Лазарус (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Я хочу, чтобы ты осталась здесь, — сказал он, как только мы оказались в дверях, и я задрожала от теплого воздуха, коснувшегося моего замерзшего тела. — Когда я уеду, — пояснил он, — здесь много еды. Я не буду запирать тебя и дам тебе ключ. Ты можешь приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится, но я бы хотел, чтобы ты осталась здесь.

Я хотела спросить, почему.

Я хотела знать, было ли это потому, что он, возможно, не доверял мне в моей прежней жизни, что я вернусь к моим старым привычкам.

Или, может быть, он просто хотел, чтобы я была тут, потому что ему нравилось, что я рядом, ему нравилась идея вернуться ко мне домой.

Но я не спрашивала. Отчасти потому, что я не хотела вступать в спор, если это было первое, или выглядеть нуждающейся и жалкой, если это тоже не было последним.

Вместо этого я просто улыбнулась ему и сказала. — Хорошо.

— Хорошо? — повторил он, бросив на меня то, что я могла назвать только порочным взглядом, когда он двинулся через комнату ко мне, действие было почти первобытным, и я инстинктивно отступила на шаг, пока стена позади меня не помешала дальнейшему отступлению. — Не будет ли слишком просить, чтобы ты все время была голой? — спросил он, остановившись только тогда, когда нижняя половина его тела прижала меня к стене, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на него. Увидев едва сдерживаемый жар в его глазах, желание пронеслось по моему телу, заставляя мое дыхание становиться тяжелым, моя грудь набухла, моя плоть напряглась. — Я не смогу тебя видеть, но это может помочь в долгие дни в дороге, — добавил он с ухмылкой.

Я с трудом сглотнула, преодолевая внезапную сухость во рту. — Как насчет того, чтобы я не снимала одежду, а когда ты вернешься, ты сможешь снять ее с меня?

Его глаза стали еще более горячими, а улыбка стала шире. — Я думаю, что мне больше нравится твой план, — сказал он, поднимая руку, пальцы скользнули по моей скуле, а затем мягко спустились по шее и вокруг, чтобы остановиться у основания моей головы.

Сладко.

Нежно.

Поэтому у меня не было возможности предвидеть, что в следующую секунду его рука сильно сожмется и притянет меня к себе, когда его голова опустится, а губы вопьются в мои. Разбиваясь. Другого способа описать это не было. Его губы впились в мои, когда он откинул мою голову назад, чтобы занять лучшее положение, когда он пожирал меня. Его зубы прикусили мою нижнюю губу достаточно сильно, чтобы вырвать всхлип откуда-то из глубины моей груди, давая ему доступ, в котором он нуждался, чтобы его язык проскользнул внутрь и завладел моим.

Его колено сильно вдавилось между моими ногами, пока у них не осталось выбора, кроме как слегка раздвинуться и позволить вторжение, его бедро скользнуло вверх и прижало мой таз к стене — его член сильно прижался к моему животу, давая понять, что он был так же возбужден, как и я в этот момент — так же поглощен мной, как и я им.

Мои руки поднялись и обхватили его за шею, полностью соединив нас, моя грудь прижалась к его груди, соски напряглись на пиках желания, заставляя его издавать грохочущий звук в груди, когда он слегка опустил бедра, чтобы его член прижал меня там, где я нуждалась в нем больше всего, вырывая рваный стон из моего горла, когда я бесстыдно двигалась на нем, нуждаясь в облегчении от рвущего желания в моей плоти.

Руки Лазаруса обхватили меня и медленно двинулись вниз по моей спине, сильно опускаясь к моей заднице и поднимая, пока я не встала на цыпочки, а затем полностью оторвалась от земли, заставляя мои ноги двигаться вверх и обвиваться вокруг его бедер, когда он углубил поцелуй и начал двигаться к спальне.

Он повернул нас, опустился в изножье кровати, а я оседлала его, наконец отпустив мои губы — оставив их опухшими, покалывающими и сверхчувствительными, когда его губы скользнули по моей челюсти, а затем вниз по шее. Моя голова откинулась назад, предоставляя ему лучший доступ, когда его щетина царапала, его губы целовали и сосали, а его язык лизал, пока я не перестала сдерживаться, мои бедра прижимались к нему, умоляя об освобождении.

