Текст ухватил себя за хвост - Сухих Анатолий

О древний Океан, величественный одиночка… Твои волны чередуются параллельно, перемежаемые короткими промежутками. Едва одна из них убывает, как вслед ей, вздуваясь, стремится другая, которая тает, напоминая нам, что все в мире – пена. Так человеческие существа, эти живые волны, умирают, сменяясь в однообразном порядке, но не оставляя и пенного ропота.

О, эти волны прибоя, о, эти морские пейзажи! – почему вы так созвучны?

Вот такой у меня получился интересный паноптикум. Есть герои, которые совершают поступки. Или не совершают, а только тратят своё драгоценное время на бесполезную и никому не нужную ерунду. Лучше бы они поступки совершали. Или деяния.

То есть поступок – это мужское деяние, но деяния вампира – это ложный поступок, имитация, потому что зло – не поступок. А кто тут у нас вампир, спрашивается? Кто своей цели достигает не напрямую, а косвенно, обходными путями, с течением времени?

Если женщина хочет показаться интересной, она должна быть непредсказуемой и непонятной.

А вот зло должно быть персонализировано. И должна возникнуть дефиниция. Все новое, все угаданные возможности надо немедленно показать людям, чтобы они могли этим воспользоваться.

Такая форма отношений всего лишь реализует программу и обеспечивает успех задуманному мероприятию. Приобретенный опыт может когда-нибудь пригодиться.

Дефиниция подразумевает, что зло должно быть наказано. Поэтому добро должно быть с кулаками. И тут я попадаю в ловушку. Логическую ловушку. Добро с кулаками, поэтому получается, что должен возникнуть кулачный поединок. А это уже никакая не дефиниция, это профанация.

– Ну, ты как с Луны на лыжах, – Света сладко потянулась. Сергей вытащил сигарету из пачки, щелкнул зажигалкой.

– Я тебе что говорю, – завел он давнишнюю тягомотину, – вода, она и в Африке вода. Капля знает, что в океане происходит. Океан знает, что с каплей творится. Ты же свой мизинец на ноге ощущаешь. Ну не всегда, конечно, а только когда об угол трахнешь. А так, знаешь, что с ним всё в порядке, и не возбухаешь.

– А я тебе что говорю? – Света никак не хотела слушать доводы разума, – я тебе третий час талдычу, что нельзя в воду эту штуку совать. В водку – пожалуйста, а в воду никак. Тебе цунами захотелось? Эффект бабочки слышал? Ты про бедных папуасов подумай, у них шаман камлает, а ты суёшь. Точно цунами будет или еще чего похлеще.

Разум не возобладал. Кувшинчик хрустальный, с водой из под крана, стоял себе, как стоял, водка тоже имелась в достаточном количестве. Разница между водой и водкой никак не улавливалась.

– Ты думаешь, океан не знает, что происходит с рюмкой водки? – Сергей разгорячился, – водку тоже из воды делают.

– Пофигу океану твоя водка – хоть запейся, – Света довольно ловко выкрутилась из ловушки, – киты же водку не пьют.

– Зато матросы пьют, мало сейчас в океане матросов? А водолазов? Уж никак не меньше, чем китов.

– Водолазов больше, но они же не разумные. А киты разумные. Потому и не пьют. Водку.

– А давай кита поймаем, и ему сунем эту штуку, – Сергей представил кита с погремушкой и счастливо заулыбался.

– Дурак, – сказала Света, чем и поставила жирную точку в дискуссии.

Чем отличается софизм от трюизма. А посмотрим в корень, как незабвенный Козьма рекомендовал неоднократно. И то и другое суть надувательство. Но если первое как бы полагает некоторую вдумчивость, то второе, несомненно, ловкость.

И этим восхищает. И то и другое суть надувательство. То есть все действия правильные и сомнению не подлежащие, а результат неправильный. Это как раз всем очень нравится.

Или наоборот не нравится. Потому что всех устраивает, когда действия правильные и результат правильный. А вот когда действия неправильные, а результат правильный – это тоже иногда многим не нравится. Но так работает любая система власти. Потому что власть вообще редко кому нравится.

Дядя Стёпа милиционер сидит в засаде. С цифрой пять на медной бляшке, в синей форменной фуражке с красным околышем. Дядя Стёпа дядька здоровенный, ему очень трудно спрятаться в кустах, потому что откуда ни глянь на кусты, сразу думаешь – а что там синее краснеет?

