Шестеро смелых и похищение «Европы» - Антон Иванов

— Жду, — мрачно бросил Клим.

Надо же! Даже на работе решила не задерживаться! Его караулит! Вот попал так попал! Тем более нужно до ее возвращения обсудить всё с ребятами,

Клим набрал номер Соколовых. Выяснилось, что вся компания, за исключением Ди, так и сидит у них в квартире.

— Слушай, Ахлябин, если у тебя действительно такие важные новости, то хватит ломаться и приходи, — потребовала Марфа.

— Не могу. Я под колпаком. Дай лучше скорее Данилу, — попросил Клим.

Марфа встревожилась:

— Ахлябин, за тобой следят?

— Да, — коротко ответил Клим.

— Кто? Бандиты, которые банк ограбили? — удивилась Марфа.

— Если бы. Всё куда хуже. Мама следит. Никогда еще такого с ней не было. Дай скорее Данилу, пока я еще вообще могу говорить, — уже стал нервничать Клим.

— А мне не можешь, значит, сказать? — оскорбленно проговорила девочка.

— Мне надо с ним посоветоваться как со старшим товарищем, — начал выкручиваться Клим, чтобы не обидеть Марфу. Хватит с него на сегодня конфликта с Ди.

Но его дипломатия успехом не увенчалась,

— Понятно, — холодно бросила девочка. — А я, значит, дура набитая. Ну, пожалуйста, разговаривайте, секретничайте. — И она передала трубку брату.

Клим быстро рассказал обо всём, что с ним произошло.

Данила присвистнул.

— Как крупно, Ахлябин, повезло тебе и как крупно не повезло им.

— А я считаю, что мне как раз не повезло, и всё из — за этих двух дубов.

— Дубы, конечно, бич человечества, — согласился с другом Данила, — Но ведь тебе удалось выяснить совсем не мало. Слушай, ты никому еще не звонил?

— Нет. Тебе первому. И никому больше ни о чем сообщать не собираюсь, — уточнил Клим.

— Почему? — изумился Данила.

— Потому что у меня экстремальные семейные обстоятельства. Мать и так из — за всей этой истории с ума сходит. Если я опять в нее влезу…

— По — моему, ты уже влез, — хмыкнул Данила.

— Влез, — подтвердил Ахлябин, — но мама об этом знать не должна.

В трубке слышались нетерпеливые возгласы Ильи и Лизы:

— Ну что у него там?

— Слушай, Ахлябин, ты извини. Давай я их хоть вкратце введу в курс дела, — не выдержал наконец Данила. — Иначе они не дадут ведь ни нам говорить, ни мне думать.

— Валяй, — разрешил Клим.

Вскоре до него донеслись изумленные восклицания, а трубку вместо Данилы схватила Лиза:

— Ахлябин! Ты нас подло обманул. Дома он сидит, как бы не так! Один решил всё раскрыть.

— Каретникова, чем на меня орать, лучше раскинь мозгами, — прорычал Клим. — Как я мог что — то решить, если даже не предполагал, что их встречу!

— А может, ты как раз знал, просто нам не сказал, — кипела Елизавета.

— Отстань от меня, ничего я не знал, — устал оправдываться Клим.

— Ахлябин, не трать зря эмоции, это уже я, — успел тем временем завладеть трубкой Данила. — А на Каретникову не обижайся. Обыкновенная паранойя. Диктуй телефон Абгарыча. Полагаю, лучше звонить ему.

— Наверное, — согласился Клим. — Только меня не упоминай ни под каким соусом. Скажешь: один человек слышал такой разговор, а ты об этом узнал случайно. Про слежку за Владимиром ничего не говори.

Тем более, я ведь так и не смог установить, куда именно он направлялся. Информация твоя такая: Капля беседовал с человеком по имени Владимир, который раньше работал в банке. Про фотографию молчи. Я ведь ее свистнул.

Данила усмехнулся:

— Задал ты мне задачку. Просто как в той игре. Помнишь? «Черный с белым не берите, да» и, нет, не говорите, не смеяться, не шутить, что изволите купить? Успокойся, Клим, даже если Аручев меня пытать будет, на тебя ни за что не сошлюсь. В крайнем случае предпочту соврать, будто сам подслушал.

— Тебе не поверят, — вмешалась Марфа. — Лучше сошлись на меня.

— И не надейся, — решительно возразил брат, — Вдруг Тигран Абгарович вообще с ними связан. Тебя опасности подвергать?

— Ничего он с ними не связан, — заспорила сестра.

— Почему же тогда их даже не заподозрил? — спросил Данила.

— Станет он нам докладывать про свои подозрения, — донесся до Клима издалека голос Ильи, который явно облюбовал, как обычно, мягкое кресло в уголке Данилиной комнаты.

