Инвестиго, из медика в маги. Том 6. Финал - Илья Рэд

целителей. Крижен успел поправить своё здоровье и чувствовал себя свеженьким, несмотря на литры всякой дешёвой сивухи. Хорошо быть богатым.

Мысли его прервал топот маленьких ножек позади. На улице было уже сильно поздно. Он остановился.

— Чего тебе? Иди домой.

Она подбежала, как только услышала его голос.

— Где твой дом, мадама? — но потом он понял, глядя, как та прячет глаза. — Ясно, — пожевал немного губы. — Ну я тебе не благотворительная лавка, кышь, — махнул ей рукой, но та бесстрашно и дерзко посмотрела ему в глаза, а потом взяла за рукав и потащила куда-то. — Что с тобой делать?

У Крижена никогда не было детей, и он не знал, как с ними обращаться. Одно он знал точно — сюсюкаться с ними как кретин он не будет. В его понимании это были те же люди, только маленькие. Зачем с ними разговаривать как с умалишёнными не понятно. Многие из них любому взрослому дадут фору. Особенно беспризорники.

Они возвращались к борделю.

— Да я всё уже, мне не надо… — хотел было сказать он, но его упрямо тащили за собой. Ему было скучно, поэтому просто стал смотреть, что будет дальше. А дальше Крижен второй раз за день готов был снять свою несуществующую шляпу и выругаться.

На него со стены смотрело собственное отражение. Точнее, портрет углём в мельчайших деталях. Если отойти чуть дальше, то они поражали сходством с оригиналом.

— Да кто ты такая?

Он уже по-другому на неё посмотрел и задумался. Девчонка быстро набросала своë имя на стене. Надо же и грамоте где-то успела выучиться.

— Ника?

Опять кивок. Он развязно протянул огрубевшую руку.

— Крижен, — девочка серьёзно её пожала. Знала бы она, кто он такой…

— Мне, — художник подбирал слова, но потом решил — ну его, скажет как есть без притворства, — мне нравится. Только вот тут надо поправить, — он указал ей проблемное место, — дай, — протянул не глядя руку и в неё положили уголёк.

Затем твёрдым движением довёл до ума портрет. Девчонка бешено вертела головой то на него, то на рисунок. Крижен хмыкнул про себя. Мы тоже что-то умеем и отдал назад уголёк.

— Н… — послышалось мычание.

— Что?

— Н… на… — она замолчала смутившись.

— Что «н…на…»? Говори, — спокойно и без передразниваний спросил он у неё.

Она пару раз вздохнула и видя, что он готов ждать ответа, опять принялась выдавливать из себя звуки.

— Н…а…а…у…ч-чи, — справившись наконец, сказала она и покраснела, затем топнула ногой и сжала кулаки, ожидая, что ей ответят.

— Научить? — переспросил он её. — В смысле рисовать? — множественный кивок. — Да ты и сама умеешь.

Она замотала головой и показывала на его руки и на стену, а потом большие пальцы.

— Мои уроки дорого стоят, ты знаешь? — сказал он прищурившись.

Она призадумалась и потом решительно кивнула.

— Да ладно? — Крижен был удивлён, что Ника не дала заднюю.

Почесал голову и ещё раз взглянул на рисунок. У девчонки определённо был талант. Она могла по всем параметрам превзойти его, но чтобы он кого-то учил? Как такое возможно?

Позадовав ей наводящих вопросов, маг понял, что она нигде не живёт, и добывает себе еду попрошайничеством и кражами. Что у неё с голосом он не хотел вдаваться — не говорит и не говорит. Проблемы тут нет.

— Ладно, — сказал он ей. — Я буду тебя учить, только с одним условием, — осадил радостные прыжки замечанием. — Ты будешь слушать и делать, что я говорю, поняла? Никаких соплей, слёз — терпеть этого не могу, — Крижен сморщился в отвращении.

Получив согласный кивок, он отправился назад в бордель и заплатил старухе за чердачное помещение для ребёнка на неделю вперёд и ушёл с чистым сердцем.

Никого он, конечно же, не собирался учить. Просто надо было отделаться от малявки, не создавая себе проблемы. А проживание стоило копейки. Он пришёл домой и завалился спать, вскоре выбросив этот случай из головы.

Проснулся на удобных подушках, рядом лежал ещё тёплый завтрак. Не спеша перекусил и отправился к Соммула. Выяснил, что её судьба пока неизвестна. Король думает. Ну что ж, пока он думает, можно и дальше хорошо проводить время в столице.

