Избранница киоса (СИ) - Зинченко Анастасия

Понятное дело, что при таком здоровье не было речи о том, чтобы заводить детей. Но ведь Римонд хотел держать в руках кроху! Нежно прикасаться к пухлым щечкам и улыбаться, когда малыш схватит его за палец, внимательно изучая большим умными глазами.

Ребенок… ведь дети были благом свыше.

Но, видимо, он не заслужил этого блага.

Пока священник завел монотонное распевание, киос решил ретироваться из спальни жены. Из спальни его бывшей жены.

Пусть он и не питал к Моранен ярких и теплых чувств, которые могли испытывать влюбленные, однако он уважал женщину, на запястье которой защелкнул брачный браслет и на палец которой надел помолвочное кольцо. Она не была виновата в том, что не смогла справиться с хворью. И также он не мог ее винить в том, что королева не подарила ему таких желанных отпрысков. Наследников. Хотя бы одного.

Глядя на то, как собственные слуги женятся и продолжают род, порой достигая отметки дюжин отпрысков, Римонд лишь мог качать головой, с улыбкой глядя на шалунишек, бегающих по его замку. Как же хотелось ощутить себя отцом! Понять, что такое держать в руках маленькое чудо, нести ответственность за его поступки и решения, помогать в трудных решениях и просто быть рядом.

Быть отцом. Тем, к кому сын или дочь могли прийти за советом. Тем, кто, не раздумывая, бросил бы все дела, лишь бы прийти на помощь своей кровиночке. Тем, кто постарался бы сделать так, чтобы его ребенка окружало только довольствие, а неприятности обходили стороной.

Он хотел, чтобы однажды его назвали папой.

Но Моранен сегодня умерла. Умерла, так и не дав того, о чем он мечтал.

Разумеется, глупо ожидать от политического брака, в котором супруги скорее друзья, нежели любовники, чего-то большого. Но ведь иногда случаются счастливые случаи, когда и в таких браках вспыхивает любовь.

Взять того же Альморона…. Он и Каларика — самые счастливые муж с женой, которых он только видел. При том, что его вечный соперник также король. Король, завоевавший сердце благородной демоницы. И ведь красавица с синими глазами пала от обаяния брюнета, сдав свои бастионы практически без боя.

Но таких пар мало. Слишком мало в том обществе, к которому он принадлежит. Политика ожесточает. И убивает чувства. Остается голый расчет. И сложные, многоуровневые ходы, благодаря которым можно добиться тех или иных выгод для своего государства. Что такое чувства, когда на кону стоит процветание империи?

Пройдя по длинным коридорам, киос вышел на широкий балкон. Ему нужен свежий воздух, нужно охладить голову.

С той точки, где он сейчас находился, открывался потрясающий вид на ночной Аминс. Дома в большинстве своем уже потушили огни, и тонули в темноте, лишь маленькие всполохи от магических светильников, что были обязательным атрибутом на крышах, указывали на местоположение того или иного здания.

Аминс… забавно, что столица была названа также, как и страна. И ведь киосы древности решили обозначить одинаковым наименованием сразу два государства. Аминс и Ионтон. Две страны. Две столицы. Два названия. Смешно и глупо. Неужели у их предшественников совершенно не была развита фантазия? Само-собой, в его власти было переименовать город… но все слишком привыкли именно к этому наименованию. Да и Аминская Академия… если Римонд назовет столицу, к примеру, Келерон, в честь предка, придется переименовывать и учебное заведение. Но Аминская Академия Магии на слуху у всех. В нее стремятся попасть, выпускников данного учреждения стараются заполучить к себе на работу, тем самым повышая статус собственной компании. С Аминскими студентами раскланиваются, ведь всем известно, что попасть в эту Академию могут в большинстве своем только геуны. Аристократия с древней историей семьи и тугими кошельками.

А Келеронская Академия? О такой не слышали, про такую не знают. И его решение о переименовании может пагубно сказаться на будущем адептов.