Клима захлестнула волна жгучей обиды. Он подслушал! Он выяснил! Он следил! И в результате оказался в стороне, как бы и ни при чем. Лавры достанутся другим. Данила будет звонить частному детективу и, вполне вероятно, узнает от него что — то новое. Разумеется, ребята потом всё расскажут. Но ведь так здорово, когда они распутывают тайны вместе. А сейчас они вместе, а он тут один. Хотя нет. Не совсем так, спохватился мальчик. Он вспомнил, что Ди тоже сидит одна дома и даже ни о чем не подозревает. Если он оставит ее в неведении, она ему этого ни за что не простит. Надо срочно звонить. Заодно и помирятся.

Диана начала разговор с ним нарочито холодно, и Климу стало ясно: без извинений не обойтись. Впрочем, долго стараться ему не пришлось. Покаяние было благосклонно принято. Когда же девочка выслушала его рассказ, от обиды ее не осталось и следа.

— Клим, а ты убежден, что стоило заставлять Данилу связываться с Тиграном Абгаровичем? — заволновалась и засомневалась она.

— Я его не заставлял. Мы просто вместе решили, что это единственный выход. Если бы не мама, естественно, было бы проще связаться с Абгарычем мне. Но ты ведь видела, в каком она состоянии.

— Видела. Сложная у тебя ситуация, — согласилась с ним Ди.

— Мягко говоря! — прорвало Клима. — Нахожу одну улику за другой и из — за мамы ничего не могу предпринять!

— Клим, ну не расстраивайся ты так. Всё образуется, — постаралась успокоить друга Диана.

— Только не утешай, — перебил ее мальчик. — Иначе опять поругаемся.

Диана усмехнулась:

— Не буду, не буду.

Данила через равные промежутки времени вновь и вновь пытался дозвониться до Тиграна Абгаровича. И каждый раз, как он начинал набирать номер его телефона, ребята замолкали. Им не терпелось услышать, как пойдет сложный разговор. Но ожидания их оказывались напрасны. Разговор не шел по то само причине, что никак не мог начаться. Несколько часов подряд мобильный телефон частного детектива находился вне зоны досягаемости, а затем Тигран Абгарович почему — то не брал трубку.

Все нервничали. Даже Черчилль. Он спустился с верхней полки стеллажа и бесцельно бродил по комнате, нервно подергивая хвостом. В руки кот никому не давался, даже Марфе.

— Черчилль, миленький, не волнуйся. Всё в порядке, — пыталась успокоить его девочка.

Когда она в очередной раз хотела взять его на руки, кот укусил ее за палец, вырвался, запрыгнул на Данилин стол и свалил с него на пол стоящую на краю цифровую камеру.

— Черчилль! Что ты наделал! — бросилась поднимать фотоаппарат Марфа.

— Убери лучше кота со стола! Он в таком состоянии мне компьютер свернет! — воскликнул Данила. — И дай мне цифровик.

Я проверю.

— Киса, киса, Черчилль, успокойся, пожалуйста. — Марфа осторожно протянула к нему руки.

На сей раз ее любимец не только не сопротивлялся, но, кажется, даже с удовольствием пошел к хозяйке и начал громко мурлыкать. Марфа от греха подальше унесла кота на кухню и закрыла за ним дверь.

Когда девочка вернулась в комнату, она увидела, что ребята чем — то сильно огорчены. Они растерянно смотрели на экран фотокамеры.

— Твой злодей каким — то образом умудрился уничтожить часть снимков, — сообщил ей Данила.

— Каких? — не верила своим ушам Марфа.

— Самых важных. Которые сделал Клим. — Все уничтожил? — застыла на месте Марфа.

— Кроме одного, — в замешательстве продолжил Данила. — Но остальные фотки на месте. И камера совершенно цела. Вот. Я даже попробовал. Лизку с Илюхой снял.

Марфа не знала, что и подумать.

— А какой из ахлябинских остался? — решила уточнить девочка.

— Вот этот, — продемонстрировал Данила. — Тот самый мужик, который оказался и на групповой фотографии, — посмотрев на снимок, сказала Марфа. — Ахлябинский лжедядя.

— Именно, — с озадаченным видом кивнул брат.

— Слушайте, может, Черчилль нам на что — то намекает? — предположила сестра.

Илья, упав на диван, громко расхохотался и задрыгал ногами.

— Ой, Соколова, не могу, — держась за живот, простонал он. — Ты и скажешь. Теперь твой необыкновенный кот уже и цифровик освоил! Еще чуть — чуть, вообще компьютером овладеет и примется с мышами и кошками по аське общаться.

Марфа обиженно поджала свои пухлые губки.

— Совсем не смешно! Разве не помнишь, как Черчилль нам уже помогал раньше? И, между прочим, ни разу еще не ошибся. Просто мы сразу не всегда его понимаем, а потом оказывается, что он прав.

— Ох, Соколова, Соколова, — покачал головой Илья. — Ты видишь только то, что хочешь видеть, причем задним числом. Ах, Черчилль тогда — то мяукнул, ах, он туда побежал, а там оказалась улика! А он побежал не из — за улики, а потому, что испугался или учуял запах мышей. И фотоаппарат он мог свалить с таким же успехом еще два или даже три часа назад, если хотел бы нам на что — то намекнуть. А сделал это только после того, как ты попыталась взять его на руки.