю в долг должникам.

Он оделся, попрощался и ушел. За ним потянулись остальные.

— Никитос, сколько времени? — спросил Илья и вытянулся на подоконнике, на котором любила отдыхать пьяная повариха.

— Почти пять.

— Что? Пять утра! — воскликнул он и спрыгнул с подоконника. — И телефон разрядился. Мать, наверное, с ума сходит.

— Успокойся, — сказал Никита и скрутил скатерть с игрального стола, который тут же превратился в стол для раздачи. — Она бы мне уже позвонила. Собирайся, пошли домой.

Они оделись и вышли на улицу. Морозный воздух отрезвлял и придавал бодрости.

— Я не пойду домой, — сказал Илья и похлопал друга по плечу. — Давай. До завтра.

— Может, не надо? — несмело спросил Илья.

— Что?

— Не ходи к ней. Это уже не смешно и похоже на манию. Забудь. Было и было, живи своей жизнью.

— Ты не понимаешь, — зашептал он, хотя на улице никого, кроме них, не было. — Я люблю ее так, что жизнь готов отдать. Никто никогда мне не был так дорог. И, знаешь, что самое страшное?

Никита помотал головой, глядя в безумные глаза друга.

— Я готов ее убить, лишь бы не досталась другому.

Никита сглотнул застрявший в горле ком и искусственно засмеялся.

— Ты же шутишь? Правда?

Илья пожал плечами, махнул рукой и зашагал в сторону дома Ярославы.

Ключ от подъезда у Ильи был, поэтому он взбежал по лестнице на второй этаж и подошел к двери квартиры. Тишина, весь дом спал.

Он вспомнил, как в прошлый раз на стук в дверь Ярославы вышла соседка и пригрозила, что позвонит в полицию, если он еще раз осмелится будить людей среди ночи.

— Ну, ничего. Я подожду, — сказал он, сел на ступеньки возле батареи и вскоре уснул.

Ярослава блуждала во тьме.

«Что со мной происходит? — она силилась проснуться, но не могла. — Кто эти люди и что им надо от меня?»

Она хотела перешагнуть в чей-нибудь сон, но осталась на месте.

«Никто не спит? Неужели уже утро? Все очень странно».

Ярослава пыталась вспомнить, что произошло. Резкая боль, и она проснулась. Большой страшный человек с черной бородой нависал над ней. Вдруг появился другой и зажал ей рот. Они что-то говорили, что-то шептали, но она не понимала. Болела нога.

«Может, Илья их подослал? Но зачем? Воры?»

Она пожалела, что не может слышать то, что происходит снаружи, вне сознания, как в коме.

«Мне это не нравится. Но почему я не могу проснуться? Ну же, вставай! Проснись!»

Она принялась колошматить руками и болтать ногами в бесцветном пространстве. Ничего не произошло. Раньше она просыпалась тогда, когда решала проснуться или когда кто-то будил. Сон полностью был подвластен ей. Но не сейчас.

Сколько прошло времени, она не знала. Вдруг сила, сдерживающая ее во сне, ослабла, и Ярослава проснулась.

В глаза бил яркий белый свет.

«Я не дома» — подумала она и резко села. Голова закружилась и начало тошнить. К ней кто-то подбежал и схватил за плечи.

— Как вы себя чувствуете? — услышала она мужской обеспокоенный голос.

— Меня тошнит, — еле выговорила она и прищурилась, пытаясь разглядеть фигуру в белом халате.

— Так бывает. Вот вода, — он приблизил к ее губам стакан. Ярослава сделала несколько глотков, но тошнота не пропала.

— Ложитесь на бок. Вам надо полежать, — мужчина помог ей лечь обратно на кушетку.

— Где я? Что со мной? — прохрипела она. Перед глазами все кружилось, она закрыла их и глубоко задышала.

— Подождите, — Ярослава услышала, как он выбежал из помещения.

«Больница?» — подумала она и прислушалась к своим ощущениям. Пульсирующая боль отдавалась в висках. Ярослава приоткрыла глаза и огляделась. Белая комната с прозрачной стеной. Вдоль стен стояли столы и шкафы с какими-то приборами. Окна не было.

«Где это я?»

Она привстала и услышала топот. В открытую дверь вбежали две мужчин. Седой мужчина был ей знаком, только не могла вспомнить, откуда.

— Здравствуйте, — пробасил он и протянул руку. — Меня зовут Павел Федорович.

Ярослава недоумевающе уставилась на него и несмело спросила:

— Кто вы?

— Я же уже представился. Павел Федорович меня зовут.

— Нет, я не о том? Вы врач? — мотнула она головой и поморщилась от резкой боли в области висков.

— Да, я врач, — он подвинул к кушетке стул и сел. Второй мужчина остался стоять позади. — Профессор психиатрии.

— А-а-а, — протянула она. — Я вспомнила. Видела вас вчера по телевизору.

— Да, меня часто приглашают в «Ясное сознание».

— Точно. «Ясное сознание», — она снова огляделась и испуганно спросила. — Я что, в психиатрической больнице?

Она попыталась встать, но опять все закружилось, и прошлось обратно лечь.

— Нет, вы в лаборатории научно-исследовательского института. У нас больных нет, только здоровые, — усмехнулся он собственной шутке.

— Почему я здесь? Как я сюда попала? — она вновь предприняла попытку встать, но Павел Федорович положил ей руку на плечо и удержал.

— Полежите. Снотворное еще действует, вы можете упасть.

— Снотворное? — тут она вспомнила, что произошло, и резко вскочила. Открытая настежь дверь была в трех метрах. Ярослава ринулась к выходу, но ноги запутались, и ее потянуло вправо, прямо на стол, заставленный приборами. Она упала, и сверху на нее что-то посыпалось. Мужчины подбежали, подняли ее за руки и повели обратно к кушетке.

— Ну, куда же вы? — проворковал профессор. — Я же сказал, что снотворное еще действует. Не надо так рисковать собой. Вы очень ценный экземпляр.

«Экземпляр?» — испуганно подумала она, глядя на фальшивую улыбку седого старика.

— Что вам надо от меня? — тихо спросила она, потирая ушибленное плечо.

— Ничего, — добродушно ответил он. — Всего-навсего изучить ваши способности.

Ярослава удивленно приподняла брови и усмехнулась:

— Какие еще способности? Вы ошиблись. Отпустите меня, и я никому ничего не скажу.

Она говорила уверенно, но внутри все сжималось от страха.

— Милочка, я уверен на сто процентов, что у вас есть чем поделиться.

— Ах, — воскликнула она и вперилась в него глазами. — Я узнала ваш голос. Это вы мне звонили! Кто рассказал обо мне?

Профессор усмехнулся, кивнул второму и пошел к дверям, подволакивая ногу:

— Один неприятный молодой человек, — бросил он через плечо и вышел из кабинета.

Ярослава глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и собраться мыслями.

— Не волнуйтесь. Мы вам не сделаем ничего плохого, — сказал второй и виновато посмотрел на нее.

— Уже сделали, — огрызнулась она. — Украли и напичкали непонятно чем.

Она хотела пригрозить полицией, но вовремя прикусила язык. Опасно угрожать людям, от которых зависит твоя жизнь.

Иван и Олег сидели в комнате отдыха, пили крепкий кофе и с нетерпением ждали новостей. Тут на пороге возник Павел Федорович и, весь сияя, сообщил: