Полиция вашей планеты - Лестер дель Рей

— Растинг!

— Привет, принцесса! — медленно заговорил парень, крепко сжимавший в руках дубинку. — Не знаешь, кто это такой?

— Это мой муж. Почему ты такой злой, Растинг?

— Закрыли мой бар, который худо-бедно не давал умереть с голоду. — Его глаза жадно следили за руками Шейлы, когда она стала доставать бутерброды, приготовленные для них с Гордоном. — Все не так уж плохо. Я сегодня что-то ел. Но если ты можешь дать что-нибудь для Малыша… Эй, Малыш!

Худой, лет шестнадцати подросток с камнем в руке опасливо смотрел на них из-за угла. Увидев бутерброды, он быстро схватил один и стал торопливо жевать. Глядя на него, немного поколебавшись, Растинг тоже взял бутерброд.

— Спасибо. Тебе самой пригодится еда. — Он тяжело сглотнул. — Парень не может говорить. Копы поймали его с одним из памфлетов Рэндольфа и отрезали язык. Иди сюда скорей, Малыш. Мы проводим их.

Гордон схватился за пистолет, когда сильный прожектор осветил их группу, но, присмотревшись к грузовику, решил не торопить события.

— Среди вас есть любитель сплетен? — раздался голос, усиленный динамиком.

— Есть один, — крикнул Брюс и побежал к машине.

Остальные бросились за ним. Рэндольф протянул было руку, чтобы помочь им забраться, но его опередила чья-то более мощная рука.

— Почему вы не подождали меня? — прогрохотал голос Мамаши Кори. — Я думал, что Изер остановит вас. Ладно, садитесь там.

— На черта вы притащились сюда? — грубо поинтересовался Брюс.

Старик шумно вздохнул.

— Представь себе, мне надоело быть респектабельным человеком, приятель. Наверно, к старости я становлюсь сентиментальным, поэтому решил вернуться в свой Курятник, — он оживленно потер руки и захихикал. — Но не настолько стар, чтобы не справиться с парочкой охранников, не желавших пропустить машины, да, Изер?

— Это было несколько беспорядочно, но в итоге вы прекрасно справились, — согласился Изер под всеобщий хохот. — Кто-нибудь из них может быть полезен в Курятнике.

Грузовик остановился перед входом в старое, наполовину развалившееся здание, слабо освещенное тусклым уличным фонарем, напоминающее древнюю, злую старуху. Слегка вздрогнув от странных ассоциаций, Гордон вошел в дом следом за Изером и Мамашей Кори. В полном молчании они обследовали территорию, не заметив ничего подозрительного, открыли замок и, позвав остальных, проникли в дом. Засады не было, но фонарик Гордона осветил скрюченную фигуру, лежащую на полпути к лестнице. Мамаша Кори, закашлявшись от слишком быстрой ходьбы, подошел к воздушному фильтру и перекрыл вентиль, оборудованный кодовым замком.

— Они все мертвы, — покачав головой, сказал Кори. — Когда-то я приделал сюда флакон с ядовитым газом на случай, если ко мне заявятся бандиты. Вот он и пригодился.

Обойдя комнаты, Гордон обнаружил пятнадцать человек, принадлежавших, по всей видимости, к группировке Юргена. Судя по всему, они умерли довольно давно, причем не подозревая, что им грозит опасность. Гордон понял это, когда нашел мертвого Обезьяну — так он прозвал одного из подручных главаря, — лежавшего на диване с порнографическим журналом в руках.

Вопль, донесшийся из подвала, куда деловито отправился Изер, заставил Гордона немедленно броситься вниз. Стоя среди кучи ящиков и коробок, Изер возбужденно кричал:

— Наркотики! Ящики с патронами! Вот это да! Выходит, что слухи о том, что бандиты поставляли Вайну наркотики, обернулись правдой. И все это теперь получили мы!

Мамаша Кори тем временем обошел свои владения, недовольно хмурясь и что-то ворча себе под нос.

— Грязно, как в свинарнике, — бормотал он. — Они разорили Курятник, приятель. Такая вонь, что даже мне трудно дышать!

Гордон не мог не согласиться с ним. Пахло какой-то кислятиной, все было перевернуто вверх дном. И все-таки это было лучше, чем если бы они встретили тут бандитов.

— Мальчики, надо что-то делать, — опять заговорил Кори. — Мне, как всякому старому человеку, требуется пусть незначительный, но комфорт.

Гордон нашел комнату, где жил прежде, и отнес туда вещи. Шейла заняла соседнюю.

— За неделю я здесь все вычищу. А что делать сейчас?

Казалось, что Брюс даже не слышал вопроса, так как, медленно повернувшись, в задумчивости вышел из комнаты. Он перебирал в уме все свои прежние занятия. Кем бы Гордон ни был: игроком, бойцом, копом — в конце концов по тем или иным причинам терпел неудачу. Пожалуй, исключение составляла его деятельность в качестве репортера. Немного поколебавшись, Брюс спустился в подвал, где Рэндольф оборудовал временную редакцию.

Маленький человечек с трудом дослушал первое предложение и нетерпеливо перебил Брюса.

— Так и знал, что вы подумаете об этом, Гордон. Я, безусловно, благодарен за все, что вы сделали для меня, но не настолько, чтобы не сказать вам правды. Вы никогда не были настоящим репортером. Да, у вас не отнять умения охотиться за «жареными» фактами, за сенсациями. Вы не боитесь обнародовать свою информацию. А задумывались ли вы над тем, что своими словами вы зачастую калечили и убивали людей? Но вы никогда не пытались отыскать новости, которые могли бы помочь людям, а ведь сейчас, как никогда, они нуждаются в помощи и поддержке. Что вы делаете хорошо, так это стреляете, убиваете и калечите. Полагаю, что вы не можете быть газетчиком.

— Спасибо за добрые слова. Даже Служба безопасности оценивала меня, как репортера, выше, чем вы!

Пожав плечами, Рэндольф опустился в кресло, энергично придвинул к себе портативную машинку и принялся что-то бойко выстукивать.

— Согласен, все, что вы делали, вы делали хорошо. Я читал кое-что. Первоклассный охотник за сенсациями, хороший полицейский репортер, досконально изучивший работу копов. Но здесь это не нужно. Не сердитесь! По общему мнению, вы отличный коп. Так почему бы вам не заниматься тем, что вы лучше всего знаете?

— Потому, что я не смогу содержать жену, не работая, — с горечью в голосе проговорил Брюс.

— Искренне рад, что вы наконец поняли кое-что. Может, после всего, что произошло, вы станете человечнее, и мы окажемся в одной лодке. Увы, сейчас я не могу вам помочь, поскольку сам оказался у разбитого корыта. Я в полной зависимости от Мамаши Кори. Одним словом, у меня вы не найдете сочувствия, а если нуждаетесь в нем, отправляйтесь к Мамаше.

Гордон сжал пальцы в кулаки.

— Возможно, я заслужил такую отповедь, — но Рэндольф уже не слушал его, всем своим видом показывая, насколько он поглощен работой.

С опаской поднимаясь по прогнившим ступенькам из подвала, Гордон вдыхал затхлый, мучительно знакомый воздух — запах гнилой капусты и замоченного белья, запах отбросов, в которых дерутся крысы.