История отечественного государства и права - Борис Николаевич Земцов

земель архиепископа покоренного в 1478 г. Новгорода. В 1503 г. на поместном соборе Иван III попытался добиться ликвидации монастырского землевладения, но безуспешно.

Василий III иногда запускал руки в церковную казну. Кроме того, он самостоятельно, без соборного избрания утвердил главой церкви митрополита Варлаама. Но вскоре тот чем-то не угодил великому князю и оказался в монастырском заточении.

Вмешательство в дела управления церковью из эпизодического стало превращаться в постоянное: в 1539 г. бояре заставили митрополита Даниила отречься и сослали его в монастырь, та же судьба в 1542 г. постигла митрополита Иоасафа.

Церковная юрисдикция постепенно ограничивалась: дела по политическим преступлениям и разбою, совершенными духовными лицами передавались в светский суд.

Иван IV на церковном Соборе 1551 г. вновь попытался добиться конфискации церковных земель. Церкви удалось тогда отстоять свою собственность. Потери оказались незначительными: отныне монастыри имели право приобретать новые земли только с согласия власти.

§ 3. Социальные процессы

В течение этого периода все социальные слои утратили те минимальные права и свободы, которые они имели. Такое принципиальное изменение социальной системы произошло в условиях образования единого государства без необходимых на то социально-экономических предпосылок и ухудшения внешнеполитического положения. Единственным средством обеспечения безопасности и единства страны стало усиление административно-финансового нажима государства на все слои населения.

Изменение социального статуса бояр. Первой причиной наступления государства на права удельных князей и бояр стала логика политической борьбы: любой социально-политический институт (в данном случае государство в лице великого князя), не имеющий политических ограничений, всегда стремится к абсолютной власти.

К началу княжения Ивана III Тверь, Рязань, Новгород и Псков лишь формально сохраняли статус самостоятельных государств. Их владельцы еще могли пытаться заключить союзы с противниками Москвы, однако шансов изменить расстановку сил в стране у них уже не было. К концу XV в. формальную независимость сохраняли только Рязанское княжество и Псков. «Отъезд» удельных князей и бояр в иные княжества в Москве рассматривался уже как государственная измена. Поэтому московские князья стали брать с них «присяжные» записи с обязательством о неотъезде. В 1474 г. появилась первая запись о «неотъезде». (Официально право «отъезда» было перечёркнуто в 1534 г.: отныне в случае отъезда боярин лишался своей вотчины).

В середине ХV в. в Москве проживало приблизительно 40 боярских московских родов, наиболее известными и влиятельными из которых являлись Кошкины, Морозовы, Бутурлины, Челяднины, Воронцовы, Ховрины, Головины, Сабуровы, Вильяминовы. В 1463 г. Ивану III били челом о принятии на службу все (Великий с удельными) князья ярославские, в 1472 г. – остававшиеся вольными князья ростовские (половину княжества Москва приобрела раньше). К концу же ХV в. из разных княжеств в Москву прибыло более 150 княжеских и боярских родов.

Приехавшие стали яростно отстаивать право на получение чина в зависимости от знатности своего рода и собственных служебных заслуг. Потомок Великого князя считал себя выше удельного, удельный – выше своего боярина, но московский боярин мог быть выше удельного князя, тем более – выше боярина других княжеств. Так возникло «местничество».

Название этого социального института происходит от слова «место»: в соответствии с родовитостью бояре получали те или иную должности и, в частности, место за великокняжеским столом. Местничество утвердилось в условиях сохранения в политической системе традиций удельной Руси и являлось по своей сути компромиссом между властью и феодальной аристократией.

Наплыв кандидатов на службу дал Ивану III возможность одаривать должностями наиболее преданных, независимо от знатности. Преданность во многом проявлялась в угодничестве. Знатные, но гордые подданные имели гораздо меньше шансов на хорошую должность. Боярство как слой не преследовалось, однако у Великого московского князя появилась возможность их унижать.

Столкновения великих князей с боярами были редкостью и носили характер личных конфликтов. У Ивана III он произошел в самом конце его княжения – в 1499 г. Иван III сначала назначил своим наследником внука Дмитрия (от старшего сына своей первой жены) и венчал его на великое княжение. Затем «развенчал» и назначал наследником сына от своей второй жены – Василия. Мать Василия бояре не любили, поскольку та в быту сохраняла итальянские привычки, и выступили на стороне Дмитрия. Началась полоса дворцовых интриг. Сторонники Дмитрия потерпели поражение: князь С. Ряполовский-Стародубский поплатился головой, а князь И.Ю. Патрикеев с сыном были насильно пострижены в монахи, остальные отделались легким испугом.

Такой же характер личной вражды носили конфликты Василия III с боярами.

Второй причиной сокращения административной свободы боярства стала тяжелая внешнеполитическая обстановка.

Война требовала больших затрат, а бояре имели значительные финансовые льготы. Фактически Великий князь собирал армию на средства своего собственного удела, поэтому Василий III начал лишать бояр их финансовых привилегий. Завершил начатое его сын Иван IV: в 1550 г. он лишил бояр финансовых льгот. «Тарханных грамот впред не давати никому, – говорилось в Судебнике Ивана IV, – а старые тарханные грамоты поимати у всех».

Кроме того, осложнение международного положения Московской Руси продемонстрировало ущербность местнического принципа организации армии. Этот принцип означал, во-первых, что удельные князья и бояре приходили на военные сборы со своими людьми – «людно». Во-вторых, что командиры отдельных соединений подчинялись друг другу лишь в том случае, если нижестоящий командир был менее знатным, чем вышестоящий. В случае возникновения конфликта любой из них мог вывести из боя своих людей. Поэтому при назначении на военную должность, правительство должно было руководствоваться не профессиональными качествами претендента, а местнической иерархией. Четкая, оперативная система управления армией в этих условиях была просто невозможна. Ради искоренения этого зла правительство в 1549 г. приняло приговор «О местах». Его смысл заключался в попытке устранения местнических споров в полках, особенно – во время походов.

Третьей причиной ухудшения статуса боярства стала потребность государства в эффективном государственном управлении. До начала XVI в. Московская Русь представляла собой конфедерацию княжеств, которая лишь формально управлялась из Москвы с помощью «кормленщиков». Но время шло, единое Московское государство постепенно становилось централизованным (то есть центральные органы власти были дополнены местными). В правление Елены Глинской властные возможности кормленщиков сократились, а контроль над ними со стороны центральных органов возрос. В 1550 г. из рук кормленщиков к государству перешло право сбора пошлин и налогов. В это же время некоторые волости получили право самим выплачивать казне налоги взамен выплаты кормов волостелю. С 1552 г. местное управление стало строиться без кормленщиков, а в 1556 г. кормления были отменены.

Существовала и четвертая причина – рост государственного аппарата. Темпы его роста превышали темпы естественного прироста бояр как социальной группы. Требовались и воеводы в армию, и наместники в уезды и волости,