Улан. Трилогия - Василий Панфилов

   Ограбить они при случае могли, да и юбки бабам задирали - нечасто, нужно сказать, но бывало. Однако не совали ноги фермеров в камин, чтобы выпытать захоронку, не трогали малолеток, да и баб если валили, то не всей ротой.

   Поскольку казаки были уже заняты, а лёгкая конница нужна была уланам позарез, то сотню калмыков переодели в европейские мундиры и приказали всячески маскироваться.

   Уланам приходилось буквально разрываться - обоз-то важный, порох и прочее военное снаряжение. Русские и австрийские войска взяли такой темп, что телеги просто бы не успели*** за войсками. Вот и пришлось выступать заранее, да пробираться потом окольными путями.

   Стычки? Были, а как же. В этом вся сложность - грохнуть супостата с гарантией, да при этом не нашуметь. Вроде бы получалось - во всяком случае, даже если их и обнаружили, то погони пока не было, а это самое главное.

   На сон оставалось совсем мало времени - особенно офицерам. Хорошо ещё, что уланы не были "чистыми" кавалеристами и привыкли при долгих переходах спешиваться и идти или бежать рядом с лошадью****. Пусть и выехали одвуконь, но за две недели путешествия вымотались жутко. Даже Владимир/Игорь чувствовал себя усталым...

   Впрочем, он-то как раз работал больше остальных - знал возможности своего организма и старался "За себя и за того парня". Поскольку обязанности квартирмейстера с него никто не снял (хорошо ещё, что командование ротой принял на себя новый офицер), то поговорка получилась к месту.

   Вообще, попаданец в последнее время начал уже всерьёз считать, что за ним наблюдают высокопоставленные особы - чувствовался некий... интерес. Для примера - ну неужели не было грамотного и честолюбивого квартирмейстера для прославленного уланского полка? И ведь таких неувязочек - масса. Складывалось впечатление, что его проверяли на прочность и вообще - изучали.

   Подъехав у Рысьеву, Владимир коротко обговорил кое-какие служебные детали.

  - Эк тебя путешествие подкосило, - заметил командир.

  - Да и ты не красавец, - хмыкнул подчинённый.

  - Эт да...

  - Ладно, Прохор Михайлович, - проедусь-ка я по окрестностям, развеяться надо, а то совсем уже...

  - Да езжай уж, - отмахнулся подполковник, - вижу, что надо проветриться.

   Оставив Тимоню отсыпаться, поручик взял одного из молодых. В одной из недавних стычек тот повредил руку, но как боевая единица он был спортсмену и не нужен - так, послать куда в случае нужды, чтобы самому лишний раз не мотаться.

   Вспомнив карту и разъезды улан/калмыков, Владимир/Игорь понял, какой район не мешало бы проконтролировать. К сожалению, на полноценный контроль банально не хватало людей - они уже подъехали достаточно близко к Берлину, а здесь хватало строений и других мест для полноценных засад, так что некоторый группы приходилось отправлять достаточно большие - иначе могли напасть.

   Спустя час неторопливой езды он остановился у подножия холма. Нет, не на холме - пусть сверху и открывается хороший вид, но не менее хороший вид открывается и на него... Вытащил трофейную подзорную трубу и поморщился непроизвольно - хоть она и считалась качественной, но с привычными биноклями точно не сравнить. Осмотрелся осторожно и поехали дальше.

  - Стоп! - сказал попаданец немного погодя, - Макар, ничего не чуешь?

  Улан аж приподнялся в стременах и замер, поглаживая лошади шею.

  - Нет, господин поручик.

  - А вот мне что-то...

  Не договорив, экстремал "включил" свою экстрасенсорику и... показалось, что с запада от него движется большая группа людей.

   Пришпорив коней, поскакали в... подозрительную сторону - и снова таже процедура с подзорной трубой.

  - Княже, - подал голос Макар, - если туточки кто и ходит, то скорее - возле моста. Мы с месяц назад здеся проскочили, там вон - в версте отсюдова. Ежели есть какие отряды на том берегу, то моста им не миновать - берега топкие, неудобные, а ближайший мост кроме этого - верстах в семи, да и вроде как сапёры его рушили. А остальные совсем уж далече. Долго офицер не думал - идея вполне здравая.

   К мосту подъезжали со всеми мерами предосторожности... и снова ничего. Однако руферу всё же что-то не давало покоя и он сосредоточился, замерев. Запах табака он мог учуять на несколько сот метров*****, а раз он чуял его, не видя людей, то это могло значить только одно - едет много курящих. Курить во время переходов позволяют себе почти исключительно кавалеристы - дыхалка-то не сбивается.

