Безжалостный наследник - Моника Кейн

Это мой шанс сбежать.

Андрей всегда носит оружие в кобуре или заправляет за штаны, но не сегодня. Сегодня на нем тонкая футболка и потертые джинсы. Я даже не вижу сотового телефона в его кармане.

На этот краткий момент времени вся власть принадлежит мне, хотя Андрей этого не осознает. Он улыбается, выглядит таким беззаботным и расслабленным, каким я его когда-либо видела. Я изо всех сил стараюсь создать впечатление, что я так же расслаблена, как и он, но на самом деле я напряжена, как струна скрипки, потому что единственный способ спастись от него — это застрелить его или хотя бы пригрозить застрелить. Я определенно не хочу его убивать, просто чтобы он не преследовал меня.

А что, если я перережу артерию?

Могу ли я просто оставить его истекать кровью на траве?

Ужас леденит мою кровь при мысли об Андрее, умирающем от моей руки. Он просит меня рискнуть своей жизнью, но делает это не случайно. Или, по крайней мере, он так не думает.

Андрей издает тихий свист, когда мой последний выстрел попадает в цель. Он все еще стоит позади меня, прислонившись к дереву, в непринужденной, незащищенной позе — как будто мы двое друзей, тусующихся весь день.

— Такими темпами ты будешь давать уроки Борису, — восклицает он.

Во рту у меня пересохло, как в пустыне Сахара, от осознания того, что сейчас или никогда.

Сделай это, Джорджия, это твоя или его жизнь.

Мои колени дрожат, когда я медленно поворачиваюсь к нему, сжимая пистолет обеими руками.

Его глаза встречаются с моими, удивленные и настороженные. Замешательство мгновенно сменяется пониманием.

— Что, черт возьми, ты делаешь?

Горло у меня настолько онемело, что я едва могу глотать. Но мысль об отце, мысль о том, что я буду во власти Олега, укрепляет мою решимость.

Я целюсь пистолетом прямо ему в грудь, оставляя между нами достаточно места, чтобы он не мог легко броситься за куском металла. Если бы он был внимательнее, то, возможно, понял бы, что я держала в стволе еще одну пулю. Один шанс сделать это правильно.

— Я не хочу причинять тебе боль. Я просто хочу, чтобы ты отпустил меня.

Тело Андрея напрягается, как тигр, готовый наброситься, но он даже не шевелится. Лицо у него бледное и измученное, в глазах темные лужи ярости.

ГЛАВА 19

— Я отпущу тебя, когда ты послужишь своей цели.

Это первое упоминание о моем освобождении после того, как все уже сказано и сделано. Но дело не в этом. Дело в том, что возвращение к Олегу уничтожит меня. Если не физически, то это уничтожит то, что осталось от моей души.

— Ты этого не понимаешь, — говорю я, разочарование нарастает и становится тяжелым. — Думаешь, несколько недель тренировок смогут превратить меня в роковую женщину, способную выведать секреты у твоего врага? — Я грустно качаю головой. — Это не я.

Его прищуренный взгляд падает на пистолет в моих руках, а затем снова скользит к моим.

— Ты чертовски недооцениваешь себя. Я только что стал свидетелем того, на что ты способна — час назад ты не хотела смотреть на этот пистолет, а теперь посмотри на себя. — В его голосе чувствуется смертельная нотка. Он указывает на яблочко, в которое я попала несколько раз подряд, но его глаза не отрываются от меня.

Мои руки трясутся от тяжести металла в моих руках. Он пытается меня переубедить? Но ему это не нужно. Все мощные мускулы и свернутая энергия глубоко внутри. Я знаю, что он мог бы меня победить, если бы захотел. Вот почему я должна закончить это сейчас.

— Опусти пистолет. — Грубая команда в его голосе заставляет меня действовать почти инстинктивно, но я блокирую его слова и сосредотачиваю свое внимание на том, куда стрелять, чтобы покалечить, а не убить. Пытаясь вспомнить урок биологии человека, я смутно вспоминаю главную артерию, снабжающую кровью ноги. Наверное, лучше нацелиться на другое место.

— Возможно, тебе придется поработать над временем реакции. — Его голос представляет собой угрожающее рычание.

Покалечь его, покалечь его, покалечь его.

— На бедрах и плечах проходят важные артерии — бедренная и плечевая артерии. Если пуля пробьет любой из них, потеря крови приведет к смерти всего за несколько минут. Если ты просто попытаешься меня ранить, я предлагаю руки или ноги. Больно, но это не представляет особой смертельной угрозы.

Он услужливо поднимает руки, чтобы обеспечить мне четкий выстрел. Внутренняя борьба поглощает меня, крадет воздух из легких и душит. Почему это так сложно?

— Пошел ты. — Слезы агонии текут по моему лицу, но я не могу пошевелить рукой, чтобы вытереть их.

— Покончим с этим, krasotka. Разве ты не хочешь свободы? — он насмехается.

— Я не могу. — Насколько жалко я звучу? Андрей делает шаг вперед, на его челюсти пульсирует мышца. Я подношу ствол к его груди, и хотя мои руки трясутся под тяжестью пистолета, я стою на своем. — Я хочу свободы, но не хочу причинять тебе за это боль.

Он остается бескомпромиссным.

— Нет.

Он не торопится, просто делает один командный шаг ко мне, а затем еще один, все еще вытянув руки, провоцируя меня выстрелить. Мое сердце колотится в ушах, бешеная энергия пробегает по мне, когда мой палец сжимает спусковой крючок, и я делаю дикий вдох.

ВЫСТРЕЛ.

За высрелом наступает напряженная, нервирующая тишина. Черт возьми! Это был несчастный случай, мой палец просто слишком сильно нажал на спусковой крючок, но я не думаю, что смогу оправдаться перед Андрем. Мой желудок скручивается при виде красного пятна на его плече, но он не вздрагивает. Застыл не от шока, а смакуя момент перед тем, как отомстить мне.

— Не лучший твой шанс, — рычит он. Блеск в его глазах хищный. Пистолет выпадает из моих рук, хотя я не слышу, как он упал на мягкую траву. — Тебе правда не следовало этого делать.

Андрей тянется ко мне. Инстинктивно я разворачиваюсь и бегу.

От ужаса у меня учащается сердцебиение и яростно трясутся конечности. Бег оттягивает неизбежное, но я действую чисто инстинктивно, мчась дальше в пустоту. Камень цепляет мою ногу, и я спотыкаюсь вперед, тяжело приземляясь на четвереньки.

Андрей приближается ко мне, обхватив меня одной большой рукой. Откинув другой локоть назад, я ударилась обо что-то твердое, и он заворчал от боли. Его хватка ослабевает настолько, что я могу вырваться из его хватки. С трудом поднимаясь на ноги, я продолжаю свой безумный бег в никуда. У меня