Крижен добился, чтобы ему отдали заброшенную мастерскую во дворце. У знатных всё просто — стоит только захотеть и получаешь. Особенно у высшей знати. В хорошем настроении он покинул дворец и как только ступил за территорию ограды, к нему подошла маленькая фигура и требовательно посмотрела глаза.

Похоже, за ним проследили.

— Идём, — сдавшись, сказал он Нике. — Купим кисточек, пару холстов и краски.

Так и началось это странное обучение молчаливой девочки, а Крижен и сам не заметил, как втянулся в процесс.

Глава 15

В самое начало

— Моя малышка, — любовно посмотрел на пальцы Праст и поцеловал себя в тыльную сторону кисти.

— Может, ты уединишься с ней, где-нибудь в другом месте? — сказал ему Марк, как только полностью восстановил руку своему товарищу.

— Не слушай его, — погладил тот сам себя. — Он ничего не понимает.

Через силу по одному Праст сгибал и разгибал пальцы, оттягивал кожу, постукивал массажным движением вдоль руки палочкой, засовывал её то в горячую, то в холодную воду, наслаждаясь возвращением чувствительности.

Марк отошёл подальше, когда он взялся за меч. Ослабшая хватка выпустила оружие, и оно воткнулось в деревянную стену тренировочного зала, где они провели последний сеанс.

— Аккуратней, не спеши со сложными движениями, — предупредил его Марк.

— Да-да, — не слушая его, вынимал уже клинок из стены Праст. — Спарринг?

Второй меч он достал из кадки, где скопом лежало тренировочное оружие не самого лучшего качества. Марк пожал плечами и встал в стойку, ровно держа свой клинок.

— Поехали, — оскалился Праст.

Меч в правой руке он опустил чуть поодаль и не предпринимал им активных движений, по его напряжённому лицу Марк понял, что Ли собирает все силы, чтобы просто не выронить его. Но в какой-то момент он сделал им лёгкий выпад и чуть было не попал в ногу.

— Не зевай, — подзадорил аристократ.

Ну, ок чо, подумал Марк и через три минуты сраный воитель потерял свой второй меч и проиграл бой.

Надо сказать, что в его состоянии три минуты это довольно много. Они дрались без магии, и Праст не мог корректировать свои движения элементом ветра, а вот Марка поддерживали дисторты и управление собственным организмом на высшем уровне. Так что тут без шансов.

— Да ты жулик, — посмеиваясь, сказал ему Праст. — Ну ладно, урыл, — похлопав его по плечу, подытожил он и отнёс мечи назад.

Не похоже, что Ли был расстроен. Скорее наоборот, тут примешалось чувство гордости за ученика и радужные перспективы после реабилитации. Против двух мечей очень неудобно сражаться любому воину. Праст это отлично понимали и всё, что ему оставалось — вернуть утраченную силу, а там…

Там и Марку придётся попотеть, чтобы уложить мастера фехтования на лопатки. Ли есть чему удивлять, потому он и попросил поддержки аристократа в будущей экспедиции.

Марк оставил товарища и направился к себе в кабинет. И почему он раньше не перебрался в поместье Бефальта? Тут было всё: и тренировочный зал, и помещение под лабу, собственная комната, спальни, бассейн, отличный водопровод, даже крыша обустроена как отдельная площадка.

Они разместили там дельтапланы и по просьбе Марка крытый уголок с телескопом для занятий астрономией. Было бы на всё это время.

После Праста он стал лечить одного безногого калеку по имени Альберт. Ли привёл его сразу же как услышал, что Марк ищет верных людей. Это был его старый товарищ.

Память услужливо вытащила образ человека, с которым Марк уже встречался. Точно. Лет десять назад. Они тогда только-только утрясли разногласия с Прастом и Марк не смог помочь этому мужику зеркальной терапией. С двумя отрубленными конечностями это было невозможно, так что он отказал.

Сначала полностью восстановили ему правую ногу, чтобы тот мог нормально шагать на костылях. Это заняло пару дней. Бефальт поселил бывшего воина в домик для прислуги и Марк также смастерил ему перила для разработки мышц ног. Альберт хватался за них и потихоньку пытался шагать.

Через пять дней он не отличался от здорового человека, только ходить пока не мог. В качестве бонуса Марк поправил ему и проблемы с печенью, сердцем и другими органами, полностью обновив тело высшим и божественным исцелением.

Плакающий мужик — это не то, на что он хотел смотреть, поэтому оставил Альберта наедине