И загорится снег (СИ) - Ивлев Кирилл Юрьевич

Мы обошли груду массивных камней и оказались возле кучи поваленных веток, проход был довольно заботливо укрыт, а сейчас, зимой, еще и не очень приметен, если не знаешь, что искать. Создал небольшой воздушный вихрь и с его помощью ловко убрал завал, под пристальный взгляд напуганного контрабандиста.

Сам проход представлял собой небольшую щель в скале, заботливо прикрытую кривой, оббитой железом дверью, что уже давно начала ржаветь. Я потянул за кольцо, что заменяло двери ручку, и та, после большого усилия, со скрипом отворилась, явив нам черный провал, уходящий куда-то вниз, под скалу.

Если не знать, где искать, и не найдешь. Дверь широкая, плотная, через нее аурным зрением ничего не видно, на морозе и ветру аурные следы быстро рассеиваются. А кто в здравом уме будет тут рыскать, ведь не стоит забывать про волков или нордапов.

— Я вас привел, господа маги. — Мужчина решил, что девушка тоже маг, переубеждать его не буду. — Отпустите, пожалуйста, я никому не скажу.

— Ты думал, ты так легко отделаешься, уважаемый? — Сказала Илона и указала на зияющий кромешной тьмой проем. — Ты нас очень обидел, не знаю твоего имени, ты, кстати, даже не представился.

— Родальд меня зовут. — Мужчина вздрогнул, глянув на тоннель. — Родальд Явссен, госпожа маг. Прошу Вас, давайте не пойдем туда хотя бы сейчас.

— Это еще почему, Родальд? — Спросил уже я.

— Рано еще, господин маг. В тоннеле живет чудовище, и я уверен, оно сейчас не спит.

— Чудовище? Что-то новенькое. — Илона подошла к Родальду поближе и положила руку на эфес меча. — Не слышала ни о каком чудовище. С чего ты взял, что оно там есть?

— Оно нападает на контрабандистов, часто.

— Так чего же вы туда тогда ходите?

— А как еще? Мы ждали, когда чудовище заснет, чтобы потом спустится в тоннель. — Ответил контрабандист. И посмотрел на меня. Какое-то внутреннее чувство подсказало, что он не врет. Я посмотрел на Илону и едва заметно ей кивнул, подтверждая слова контрабандиста.

— Как вы определяете, что оно спит?

— Натал, наш проводник, он знал, как. А теперь он мертв, вы его убили. — Ответил тут же Родальд, все еще смотря на меня. Да, поспешили мы, конечно, если он не лжет. С другой стороны, я все же опытный маг, да и не встречал пока никаких чудовищ, сомневаюсь, что они вообще существуют. Самое опасное чудовище — это люди.

— Вот мы и проверим, есть ли там ваше чудовище, Родальд. — Сказал я и толкнул мужчину в проем. Затем кивнул Илоне и нырнул туда сам, сразу же переходя на аурное зрение.

Глава 8

Тоннель оказался довольно сухим и теплым, словно снаружи и не было этой, с трудом переносимой мной, стужи. Хотя сам по себе и не был очень большим, едва выше мой головы в высоту, в ширину такой, что пройти может только один человек, стены были на удивление гладкими, словно сделанные из камня, а не вырезаны в скале.

— Это боковой воздуховод, его расширили потом. — Пояснил Родальд. — Основной засыпан, но есть этот, теперь используется как вход. Тут вообще много тоннелей было, целый лабиринт, помимо главного.

— Ты язык не заговаривай. — Голос Илоны звучал решительно, девушка вновь чувствовала себя главной. — Я прекрасно знаю, какие здесь тоннели и куда ведет главный. Ты мне расскажи лучше про чудовище, что здесь живет и которого ты так боишься.

— Никто не знает, что здесь живет. Оно иногда спит, иногда выходит на охоту, те, кто его видел, ничего толком рассказать не смогли.

— А что пытались рассказать?

— Что на них что-то напало, все побежали, бросили вещи.

— Ты не очень помогаешь, если честно. — Тут уже не выдержал я. — Родальд, не наводи жути. Выведешь нас отсюда, отпустим живым и заплатим, только и всего. А подельников себе новых найдешь, не сомневаюсь.

