Плацкартный билет - Лада Валентиновна Кутузова

девушкой образуют пару, меняются тенями. Вроде как всегда находишься рядом с любимым.

– Здорово, – с восторгом вздохнула Катя.

Хирург с Игорем отправились спать, а она задержалась на кухне.

«Знаешь, это очень красивый обряд», – продолжила Лаура.

И Катя будто увидела.

Йохан и Лаура входят в лес. На Лауре белое платье до пят и красный цветок к волосах, на Йохане – рубашка и штаны того же цвета. Мягко светит луна, светлячки летают над травой, вдали ухает сова. Чаща полна теней – спутников ночи. Пара направляется к заветному дереву, растущему на берегу озера. Стоит тишина, прерываемая стрекотом сверчков. Они подходят к лесному алтарю и обмениваются клятвами.

– Я, Йохан…

– Я, Лаура…

– Светом луны…

– Водой из ручья…

– Землёй с берега…

– Клянёмся…

Голоса звучат в унисон, медленно и торжественно. Под конец они отрывают от одежды полоски ткани и привязывают к дереву. Таинство свершилось – они возвращаются с тенями друг друга.

– Только когда я заболела, отпустила тень Йохана. Всё равно скоро умру. А у тебя парень есть? – спросила Лаура.

Катя смутилась: Вадик ушёл в прошлое безвозвратно. А Игорь… С ним неясно. Ей казалось, что он ей немного нравится, да и она ему. А он связался с цаплей-оборотнем и чуть не улетел.

– Вы не пара с Игорем? – уточнила Лаура.

– Нет, – отрицательно замотала головой Катя и рассказала о несбывшихся надеждах и переживаниях.

Лаура улыбнулась:

– Что ты хотела, девочка? Не торопи события. В нём живет ветер, не зря птицедева на него запала. А вы не успели стать парой, вот он и не понимает, почему ты обижаешься.

– Но мы должны дойти до радуги! – возразила Катя.

Обида снова проснулась, высунула, как змея, голову из укрытия и шипит.

– Трудно сопротивляться чарам птицедев, – ответила Лаура. – Пойми, девочка, он не может сидеть на месте, ветер гонит его в странствия. А ты не понимаешь.

– Дядя Дима говорил, что одного бегунка убили – кто-то голову ему проломил, – не согласилась Катя. – Бродяжничать опасно.

Лаура понимающе кивнула:

– Он должен сам решить. И ты тоже. Готова ли умирать от страха за него, отпустить и ждать потом? И готов ли он отказаться ради тебя от путешествий?

Танцовщица испытующе посмотрела на Катю, та задумалась: так далеко она не заглядывала. Да и надо ли? Ей всего пятнадцать, шестнадцать в декабре исполнится. Ответить нечего.

– Я, пожалуй, пойду, – сказала Катя.

– Иди, – кивнула Лаура и добавила, усмехнувшись: – Странно, что ты меня не боишься.

– Но вы же не такая! – возмутилась Катя.

– Откуда ты знаешь? – прошипела Лаура. – У тебя вся жизнь впереди, любовь, а у меня…

Она словно задохнулась. Катя испуганно отшатнулась, а Лаура схватилась за голову и принялась раскачиваться.

– Трудно сохранить разум, – с горечью сказала она. – Сидишь целыми днями и перебираешь: за что?

Лаура посмотрела на пол, словно желая отыскать тень любимого, и Кате стало стыдно: ничего она в любви не понимает. И сказать нечего. Пожелала Лауре спокойной ночи и отправилась в комнату, а та осталась сидеть у окна.

Катя собиралась не спать, на всякий случай, но провалилась в дрёму, лишь легла в кровать. Лаура разбудила их рано утром – солнце только озарило край неба.

– Пора уходить, – сообщила она, – пока все спят.

Путники на скорую руку приготовили завтрак и перекусили. Лаура сказала, чтобы забрали с собой припасы, и повела огородами к краю посёлка. На траве храпели сторожа. Странники осторожно обошли их.

– Прощайте, – прошептала Лаура. – Желаю добраться до радуги.

И тут Катю осенило:

– Лаура, подожди.

Она подошла почти вплотную, но всё же сохраняя небольшое расстояние, и пообещала:

– Если мы доберёмся, я пожелаю, чтобы ты выздоровела. Слышишь, обязательно загадаю. Только живи, пожалуйста.

Они ушли, не оборачиваясь, а Лаура долго смотрела им вслед и плакала.

Глава 17. Зачарованный лес Совског

Окрестности снова претерпели изменения. Грунтовая дорога уступила место узкой тропе, бескрайние поля – лесам. Но лес был совсем другой. Некоторые деревья и цветы угадывались, но в целом казалось, что путники попали в совершенно иной мир. Между стволами деревьев спускались лианы, на которых раскачивались разноцветные птицы. Игорь видел по телевизору и в зоопарке тропических птиц: яркие, красивые, непохожие на серых воробьёв и привычных голубей. Только здесь водились особые пернатые. Двухголовая птица распевала песни, причём правая голова бормотала рэп, а левая исполняла мотив в стиле кантри. А белоснежная птица с длинным хвостом состояла из капель росы. Игорь шёл, задрав голову, поэтому несколько раз чуть не навернулся, запнувшись о корни деревьев.

Ветви мягко светились, озаряя путь. Их тени образовывали причудливый узор на земле. Игорь вертел головой из стороны в сторону, стараясь разглядеть всё получше, когда Катя толкнула его в бок. Он посмотрел направо: по небольшому болоту брело существо, похожее на корягу, на голове у него росли листья рогоза. В руках существо держало фонарь со светляками. Путники остановились и долго наблюдали за необычным существом. Эх, жаль, что телефона под рукой нет – сфотографировать бы! Слышался приглушённый смех, шепоток. Несколько раз путникам казалось, что за ними кто-то крадётся, но, когда оборачивались, никого не видели.

Тропа вела в сердце леса. От неё разбегались узкие дорожки, еле различимые взглядом. К одному из перекрёстков подошёл человек. Путники поздно его заметили, поэтому встречи избежать не удалось. Незнакомец был среднего роста, крепкий, одет в высокие сапоги, кожаные штаны и куртку. Поверх он набросил плащ, несмотря на то что погода стояла тёплая. За спиной висел арбалет и колчан со стрелами.

– Вы тоже на охоту? – спросил незнакомец.

– Нет, – коротко ответил Хирург, – путешествуем.

Незнакомец сразу не понравился Игорю. Было в нём что-то отталкивающее. Какая-то холодность взгляда, поджатые губы, скудность движений. Точно ожившая статуя.

Незнакомец удивился:

– Странное место и время вы выбрали для странствий.

– А что не так? – уточнил Хирург.

Незнакомец обвёл лес рукой:

– Разве вы не видите ничего удивительного? Шепчущиеся деревья, подглядывающие птицы. Это место считается волшебным. Несколько ночей в лиственнике[4] в сердце Совскога появляется золотой олень, и тогда лес оживает. Сейчас как раз такая пора. Тому, кто принесёт голову и шкуру зверя, обещают тысячу стонаров. Сегодня лес будет полон охотников. Я бы поостерёгся идти самому и тащить детей под стрелы. Ведь ночью легко принять человека за добычу.

Хирург разозлился: сами разберутся. Ни в чьих советах не нуждаются.

– Спасибо за совет, уважаемый, – резко произнёс он, – но мы всё же пойдём. Только вопрос: а вы сами не боитесь?

Охотник пожал плечами:

– Ваше право рисковать жизнями ни за грош.