Ковчег огня - Хлоя Пэйлов

Отказываясь признать свое поражение, Кэдмон надавил чуть сильнее:

— Вчера днем у вас в музее был безжалостно убит Джонатан Паджхэм. Давайте прекратим это безумие, пока больше никто не погиб.

— Прекратить это безумие не в моих силах, — едва слышно прохрипел старик. — Честное слово, мне очень жаль. У меня нет выбора…

Совершенно неожиданно вдалеке взревел лев, и этот громовой рык разнесся среди голых деревьев, отразившись отголосками от обледенелых валунов и на мгновение отвлекая внимание престарелого «вестника смерти». Элиот Гопкинс испуганно оглянулся.

Кэдмон не мог сказать, то ли это вмешательство свыше, то ли интуитивная прозорливость. Он только знал, что настал момент действовать, пока окно не захлопнулось.

«Carpe diem»[16] — молча напутствовал себя Эйсквит, напрягая бедра, ягодицы и плечи. Сорвав висящий на руке зонтик, он ткнул им словно шпагой, после чего отпихнул Эди с линии огня, толкая ее за массивную бетонную урну. Кэдмон убедился в том, что зонтик нашел свою цель: стальной наконечник попал Элиоту Гопкинсу прямо в грудь.

Оглушенный силой неожиданного удара, директор музея выронил пистолет на асфальт, и тот откатился далеко в сторону по тонкой корке льда.

Кэдмон наклонился, собираясь подобрать выпавшее оружие, и застыл, услышав, как мимо просвистела пуля, попавшая Элиоту Гопкинсу прямо в сердце и сразившая его наповал.

На холме прячется снайпер!

Это подстроенная ловушка. Никто не должен был выйти из зоопарка живым.

Понимая, что в бою промедление смерти подобно, Кэдмон нырнул за бетонную урну, прикрывая своим телом дрожащую спину Эди.

— Я прихожу к выводу, что «страна свободы» на самом деле означает свободу убивать, — пробормотал он.

— Снайпер на холме, за белоголовым орланом, да?

Кэдмон кивнул, понимая, что им приходится иметь дело с профессиональным убийцей, человеком, который скрытно проследил за ними до зоопарка, после чего слился с окружающей местностью. Как только они покажутся из-за урны, он мастерски произведет два смертельных выстрела. Люди, обученные убивать на расстоянии, делают это без сожаления и раскаяния, как вдох и выдох.

— Пожалуйста, скажи, что у тебя есть план! — повернула к нему свое объятое ужасом лицо Эди.

— Плана у меня нет, — честно признался Кэдмон.

Хотя нужно было срочно что-то придумывать. Еще несколько секунд — и снайпер сменит прицел.

Он подумал было о том, чтобы броситься к «вальтеру» Гопкинса, и тотчас же отбросил эту мысль, убежденный в том, что за свои труды лишь первым получит пулю в голову.

— Можно заглянуть в твою сумку? — спросил он, дергая за холщовую сумку, которую Эди судорожно прижимала к груди.

Она молча повиновалась, раскрыв сумку. Не имея времени на любезности, Кэдмон перерыл содержимое и достал куртку защитного цвета.

— Замечательно. — Опустив руку, он набрал пригоршню снега.

— Что ты делаешь?

— Утяжеляю куртку, чтобы подбросить ее вверх. Если нам повезет, снайпер, увидев движущийся предмет, прицелится и выстрелит. Этот отвлекающий маневр даст нам всего несколько драгоценных секунд, но за это время нам нужно будет добежать вон до тех камней. — Он подбородком указал на груду валунов метрах в двадцати от их нынешнего местоположения.

Если у Эди и были какие-то возражения, а они обязательно должны были быть, она оставила их при себе.

Воистину храбрая женщина.

Надеясь, что этот поступок не станет роковым, Кэдмон быстро завязал концы куртки узлом, затянув внутри комок мокрого снега. Молча изобразив губами «на счет три», он досчитал до двух, после чего бросил куртку высоко в воздух. Замечательная волейбольная подача.

Времени наблюдать за тем, как импровизированный мяч поднимается по дуге и опускается вниз, не было. Кэдмон схватил Эди за руку и, согнувшись пополам, чтобы представлять собой как можно более незаметную мишень, устремился к россыпи камней. Позади послышался звон пули, ударившей о стальные прутья ограды вольера с мексиканскими волками.

Отвлекающий маневр сработал.

Увлекая за собой Эди, он нырнул за валун высотой по пояс. Присев на корточки, они прижались к огромному камню.

Кэдмон быстро огляделся по сторонам. Ему показалось, что на холме над орланами мелькнула фигура в черной куртке. Смертоносный призрак вышел на охоту.

