Время для откровений - Сара Морган

— Неужели ты действительно думаешь, что я позволю тебе еще раз сделать мне так больно?

— Но я же не специально причинил тебе боль, к тому же часть вины лежит на тебе.

— Возможно. Любые отношения рано или поздно заканчиваются, весь вопрос в том, как они заканчиваются. — Эйвери обняла себя за плечи, жалея, что не стала нормально одеваться и краситься, тогда ей наверняка было бы легче отстаивать свои взгляды.

— Сразу видно, что ты выросла в доме юриста по бракоразводным процессам.

— Ты кого-то нанял, чтобы проверить мое прошлое?

— Нет. Мы встречались целый год, но за все это время ты так ничего и не рассказала о своей семье, так что я сам почитал про твою мать в Интернете, но не нашел никаких упоминаний о твоем отце.

Конечно, не нашел.

— А какое тебе дело до моей семьи? Ты же встречался со мной, а не с моей матерью.

— Но так бы я смог лучше тебя понять. Почему ты меня с ней не познакомила?

— Потому что у нас не те отношения, когда вместе выбирают платья и красят друг другу ногти. Мать вообще не слишком-то любит мужчин, а уж альфа-самцов искренне ненавидит. Радуйся, что я вас не познакомила.

— Похоже, твоя мать — страшная женщина, — вздохнул Мал, натягивая брюки.

— Да, вроде меня, только еще хуже. Извини, Мал, но я просто не могу с тобой остаться. Я живу работой и ни за что ее не оставлю, нам бесполезно даже пытаться начать все сначала.

— Неправда. Если на этот раз мы будем честны друг с другом, то обязательно что-нибудь придумаем, — возразил Мал, глядя ей прямо в глаза. — Я люблю тебя.

Наверное, примерно то же самое чувствуют люди, в которых попала молния.

— Ты меня любишь?

— Да, я люблю тебя. Люблю даже твое невыносимое упрямство.

Эйвери прижала руку к груди. Сейчас ей бы следовало сделать ответное признание, но она еще ни разу в жизни никому не говорила этих слов.

— Я… — Слова застряли у нее в горле. — Я…

— Ты?

Черные глаза так пристально на нее смотрели, что Эйвери захотелось завыть в голос.

— Я срочно должна глотнуть свежего воздуха. Может, проедемся верхом?

Мчась на арабской кобылице сквозь пустыню навстречу восходящему солнцу, Эйвери забыла обо всех своих горестях и тревогах. Бескрайняя пустыня и Мал. Что еще нужно для счастья?

— Нам пора возвращаться, иначе ты сгоришь на солнце, — заметил принц, осаживая норовистого жеребца.

Эйвери послушно завернула кобылу, хотя солнцезащитный крем еще никогда ее не подводил.

— Здесь так красиво, но мне действительно пора возвращаться к работе.

— Тебе уже давно пора нанять стоящих помощников. К тому же мы оба прекрасно понимаем, что ты не столько стремишься вернуться к работе, сколько бежишь от своего страха. Расскажи мне про свою мать.

— Какое тебе до нее дело?

— Просто я хочу понять, стала ли она такой циничной, занимаясь бракоразводными делами, или, наоборот, из-за врожденной циничности выбрала такую профессию.

— Циничность у нее врожденная.

— Не обязательно. Было же у нее что-то с твоим отцом.

Несмотря на жару, Эйвери почувствовала, как у нее холодеют руки.

— Поверь мне, она всегда была циничной.

— Именно поэтому у них ничего и не получилось?

Эйвери никогда и ни с кем не обсуждала эту тему.

Даже с матерью был всего один-единственный разговор, и Эйвери до сих пор в точности помнила, как тогда закричала: «Это неправда! Скажи, что это неправда, что ты этого не делала!» Но мать лишь пожала плечами:

— Половина твоих одноклассников живет без отцов. Поверь мне, женщинам совершенно не обязательно зависеть от мужчин, без них намного лучше.

Но Эйвери была в том возрасте, когда хочется во всем походить на сверстников, так что она не собиралась сдаваться.

— Да, но они все равно иногда видятся со своими отцами.

— Значит, им, в отличие от тебя, не повезло. Скажи спасибо, что я избавила тебя от ненужных ссор и лишних стрессов.

Но Эйвери упрямо мечтала об отце, о любом отце, и начала придумывать себе сказки. Отец уехал в командировку и скоро вернется. Отец ее обожает, но по делам уехал на Дальний Восток, а мать не смогла бросить работу в Лондоне, так что они остались вдвоем. Понимая, что мать не способна на проявление каких бы то ни было чувств, Эйвери просила ее лишь о деньгах и покупала себе подарки от воображаемого отца, которого за всю жизнь так ни разу и не увидела.

А потом она выросла в сильную, уверенную в себе женщину, вот только детские страхи никуда не исчезли.

Может, уже пора наконец перестать врать и открыто во всем признаться?

— Я не общаюсь с отцом. Я… я вообще его никогда не видела.

— А он хотя бы знает, что у него есть дочь? Или твоя мать так ничего ему и не сказала?

Они были посреди пустыни, но Эйвери почувствовала, как вокруг нее словно сжимаются каменные стены.

— Ты никогда не пробовала его найти?

— Нет, я и так знаю, что не нужна ему. — Эйвери стукнула лошадь пятками, но глупая кобыла не захотела уходить от своего жеребца, а потом еще и Мал отобрал у нее повод.

— Что бы ни случилось между твоими родителями, каждый человек имеет право знать, что у него есть ребенок.

— Возможно, но далеко не каждый мужчина желает пользоваться этим правом, и поверь мне, мой отец один из них. — Эйвери не надеялась, что Мал сможет ее понять, ведь сам он даже в бурной молодости никогда не забывал о своих обязанностях.

— Неужели тебе совсем не интересно, кто он такой?

— Я и так знаю, кто он такой. — Ну зачем она позволила втянуть себя в этот разговор? — Я уже малость старовата, чтобы заводить отца, да мне и без него неплохо живется. Смотри, снова газели! — Стараясь отвлечь Мала, она махнула рукой ему за спину, но он даже не повернулся, а вот кобыла испугалась и так резко прянула в сторону, что Эйвери едва не слетела в песок. Успокоив лошадь, она решилась довести разговор до конца, понимая, что иначе Мал от нее не отстанет. — Моя мать никогда не страдала особой заботливостью и всячески поощряла мою самостоятельность. Обычно мы встречались лишь за ужином, она быстро просматривала мои оценки, а потом рассказывала о работе, так что я каждый день выслушивала отчет о сотне скончавшихся браков. Супружеские измены, увольнения, казино, алкоголизм и наркомания… эти темы ей никогда не надоедали, а уж об отсутствии доверия и неумении друг друга слушать она могла говорить часами. Тебе хватит или в подробностях описать первые восемнадцать лет моей жизни?

— А она хоть раз упоминала, что не все браки заканчиваются разводами?

— Нет.

— А с мальчиками ты встречалась?