Снежный мираж - Хлоя Бивен

– Хорошо.

Она тоже пыталась справиться со своим голосом, но это ей пока не удавалось.

– Я скоро приеду. Не пугайся.

– Я все сделаю, как надо, – пообещала Кэрол и, повинуясь внезапному порыву, добавила: – Фрэнк! Только не превышай скорость!

Но он уже повесил трубку. Девушка помчалась в кухню и отыскала подходящую миску для воды. Полотенце она прихватила в собственной комнате и возвратилась в спальню отца, внутренне содрогаясь при мысли о том, в каком состоянии обнаружит больного.

Дэвид Амберли лежал в том же положении, не сдвинувшись ни на дюйм. Кэрол укрыла его еще одним одеялом и принялась обтирать губкой лицо больного. Сердце ее болезненно сжималось: после стольких лет она нашла отца и, похоже, теряет снова! Девушка убеждала себя, что вот-вот приедет Фрэнк, и эта мысль ее успокаивала. Он обо всем позаботится. Он всегда знает, что делать!

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем за окном послышался шум подъезжающего «бентли», но даже тогда Кэрол не посмела отойти от постели больного. Она сделала все, как велел Фрэнк, но ее усилия ни к чему не привели; отец выглядел все так же скверно. Когда Фрэнк возник на пороге спальни, Кэрол беспомощно обернулась к нему.

– Пусти-ка!

Фрэнк Мэтьюз взял девушку за плечи, отодвинул ее в сторону, и тут же бремя ответственности ослабло. Слава Богу, теперь все в порядке. Ведь он – врач!

В этой ипостаси Кэрол его еще не видела. Рассчитанные движения чутких, уверенных пальцев завораживали, и, по мере того как Фрэнк осматривал больного, ее тревога отступала на задний план, нервная дрожь понемногу улеглась.

– Что с ним?– прошептала Кэрол.– Мне так никто и не сказал.

– Малярия, – рассеянно ответил Фрэнк.– Пожалуй, все-таки придется его госпитализировать на пару дней.

– А мне казалось, что от малярии существуют прививки.

Диагноз слегка успокоил девушку – слава Богу, болезнь известная и излечимая! Однако она видела, насколько серьезно положение отца.

– Все нужно делать вовремя, – вздохнул Фрэнк, выпрямляясь и задумчиво разглядывая больного.– Очевидно, в какой-то момент Дэвид просто забыл принять надлежащие меры. А может, слишком увлекся этим своим зверьем и махнул рукой на предосторожности. Как назло инфекция оказалась повышенно стойкой: вот уже много лет приступы повторяются. Малярия – болезнь коварная. В запущенных случаях она влечет за собой малокровие и дает осложнения на печень. К сожалению, у Дэвида как раз такой случай.

– Но это не смертельно?

– Нет. Однако организм его очень ослаблен.– Фрэнк отвернулся и проворчал себе под нос: – Мне следовало разглядеть тревожные симптомы еще вчера! Но я, видишь ли, был слишком занят размышлениями о тебе.

В глазах Кэрол отразилось неподдельное горе.

– Значит, это я во всем виновата?

– Конечно нет! – рявкнул он, а затем обезоруживающе улыбнулся.– Я же врач, Кэрол. Мне полагается подмечать все. Но, к сожалению, я еще и человек, и ты занимаешь мои мысли, когда мне нужно думать совсем о другом.

Тоже мне, утешил! Девушка и без него знала, что Фрэнк постоянно размышляет о том, как бы уличить ее. Должно быть, трудно совмещать роли врача и частного детектива!

– Сейчас свяжусь с больницей, – проговорил он уже мягче.– Я, конечно, мог бы сам отвезти его, но лучше вызвать «скорую»: он очень слаб.

Едва «скорая помощь» увезла больного, Кэрол нерешительно подошла к Фрэнку.

– Можно, я тоже поеду в больницу? Девушка отлично понимала, что подобная просьба дает новую пищу для подозрений. Она ведь всего лишь секретарша, с чего бы ей так волноваться за работодателя? Но Кэрол казалось, что, оставшись дома, она просто с ума сойдет от тревоги.

– Нет, не стоит, – твердо возразил Фрэнк, а когда девушка молча отвернулась, схватил ее за плечо и с досадой рванул к себе.– Ради Бога, Кэрол! – проворчал он.– Я вовсе не пытаюсь оттеснить тебя в сторону. Дело в другом. Если я сейчас возьму тебя с собой, ты застрянешь в больнице до ночи. Стоит мне появиться там, и люди, которые отлично управились бы без меня, вдруг испытывают настоятельную необходимость в моих советах. Я же просто не в силах послать их ко всем чертям!

– Но я могу взять свою машину и вернуться обратно одна! – взмолилась Кэрол, но Фрэнк помрачнел еще больше.

– Не надо, прошу тебя, – устало сказал он.– Погода сейчас неустойчивая, снегопад прекращаться и не думает. Я тревожусь за Дэвида, в больнице меня ждут еще и другие пациенты. Я хочу быть уверен, что хотя бы с тобой все в порядке, что ты в тепле и в безопасности.

– Хорошо, – растроганная до глубины души, Кэрол печально улыбнулась краем губ.– Но я вполне способна сама о себе позаботиться. Я всю жизнь сама о себе заботилась.

– И меня это не устраивает! – с неожиданной резкостью заявил Фрэнк.– Когда ты сама о себе заботишься, я места не нахожу от волнения!

– Как скажешь, – пролепетала Кэрол, сдаваясь. Щеки ее предательски вспыхнули; под испытующим взглядом темных глаз она ощущала, как неистово колотится сердце и кровь начинает быстрее пульсировать в жилах.– Я останусь здесь, если вам так спокойнее. Не хочу вас тревожить.

– Но ты меня тревожишь, Кэрол! – шепнул Фрэнк. Он шагнул вперед, властно притянул девушку к себе и заглянул в ясные синие глаза.– Ты не даешь мне покоя с нашей первой встречи. И признайся: я ведь тоже не даю тебе покоя – когда тебя не пугает и не подавляет мой так называемый престиж.

Фрэнк пожирал взглядом ее губы, и сердце Кэрол сладко дрогнуло.

– Разве вам не пора?– прошептала она.– Вам нужно заняться моим... мистером Амберли.

– Да, верно.– Фрэнк Мэтьюз наклонился к самому ее лицу.– Ты хотела сказать «моим начальником»? Или я пропустил оговорку куда более любопытную?

– Фрэнк, пожалуйста! – Кэрол уперлась кулачками ему в грудь, но Фрэнк лишь тихонько рассмеялся в ответ.

– Согрей меня перед дорогой, – шепнул он и жадно припал к ее губам.

В доме царила гробовая тишина, но ситуация, которая прежде вызывала у Кэрол панический ужас и отчаянное желание защитить себя, теперь воспринималась как должное. Ощущая на плечах сильные мужские ладони, она даже не пыталась сопротивляться. Кэрол не боялась этого человека, доверяла ему. Более того, преклонялась перед ним, смотрела на него, как на некое высшее существо, недоступное ее разумению! Губы Кэрол покорно раскрылись навстречу его губам, тонкие руки обвились вокруг его шеи.

– Я не требую рабского преклонения, – выдохнул Фрэнк.– Ты нужна мне такая, как ты есть, – задорная, дерзкая, неукротимая! Тебе не нужно притворяться, Кэрол.

– Ты всегда читаешь мои мысли? – завороженно спросила она.

Голова ее откинулась назад, а Фрэнк самозабвенно целовал ее шею, раскрасневшиеся щеки, губы, напрочь позабыв о времени.