   Оставив коней внизу с Макаром, он вскарабкался на холм и навёл подзорную трубу, всматриваясь в неё до рези в глазах. Удалось разглядеть какое-то марево, но это могли быть и дефекты стекла. Однако вскоре ситуация прояснилась - из-за деревьев выехали кирасиры. Довольно быстро поручик опознал прусских кирасир.

   Мысли начали метаться, как бешеные - ситуация была исключительно поганой. Путь от холма пролегал таким образом, что тайком ускакать просто не получалось. Не тайком тоже, потому что кирасирские лошади на дистанциях в несколько вёрст легко обгоняли заметно менее крупных уланских. По крайней мере - если местность была не слишком пересечённой, то есть как сейчас...

   Выходило так, что их догонят - поскачут они верхом или попытаются скрыться пешими - местность открытая... Сдаваться в плен негоже - Фридрих достаточно злопамятный человек и "рыцарским" его поведение к пленённым противникам никак не назовёшь - были уже прецеденты. Ну а не запомнить человека, которого считают одним из главных "виновников" поражения при Кунерсдорфе, особенно если самому королю пришлось пережить погоню сослуживцев этого человека... На хорошее отношение нельзя было надеяться - либо "помрёшь от ран", либо вернёшься инвалидом, кашляющим кровью. Ну и в конце-концов - нужно было выручать товарищей, иначе обоз и охраняющих его улан просто вырежут при внезапной атаке.

   В этот момент он вспомнил внезапно ту встречу со стариком перед попаданием сюда, свои слова и мысли...

  - Что ж, - с горечью прошептал он сам-себе, - не самая глупая смерть...

  Быстро спустившись, коротко обрисовал ситуацию Макару.

  - Отдавай-как мне свою пику, да пистолеты... Заряжены?

  - Да... Э, господин поручик, я с вами!

  - Что со мной? - жёстко спросил попаданец, - рука у тебе не рабочая, да и предупредить кто-то должен - иначе вырежут наш обоз и наших ребят вместе с обозом. Ясно?

   Рядовой сглотнул.

  - А как же...

  - А вот так же. Повезёт - так жив останусь, а нет - так хоть помер не напрасно. Постараюсь задержать их хоть на пять минут, авось и оторвёшься - на длинных дистанциях наши лошадки лучше.

   Вытащив заветный флакончик, он ножом отковырял пробку и налил в каску. Цыган обещал, что лошадь пьёт это охотно и совершенно дуреет, становясь храброй. Ну а как иначе заставить её идти лоб в лоб на кирасирских битюгов? Разбавить водой из фляги и вылить получившуюся смесь в подставленную ладонь - из каски коню неудобно.

   Снежок вдохнул воздух и с явной охотой слизнул угощение. Ну всё...

  - Давай, Макар - может и свидимся...

  Обнялись на прощание и уланы вскочили на коней.

   Выехав из-за холма на пофыркивающем белом коне, поручик неторопливо отправился к мосту, Макар же сходу принялся настёгивать свою кобылу. Со стороны кирасир раздались невнятные возгласы и примерно десяток всадников пришпорили коней, направляясь к мосту.

   Пришпорил Снежка и Владимир - тот охотно пошёл и опытный наездник почувствовал, что конь буквально рвётся в битву. У него и самого сердце билось как сумасшедшее. Ноздри начали раздуваться, а губы растянулись в хищном оскале - бой!

  - Слава! - Заорал он во всю глотку, переходя в галоп. Сильные руки, держащие пики, наклонили их почти горизонтально. Пруссаки завопили что неразборчиво и выставили палаши, сомкнув строй.

   Нна! И пики выбрасываются вперёд с невероятной скоростью. Одному из кирасир острие влетает в лицо - и куска головы как не бывало. Второму пика влетает в горло - и пронзает назквозь, фактически отделив голову от туловища. Сила же и скорость удар таковы, что пика устремляется дальше и следующий пруссак получает ранение в плечо.

   Столкновение! Князь был к нему готов, привстав в стременах перед ударом. Его выбросило вперёд, но и в падении поручик ухватил одного из врагов, увлекая вниз. Упавшего Владимир добил ударом пальцев в горло и вытащил из висевших на поясе пруссака ножен длинный кинжал. Почти такой же вылетел из его собственных ножен.

   В дикой давке попаданец вертелся под копытами лошадей, разрезая лошадям животы и подпруги - нужна баррикада, чтобы кавалеристы не смогли проскочить её сходу. Раз! - И острие клинка вонзается под кирасу в нижнюю часть живота. Два! И лезвие кинжала распахивает ляжку кирасиру - почти до кости. Три! Сильные руки хватают врага за пояс и сдергивают с седла вниз. Добить ударом каблука в горло.