Рассказы о героях - Александр Журавлев

Вот один из «мессеров», сделав горку и оказавшись высоко над советскими самолетами, развернулся и круто пошел вниз, целясь на машину Василия Козенкова.

— А ну-ка всыпь ему, Ваня! — крикнул Василий стрелку и чуть накренил самолет, чтобы тому удобнее было стрелять. Летчик видел, как из черного ствола вырвалась пульсирующая огненная струя и почти одновременно что-то вспыхнуло в моторе фашистского стервятника. Мгновением позже, объятый пламенем, он пронесся мимо.

Еще один фашист, густо задымив, отвалил в сторону.

Истребители с паучьей свастикой на борту продолжали кружить вокруг штурмовиков, то и дело клевали их длинными пулеметными очередями, пытаясь расколоть стальной круг. Но тщетно. «Карусель» не собиралась ни останавливаться, ни рассыпаться.

Еще один фашист, густо задымив, отвалил в сторону, теряя высоту, ушел на запад.

Немцы не выдержали. Это была победа.

Уже два года он воевал, но за все время не получил ни одного ранения. Некоторые говорили: счастье. Что ж, возможно. И все-таки главное, что сберегало его от вражеских пуль — мастерство, отвага, смелость и точный расчет.

О том, как воевал Василий Козенков, рассказывают короткие заметки, опубликованные в «Правде».

В одной из них сообщается о смелом налете штурмовиков гвардии капитана Козенкова на аэродром противника, где находилось более ста самолетов. Бомбами и пулеметным огнем было вызвано шесть очагов пожаров, сожжено 17 и повреждено 20 машин. Налет был совершен так внезапно, что ни один из вражеских самолетов не смог подняться в воздух.

Однажды воздушные разведчики обнаружили в районе села Озеры, среди болот большое скопление войск противника: много «тигров», до полутора тысяч автомашин и самоходных крупного калибра орудий. На штурмовку вылетела и эскадрилья Василия Козенкова.

«В этой крысоловке их и били и уничтожали, — писал военный корреспондент «Правды». — Здесь, на белорусских топях, образовалась мешанина из трупов и исковерканной, сожженной техники врага».

…Пролетая вдоль затерявшейся в густых лесах проселочной дороги, Козенков заметил необычную колонну. Вытянувшись километра на полтора, шли и ехали на телегах мужчины, женщины, дети. Впереди и сзади их — немецкие автоматчики. Это гитлеровские войска, торопливо отступая с нашей земли, увозя с собой все, что можно было взять, заодно угоняли в рабство и советских людей.

— Шуганем немцев! — скомандовал Козенков. — Только осторожнее, своих не заденьте! Делаю первый заход.

И шестерка штурмовиков почти с бреющего полета расстреляла охрану. Колонна рассыпалась по лесу. Как потом выяснилось, это были крестьяне из села Райцы, которых немцы хотели вывезти в Германию: четыреста тридцать человек. Своим спасением они обязаны нашим летчикам и их боевому командиру…

В разгар наступления частей третьего Белорусского фронта стало известно, что отрезок двухколейной железнодорожной линии Орша — Борисов забит уходящими на запад немецкими эшелонами с техникой, продовольствием и снарядами. Штурмовики получили приказ: запереть фашистов на этом участке и сохранить железнодорожный путь. В числе других отличились тогда и эскадрилья Василия Козенкова. «Илы» разбили головные и хвостовые эшелоны, создали несколько пробок. Они не давали немцам ни восстанавливать движение, ни подрывать дорогу. Они висели над этим участком все время, пока не подошли части Советской Армии. Были захвачены все составы и грузы.

Железнодорожники, прибывшие для восстановления путей, обратились к командованию с просьбой сообщить имена штурмовиков, благодаря которым путь остался в целости и сохранности, чтобы представить их к награждению значками «Почетный железнодорожник».

Едва ли кто еще в авиации был удостоен такой почетной награды за «железнодорожную» работу в воздухе!

Апрель, 1945-й…

Ломая отчаянное сопротивление гитлеровцев, наши войска неодолимо двигались вперед. Но Кенигсберг, столица Восточной Пруссии, еще оставался в руках фашистов. Когда-то это была одна из сильнейших крепостей в Европе. Семьсот лет существовала она, совершенствуя свою оборонительную систему. Старое разбойничье гнездо германских баронов, воздвигнутое у границ Русского государства, с самого начала предназначалось ими для грабительских походов на Восток. И вот наступил час расплаты.