Услышав мои слова, главарь контрабандистов тут же замолчал, словно действительно о них задумался, хотя я уверен, что все еще думает о побеге. Надо за ним повнимательнее присматривать. Погруженный в свои мысли, я и не заметил, как воздуховод оборвался широким проемом, который был на высоте где-то в пол человеческого роста от пола большего тоннеля. Ага, вот мы и вышли на главный, который и вел в город, хорошо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Эм, ты что-нибудь видишь? — Тихо спросила северянка. Я огляделся по сторонам, пытаясь рассмотреть место, куда нас привел контрабандист. Широкий, такой широкий, что сюда даже карета влезет, тоннель, с полукруглым сводом, резными стенами, на которых неизвестными мне символами все исписано, на полу камни, много камней, разного размера, что, видимо, падали со стен, когда все трясло. Аурное зрение, наверно, самое лучшее приобретение после ритуала, как по мне. Сейчас, благодаря ему, я здесь все видел так же, как и снаружи, только в серых тонах. Все вокруг, при переходе на аурное зрение, теряло свои цвета, становилось серым, кроме аур, только у них оставался цвет. Потому магов так и любили в армии, люди, что так хорошо видят в темноте, всегда полезны.

— Погоди немного. — Я создал небольшой светящийся шар перед собой, соединив его напрямую с Источником, его запасов на сотню таких шаров хватит. Яркий свет от заклинания тут же разогнал тьму в тоннеле, явив и северянке то, что я увидел. Девушка с интересом уставилась на резные стены, словно попыталась прочитать эти непонятные символы. Проводник вздрогнул от яркого света, но ничего по этому поводу не сказал. — Родальд, теперь можешь вести.

— Нам сюда. — Он медленно пошел вперед, изредка оглядываясь назад. Илона, увидев, что мы уже выдвинулись, последовала за нами.

— Эм, тут так красиво, глаза оторвать невозможно.

— Ты узнала символы на стенах?

— Да, это древняя письменность нашего народа, на ней мало кто говорит. Эх, сюда бы Агвида, он бы обрадовался.

— Кстати, что на счет шамана думаешь, это он нас предал? — Задал я давно интересовавший меня вопрос. Глаза северянки расширились, словно я сказал что невообразимое и возмутительное.

— Он может тебе и не нравится, но он никогда меня не предаст, даже не думай об этом. В его верности я не сомневаюсь и тебе советую, Эмерик. — Она оглянулась по сторонам, словно искала тех, кто может ее услышать. — Это мог быть кто угодно, кроме него. И я тоже над этим думаю, но наверняка узнать сможем только в городе.

Отвечать ничего не стал, хочет верить во всех своих друзей — пожалуйста. А пока же, на мой взгляд, нет никаких оснований быть уверенным в членах ее команды. Надеюсь, Агни в порядке, не хотелось бы, чтобы она умерла. Хоть я и являюсь ее супругом не настоящим, но за все это время девушка стала меня волновать куда больше, чем при первой нашей встрече. Довольно красивая, решительная, смелая, она могла выбрать любого, а обратила внимание на меня. Понятное дело, все не так просто, да и, может, особенных чувств ко мне у нее нет, но все же. Она моя работа, чувства нужно оставить за бортом, как говорил Колгар. Северянка, та самая Илона Вардсен, высокая, крепкая, очень храбрая девушка, со светлыми волосами, шедшая рядом, тоже заставляла меня волноваться. Ее чувства ко мне тоже не совсем ясны, что-то с трудом верится в то, что я ей приглянулся еще до первой нашей встречи. Но ее напористый характер, перед ним я устоять не смог. Как бы ни возникло такой ситуации, что мне придется выбирать между девушками. Долг или чувства? Юг или Север? При этом они похожи, по характерам, между собой. Только вот Агни — это моя работа и мой долг, да и то, что она делает, прямая угроза Империи и мне лично. С другой стороны, Илона хочет оторвать кусок Мирея, сделать его независимым. Что тоже не очень-то хорошо. Было странное чувство, что помогая северянке, я предаю Империю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Родальд, а куда ведут эти тоннели? — Спросила Илона у контрабандиста, указав на темные провалы по сторонам, которые иногда встречались по пути.

— Я же говорил, здесь целый лабиринт, кроме главного. Склады, нижние уровни, шахты — много куда, но туда лучше не ходить, они могут быть завалены, да и там может ждать опасность. — Снова довольно жутко произнес проводник. Его слова мне в очередной раз не понравились, я протянул руку вперед к идущей Илоне и коснулся запекшейся крови на ее шубе. Кровь с радость отозвалась и потянулась ко мне, маленькая капелька, поместил ее себе на запястье, на всякий случай.