— Возвращаться к главному входу для нас равносильно самоубийству, — прошептал он, опасаясь, что, если им в самом ближайшем времени не удастся найти способ бегства, их ждет та же участь, что постигла убитого директора музея.

Приподняв голову на несколько дюймов, Эди быстро осмотрелась вокруг. Поморщившись, вытерла ладонью струйку крови из царапины на щеке, затем указала рукой на холм:

— Если мы доберемся до лектория на вершине холма, оттуда ведет дорожка к Каменистому ручью. В это время года ручей должен обмелеть, и мы сможем перейти его вброд.

— И какие преимущества даст этот путь?

— Это самый быстрый способ выбраться отсюда. — Эди снова вытерла царапину на щеке. Окровавленная охотница.

Кэдмон быстро обдумал преимущества ее плана. Хотя путь вверх по склону станет нагрузкой на легкие и ноги, дорожка была огорожена связанными пучками бамбука, которые будут отличным укрытием. Если двигаться быстро и осторожно, они останутся невидимыми. При условии, что у снайпера нет сообщников.

Он кивнул, принимая план Эди, схватил ее за руку и побежал вверх по дорожке, находя хорошим знаком то, что не слышно свиста пуль. Однако крик белоголового орлана предупредил, что снайпер бросился в погоню.

Где-то посередине холма Эди начала задыхаться и отставать. Не имея времени «подбадривать войска», Кэдмон обвил ее левой рукой за плечо, привлекая к себе и заставляя держать скорость.

— Сможешь перевести дух, когда мы отделаемся от убийцы.

Подпитанная, несомненно, приливом адреналина, вызванного чувством страха, Эди ускорила шаг. Через несколько мгновений дорога стала ровной.

— Лекторий — это то каменное здание прямо впереди, — сообщила Эди, указывая на причудливое сооружение, словно сошедшее со страниц романа Томаса Харди.[17]

Затолкнув ее за стену, покрытую тающими сосульками, Кэдмон огляделся по сторонам. Он испытал разочарование, увидев, что им предстоит преодолеть длинную полосу открытого асфальта, где не будет ни деревьев, ни камней, ни бамбука, чтобы скрыть их движения.

— До лектория тридцать метров открытого пространства. Ты сможешь добежать?

Эди кивнула и, вцепившись пальцами ему в плечо, прошептала:

— Кэдмон, мне страшно. Очень-очень страшно.

— В этом нет ничего зазорного. Мне самому как-то не по себе.

— Ты ведь шутишь, правда? — Ее брови взметнулись вверх. — Ты же похож на тех парней, кто служил в Легкой бригаде.

— Да, но мы знаем, что с ними случилось, ведь так?

— Нет, а что?

— Во время этой злосчастной атаки погибло больше половины бригады.[18]

Не оставляя Эди времени осмыслить зловещее значение этой печальной страницы британской истории, Кэдмон схватил ее за руку и бросился бежать. Поскольку шаг у него был намного шире, ей пришлось вдвое чаще перебирать ногами, чтобы не отставать. Одинокий служитель зоопарка в коричневом комбинезоне и резиновых сапогах проехал мимо в крытом каре, везя на грузовой платформе ведра с кормом для животных.

— Меня так и подмывает поймать попутку, — учащенно дыша, пробормотала она и, с трудом подняв руку, указала на арку в стене здания: — Тропа там… с той стороны.

— Понял.

Кэдмон свернул в указанном направлении. Дорожка привела к деревянным ступеням, петляющим вниз по крутому склону. Внизу находилась пустая стоянка.

— Каменистый ручей за стоянкой, — между двумя шумными вдохами сообщила Эди. — Перебравшись через ручей, мы поднимемся к Бич-драйв и там, будем надеяться, поймаем такси.

Кэдмон перевел взгляд за стоянку. Сквозь густые заросли голых деревьев он разглядел извивающийся ручей, заваленный камнями. И хотя оживленной дороги видно не было, издалека доносился шум проезжающих машин. Однако относительно такси у Кэдмона были сомнения.

Оставив свои мысли при себе, он первым начал спускаться по деревянным ступеням. Широкие доски были расположены так, чтобы облегчить передвижение по крутому склону.

Когда они были уже внизу, Эди пробормотала извинение, выбивая массивными каблуками сапог ровный ритм по потемневшему от непогоды дереву.

— Будет лучше, если ты… — Кэдмон осекся на полуслове, внезапно уловив отголоски невидимых шагов.

Оглянувшись, он заметил наверху мелькнувшее пятно. Видимость ограничивали густые заросли по обеим сторонам лестницы, поэтому не было возможности определить, кто там, служитель зоопарка, случайный прохожий или хладнокровный убийца.