Хотя если взглянуть на пример Амродана… Один из городов необъятного Аминса, в котором открылась Бефанорская Академия Темной Магии. Открылась не более трех веков назад и уже успела завоевать репутацию заведения с жесткими правилами и, в связи с этим, очень качественным уровнем образования. Здесь все логично. Имя города не привязано к центру образования, Академия получила свое название от основателя. А кто основал Аминскую Академию? Пятеро. Не будешь же в названии альма-матер перечислять фамилии всех пятерых? И выделить кого-то одного значило бы умалить причастность остальной четверки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Римонд посмотрел на высившуюся и прорезающую небо громадину Академии. Альморон послал своего сына учиться сюда. Очередной политический ход. Грамотный ход.

С войны между государствами прошло почти двадцать лет, и за эти годы не было ни одного прецедента, заставившего бы вновь развязать кровопролитие. Но почему сердце подсказывает, что мирной жизни может прийти конец в любой момент?

* * *

Лорлиона опасливо покосилась на дверь. Там, за ней, ее уже ожидает Мастер Рил. Но после ночного представления становилось несколько не по себе от того, что она может сделать. А все этот сон…

Ей снился Алан. Почему? Уже во второй раз. Благо в этом сне она дала ему существенный отпор. Но почему ее тело отреагировало так бурно? Это же всего лишь сновидение. Эфемерное состояние, которое не должно затрагивать реальность.

И Ноал… он выглядел смятенным. И после долго обнимал ее в постели, гладя по голове, спине и плечам, словно хотел утешить и убаюкать. И ведь под действием его движений она на самом деле забылась сном. Сном без картинок, в которых возникал эльф из долины Фреоса.

Почему он вообще ей приснился? Да еще и в таком остро эротическом ключе?

Всему виной постоянные думы про его сестру и Ноала?.. Да к тому же с принцем они предавались подобным утехам, когда он брал ее сзади, в той же купальне, но только он делал это не так… грубо. Жестко, резко, да, но не грубо. Да ему и не нужно было насиловать, чтобы она сдалась его воле. С любимым мужчиной можно позволить себе разве что притвориться жертвой, распаляя воображение и чувства. А тут…

Непонятный сон.

Но, если подсознание решило защититься, выбросив из сновидения воина, можно рассчитывать на то, что подобное не повторится?

Однако оставался вопрос с выбросом силы. Ноал сказал, что это нормально, что подобное происходит со всеми при переходе на боевую ипостась. Не верить киосу не было причин.

Вздохнув, Лори толкнула дверь, заходя в тренировочный зал.

Ее учитель в это время увлеченно бил кулаками грушу, подвешенную на мощных цепях, и с каждым ударом цепи жалобно позвякивали. Однако стоило ей закрыть дверь, избиение снаряда прекратилось, и демон повернулся к ней всем корпусом.

— Доброе утро, Лори.

— Доброе утро, Мастер Рил.

Видимо, воспоминание о волнующем сне, накладываясь на ощущение от близости Ноала, наложило на Лори странные мысли: она заметила, что ее учитель выгляди очень даже сексуально. Сильное мощное тело, суровый взгляд, грубый низкий голос… Должно быть, у него нет отбоя от девушек.

Однако почему она вдруг решила посмотреть на наставника, как на мужчину?

Все сон. Все Алан.

Лори скрипнула зубами, отгоняя ненужные мысли.

— Мастер Рил, я хотела бы вам признаться кое в чем.

Учитель вопросительно уставился на нее, отходя от груши.

— Этой ночью, кажется, я начала пробуждать свою вторую сущность. Но мне удалось ее сдержать.

Демон вернул рукава рубахи на место (они были закатаны, когда он сражался с воображаемым противником), и флегматично уточнил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты почувствовала Силу?

— Д… да. Кажется.

— Отлично. Тогда перейдем к занятию. Контроль.

Учитель не был удивлен? Может, он уже успел переговорить с киосом? А ей казалось, что Мастер будет менее сдержан в эмоциях… хотя чего ожидать от главнокомандующего? Всегда холодная голова и точный расчет. Его взаимоотношения с наследным принцем не в счет. Он его воспитывал на протяжении трех столетий, поэтому вполне может переходить черту субординации.