Шестого апреля советские войска начали штурм города-крепости. Свыше пяти тысяч орудий всех калибров открыли огонь по оборонительным сооружениям противника, по его фортам, дотам, укрепрайонам. Кенигсберг окутался тучами дыма, вывороченной земли, пламенем пожарищ. Но форты по-прежнему не давали нашим частям продвинуться вперед. Так продолжалось весь день.

Погода стояла нелетная, моросил дождь. Рваные тучи низко стелились над землей, туман ограничивал видимость. Это не давало возможности развернуться авиации.

Однако медлить было нельзя. Только с помощью авиабомб можно было вывести из строя и заставить молчать мощные форты и доты врага.

И вот 7 апреля, несмотря на нелетную погоду, командование штурмового авиаполка приняло решение — нанести по городу сокрушительный удар. На штурм посылали добровольцев, наиболее опытных и смелых летчиков. Первым вызвался лететь на бомбежку Василий Козенков. Его примеру последовали другие.

В кромешном дыму, в огненных сполохах разрывов очень трудно было обнаружить цель. Пришлось сделать холостой заход. Обнаружив объект — здание артиллерийского завода «Остверке», штурмовики начали бомбежку. На третьем заходе, расстреливая врага из пушки и пулемета, Василий почувствовал вдруг, как машину сильно встряхнуло. Раз, другой. Что-то ослепительно вспыхнуло впереди. И словно раскаленная игла пронзила грудь, слева, где сердце. Последним усилием он отвел ручку управления вперед. Машина вошла в пике. Стремительно надвигалась большая коробка заводского корпуса, вымощенный двор и разбегающиеся в панике фигурки. Черный дым и красная кирпичная пыль, поднятые взрывом, скрыли все вокруг…

Три дня спустя в полк, где служил Василий Козенков, пришли документы о присвоении ему посмертно звания Героя Советского Союза.

Его нет с нами. Но герои не умирают. Они вечно живут в нашей памяти. Они и сейчас среди нас. В Актюбинске школа № 22, где учился Василий, носит его имя. Мемориальная доска установлена на заводе ферросплавов, где он работал. Имя отважного сокола присвоено улице, на которой живут металлурги и химики. Улица Героя Советского Союза Василия Козенкова есть и в Калининграде, где погиб летчик, и в Вильнюсе, помнят о нем и в Волгограде.

А разве не о бессмертии героя говорят письма, получаемые его отцом, Георгием Семеновичем? Из Калининграда секретарь комсомольской организации завода «Электросварка» Нина Синенькая пишет:

«По инициативе комсомольцев нашего завода был проведен районный легкоатлетический кросс на кубок Героя Советского Союза Василия Козенкова. Теперь он будет традиционным.

Нами приобретен большой гранитный камень, который установлен рядом с мемориальной доской. На нем водрузим модель самолета ИЛ-2, на котором летал Ваш сын…»

А вот письмо учеников Калининградской школы № 44:

«Дорогой Георгий Семенович! Наша пионерская дружина борется за право называться дружиной имени Василия Козенкова. Мы гордимся им и очень хотим во всем походить на него…»

Герои не умирают.

1969 г.

В. Морозов

ЗА ШТУРВАЛОМ САМОЛЕТА

Герой Советского Союза

Василий Владимирович Климов

Перед командиром авиационного соединения стоял высокий, худощавый старший лейтенант. Его серые глаза смотрели спокойно и сосредоточенно.

— Товарищ Климов, — говорил полковник, — вы не раз подавали рапорты о посылке на фронт. Командование решило удовлетворить вашу просьбу. Формируется новая авиационная часть. Туда нужны опытные летчики. Согласны поехать?

— С большим удовольствием. Давно хочу с фашистами в воздухе встретиться.

— Положим, сразу вам с ними встретиться не придется. Прежде надо освоить новую материальную часть. Но уверен, вы с этим справитесь. Недаром же еще в прошлом году я вручил вам именные часы за отличное пилотирование и бомбометание.

— Так точно, товарищ полковник.

— Ну, желаю боевых успехов.

Полковник поднялся и протянул руку Климову. Тот крепко ее пожал.

Этот разговор происходил осенью 1942 года, когда Красная Армия перешла в решительное контрнаступление на врага в районе Сталинграда. Сокрушительные удары наносились по гитлеровским войскам и на других участках фронта. Осуществляя наступательные операции, советское Верховное главнокомандование одновременно готовило резервы для новых боев.