Его руки соскользнули с моей задницы, скользнули к бедрам и схватили тяжелую толстовку, медленно потянули ее вверх, заставляя меня поднять руки над головой, чтобы он мог сбросить ее на пол.

Не было даже колебаний после того, как это произошло, прежде чем его руки сомкнулись на выпуклости моей груди через тонкий материал моего платья, крепко сжимая, прежде чем потереть большими пальцами затвердевшие точки. Его голова внезапно наклонилась и втянула один из них в рот через ткань, в то время как его пальцы схватили мой другой сосок и сильно ущипнули, заставив все мое тело содрогнуться, и у меня вырвался почти смущающе громкий стон.

Его другая рука двинулась, чтобы схватить лиф моего платья и дернуть его вниз под мою грудь, его рот без преград сомкнулся на моем другом соске, заставляя мои руки вцепиться в его плечи достаточно сильно, чтобы оставить повреждения.

Почувствовав потребность в облегчении, что желание больше не граничило с желанием, а превратилось в настоящую боль, его рука скользнула вниз по моему боку, обратно по моей заднице, затем внутрь, надавливая между моих бедер и поглаживая мой клитор. Мой лоб уткнулся в его плечо со стоном, когда дрожь пробежала по мне.

Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала что-то хорошее, что-то, что могло бы полностью убрать темное и уродливое в моей жизни — появление этого было совершенно ошеломляющим, когда он продолжал лизать и сосать мои соски, когда он продолжал двигаться по моему клитору с точностью человека, который точно знал, когда отстраниться, чтобы предотвратить оргазм.

К тому времени, когда он предотвратил три, я была вне разума, вне всякого контроля над своим телом, которое было напряжено и слегка дрожало от потребности в освобождении.

Лазарус внезапно встал, опустил меня на кровать, раздвинул мои бедра и опустился передо мной на колени. Его рука дернула мои трусики в сторону, и его губы оказались на мне, сильно посасывая мой клитор, прежде чем его язык двинулся, чтобы погладить его быстрыми, безжалостными кругами. Мои бедра приподнялись. Моя рука держала его сзади за шею, не позволяя ему снова остановить меня. Но в этом не было необходимости, потому что он, казалось, не собирался делать это снова, когда один из его пальцев вошел и скользнул внутрь меня, толкаясь так же дико, как его язык работал со мной. Присоединился еще один палец, затем оба повернулись и прошлись по верхней стенке, ища и находя мою точку G за несколько секунд до того, как оргазм яростно разорвал меня.

Моя спина выгнулась дугой, мои бедра напряглись, моя рука вцепилась в его шею, и волны просто продолжали проходить через меня, заставляя его имя срываться с моих губ, когда он обрабатывал меня, растягивал, делал это настолько интенсивным, насколько это возможно.

Истощенная, моя рука ослабила хватку, и Лазарус приподнялся, когда его пальцы выскользнули из меня. У моих трусиков едва хватило мгновения, чтобы встать на место, прежде чем он схватил их и стащил вниз по моим странно отяжелевшим ногам. Как только они были сброшены, его руки потянулись к моему платью вокруг бедер и начали медленно поднимать его, его губы прижались к коже, когда он обнажил ее на моем животе, на моей груди. Он сел, высвобождая материал, после чего откинулся на лодыжки, глядя на меня сверху вниз тяжелыми глазами, голод там вызывал еще один невозможный прилив желания, который начал нарастать в нижней части моего живота.

Я уперла руки и подтолкнула свое насыщенное тело вверх к нему, мои руки легли на его бедра и сжали материал его футболки, в то время как мои глаза оставались на нем, пока я не смогла дотянуться выше, и ему пришлось взять себя в руки и сбросить футболку на пол вместе с моим платьем. Потом я не могла смотреть ему в глаза. Мой взгляд опустился на его сильную грудь. Моя рука протянулась, поглаживая шрамы на его груди, затем вниз по животу, наблюдая, как мышцы сокращаются при соприкосновении. Там были свежие синяки от драки — ярко-синие и фиолетовые, резко контрастировавшие с его загорелой кожей. Кончик моего пальца нашел гладкое место его большого шрама, прослеживая его вниз в течение долгой минуты. Повинуясь странному порыву, я наклонилась вперед и поцеловала его, прежде чем потянулась к поясу его штанов и расстегнула пуговицу и молнию.