Любовь на Утином острове - Марианна Лесли

Ему хотелось заниматься с ней любовью до умопомрачения, доставить ей неописуемое наслаждение, чтобы она стала выкрикивать его имя в экстазе.

Ох, девочка, что же ты сделала со мной?!

Сначала, когда они только встретились, у него возникло желание заботиться об этой девушке, вслед за которым пришло желание любить ее. Что ж, он и заботился о ней, и любил ее, но потребность в ней не ослабела, она стала лишь острее.

Вот и сейчас он вновь испытывал жгучее желание, хотел затеряться в сладости ее тела, открытой щедрости ее души.

До встречи с Дженифер он чувствовал себя одиноким, потерянным, опустошенным человеком, но она изменила все. Она переполнила его своей щедростью, исцелила своим доверием. Он ощущал себя холодным северным ветром, разбуженным теплом приближающейся весенней оттепели. Как будто тень обратилась в плоть. Он хотел сторицей вернуть все, что она ему так щедро дарила.

На этот раз он станет любить ее медленно и одарит тем же теплом, что и она подарила ему.

Приподнявшись на локте, он коснулся ее волос.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Хорошо, – последовал тихий ответ.

– Не жалеешь?

Дженни посмотрела на него через плечо. Встретившись с ним глазами, она покачала головой.

– Нет.

Если бы чувство облегчения было еще слаще, он, наверное, просто умер бы.

Несколько дней назад он видел в ней лишь юную девушку, нуждавшуюся в защите, но сейчас перед ним была женщина, теплая, страстная и желанная, и он ревновал ее к огню, который невзначай ласкал и согревал ее.

Алан встал на колени и коснулся губами ее волос. Потом положил руки на плечи и привлек к себе.

Она затрепетала.

– Я не пугаю тебя? – Широко расставив колени, он сел сзади, ее лопатки прижались к его груди. Волосы как прохладный шелк ласкали его кожу, когда он сомкнул свои бедра вокруг ее бедер и зарылся лицом в изгиб нежной шеи.

– Нет, – выдохнула она, а Алан отвел волосы в сторону и начал целовать ее.

Он прильнул губами к чувствительному местечку за ухом и заскользил ладонями по ее рукам.

– Ты дрожишь, – прошептал он, ловя ее тонкие запястья. – Тебе не холодно?

– Нет, – пробормотала она, едва дыша. Она прижалась к нему спиной, а пальцы здоровой руки впились ему в бедро.

Он губами прикусил кожу на шее.

– Нравится?

– Да… Ох, Алан, что ты со мной делаешь?!

Он усмехнулся и почувствовал, как она вздрогнула, напряглась и в один краткий миг вся превратилась в желание.

– Я соблазняю тебя, чернявая. И на этот раз я буду соблазнять тебя очень медленно. – Стоя на коленях у огня и прижав ее к своей груди, он любил ее так медленно, как обещал, так умело, как учил его опыт, и так бережно, словно она была драгоценным сосудом. Его руки, сильные и уверенные, ласкали ее талию, затем опустились к изгибам бедер. – Ты такая нежная, – шептал он. – Вот здесь, здесь и здесь. – Он снял с нее рубашку через голову. – Я хочу чувствовать тебя всю. – Страстно и в то же время бережно он обхватил ладонями ее маленькие груди. Ее набухшие соски прижимались к его ладоням. – Ты такая чувственная, такая отзывчивая. Повернись ко мне и обними меня за шею, – попросил он.

Она подчинилась, повернулась к нему лицом и обвила его шею руками. Ее нежная грудь прижалась к его груди. Он чувствовал и слышал, каким прерывистым стало ее дыхание, когда он начал гладить ей плечи и спину.

– О, Дженни, – вырвалось у него, когда он прижал ее к себе одной рукой, а другую опустил ниже. Легким движением он запустил пальцы в ее вьющиеся волосы и постепенно стал возбуждать, дразня ее, пока она не переполнилась ненасытным, требующим немедленного утоления голодом. Он пробудил желание, поощряя страсть, которая рвалась наружу. Она неистово жаждала познать радость его прикосновения, утопая в безумных обещаниях его хрипловатого шепота: – Тише, девочка, не спеши. Позволь ощущениям захватить тебя целиком.

– Алан! – вырвалось у нее, когда он наполнил ее женское естество непередаваемым восторгом. Она вся напряглась, прижимаясь к нему, словно он был якорем в бушующем море, ее единственным спасением, что-то невнятно выкрикивала, вознесенная его ласками в заоблачные выси. Тело ее содрогнулось, когда он, чуткий к каждой безмолвной просьбе, любовно довел ее до вершины блаженства.

– Сладкая, такая сладкая, – шептал он, вдыхая аромат ее кожи, слизывая испарину любви с ее плеч.

Она вся дрожала, и он прижал ее к себе.

– Алан, я не представляла… никогда не думала… что это может быть так… прекрасно.

Он поцелуем стер ее смущение.

– Это ты прекрасна, любовь моя, и я рад, что именно мне выпало счастье показать тебе, как это может быть.

– Я… я… кажется, я вела себя слишком… громко, – пробормотала она, пряча лицо у него на груди.

Он поцеловал ее в волосы, потом наклонился и прижался губами к плечу.

– Это был голос любви, дорогая моя девочка, и я уже горю нетерпением услышать его вновь. Пожалуйста, ляг рядом со мной. Я хочу посмотреть на тебя.

Огонь, пылающий в его глазах, в мгновение ока растопил ее смущение. Она откинулась назад и увидела, как его серебристые глаза подернулись дымчатой пеленой. Он подложил ей под голову подушку и помог удобнее устроиться.

Свет огня освещал его бронзовое возбужденное тело. Он поднес к губам ее руку, легко поцеловал в ладонь, увлажнив прикосновением языка.

Утихшая было страсть вновь вспыхнула, когда он начал легонько касаться языком ее пальцев и чувствительной кожи между ними.

Ни на секунду не задумываясь, она открылась его нарастающей и отражающейся в глазах страсти. Никогда еще не чувствовала она себя такой раскованной и такой желанной.

Глаза его обежали ее тело, и ей передался огонь его желания. Она ощутила, как языки пламени разгораются в груди и спускаются все ниже и ниже. Несмотря на только что испытанное наслаждение, Дженни вновь была полна желания.

– Ты такая маленькая и такая совершенная. Мне нравится, как ты откликаешься на мои ласки. Ты – чудо. – Склонившись, он поцеловал ее в губы. Потом, приподнявшись на руках, хрипло попросил: – Открой глаза, Дженни, и посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза, когда ласкаю тебя.

Она встретила его взгляд и была потрясена тем, что увидела в нем. Переполненный силой страсти и смягченный ее податливостью, Алан был открыт и преисполнен доверия. В его глазах светилась любовь.

Сердце ее радостно подпрыгнуло, но к сладости открытия примешивалась горечь реальности. «Я не могу обещать тебе будущего»,– сказал он прошедшей ночью, и она понимала, что это, увы, правда. Какие бы призраки ни преследовали его, они имеют над ним власть. Она здесь бессильна: Алан несвободен и не останется с ней.