Фуражку же не спрячешь, торчит фуражка, виднеется. Дяди Стёпы как бы и не видно, а фуражку видно. Вот и понимаешь, что он сейчас из кустов как засвистит в свой милицейский свисток.

Бобби, английские полисмены, они тоже ребята здоровенные, других там не берут, они такая же достопримечательность, как английский газон, который надо 300 лет подстригать.

Так и полисменов надо 300 лет отбирать, чтобы получить таких здоровенных полисменов. А дядю Стёпу 300 лет отбирать не нужно, он один такой, это мы с самого детства всё знаем всё про дядю Стёпу. Можно сказать, генетическая память про дядю Стёпу у нас.

Рюрик любит мокик. Маленькая лёгкая тарахтелка позволяет быстро и неожиданно появиться там, куда никаким другим транспортом не доберешься.

Смешные габариты и вес позволяют даже возить мокик в тамбуре электрички, в багажнике авто, а потом в нужный момент появиться в нужном месте и быстро смыться.

Тем более ни номеров, ни прав на мокик не надо, в случае чего, от него и избавиться можно, тем более у Рюрика их, мокиков этих, целая коллекция. У Рюрика много мокиков.

Если к чему-то очень долго готовишься, то когда оно наступает, то не наступает состояния полной удовлетворенности.

Наоборот, если что-то наступает спонтанно, тогда возникает блаженство или наоборот, какое-нибудь другое глубокое и всепоглощающее ощущение, и бытие становится наполнено глубоким и ярким смыслом, которого никогда не получить, если что-то продумывать и готовить заранее.

Потому что от того, что готовится заранее, как правило, остается чувство неудовлетворенности – как же, столько готовился, а получилось так, как получилось.

И это не даёт понимания осмысленности существования вообще, и вообще какой бы то ни было осмысленности. Главным препятствием же является неподготовленность.

Хотя, как ни готовься, всё произойдёт обязательно не так, а как-нибудь наперекосяк. Почему это так происходит, я попросту не знаю. Кто слыхал о "бритве Оккама", тот знает логический принцип, согласно которому сущности не следует умножать без необходимости.

Иными словами, это принцип логической экономии: если без чего-то можно обойтись, то нет нужды это допускать.

Вообще-то это книга рецептов. Вроде кулинарной книги. Все рецепты содержатся наяву и комментируются, вернее, иллюстрируются ситуациями, которые как бы никакого отношения к изложению не имеют, тем не менее, без этого читать было бы совершенно невозможно, потому что читать было бы как бы и нечего.

Если наоборот, были бы одни иллюстрации, то это была бы просто книжка с картинками для малолетних ничего не понимающих оболтусов.

Только вот оболтусы, тем более малолетние, предпочитают книжки в руки не брать, а брать в руки они предпочитают какую-нибудь гадость. Я, конечно, могу предположить, почему они так делают, но это не будет иметь никакого смысла, потому что я не малолетний оболтус.

Хотя это зависит от точки зрения и системы координат, и я полагаю, что для кого-нибудь, не будем указывать пальцем, всё совершенно не так, но этот кого-нибудь меня совершенно не интересует, как впрочем, наверное, и я его.

Поэтому мы существуем в разных системах координат и никогда не пересечемся, а если и пересечемся нечаянно, то ничего для нас, в смысле и для меня и для него не изменится. По крайней мере, мне хочется на это надеяться.

Вот ведь еще какая штука, оказывается. Нерегулярность присуща сложным процессам. Для нормального человека хаос – это непознанное и неназванное, опасность непредсказуемости и ненадежности.

Однако, похоже, то, что мы называем хаосом, это тоже миропорядок, но не наш, а параллельный, и, проникая в него и его осознавая, мы участвуем в каком-то первичном или вторичном вселенском энергообмене. Или в информационном обмене, который с энергией связан каким-то опосредованным способом.

Услышать, увидеть, почувствовать в хаосе похожесть, родство, созвучие – первый и самый главный шаг любого творческого процесса. Видения и образы, которые рождаются в эти моменты, ошеломляют своей беспредельностью и многозначностью.

Причины и следствия сцепляются между собой в самом невероятном сочетании. Хаос как бы открывает нам через свои пространственно-временные вибрации новые варианты и способы пространственно-временных ощущений и образов.

Хаотические процессы, реализуемые сначала в воображении, а потом в действительности, структурируют, то есть творят, мир. Творческий человек становится как бы посредником между космосом и хаосом, между аккумулированной, связанной энергией плотной материи-вещества и свободной энергией Вселенной, которую мы почему-то называем хаосом.