Старшая школа Гакко. Книга двадцать первая - Евгений Артёмович Алексеев

рода Ясуда появилась уверенность в глазах, вчерашняя запуганная родственниками девчушка расцвела и из симпатичной школьницы превратилась в невероятно красивую женщину.

— Привет! — обнял за талию, тесно прижал податливое тело и сразу страстно поцеловал.

— Ммм… я соскучилась, — Томоко с первой нашей встречи не скрывала своих желаний, вот и сейчас она, не стесняясь персонала крепко обняла меня и даже несколько раз ущипнула.

— Я тоже родная, хочу тебя съесть прямо сейчас, амм…, - сделал вид что кусаю ее плечо.

— Ой, вот же зверь! — приняла шутку Томоко, — Поехали быстрее домой, я приготовила ужин и офуро греется с самого утра!

Конечно, до поместья Кимуры мы не дотерпели. Благо Томоко предусмотрительно взяла лимузин с хорошей звукоизоляцией и глухой переборкой между пассажирским салоном и местом водителя. Ласкать друг друга начали еще по пути в машину, а как только бронированные двери захлопнулись, мы буквально набросились друг на друга. Заниматься любовью в экстремальных условиях нам не в новинку, первый раз вообще произошел в школьной подсобке, так что на роскошных диванах представительской машины мы совсем не растирались.

Любимая в довольно простом платьице, вжик, расстегиваю молнию на спине, и тонкая ткань падает куда-то вниз. Моя прелесть! Два нежных, упругих как мячики полушария отчаянно рвутся из тесного кружевного лифчика. На миг останавливаюсь и замираю, это один из моих самых любимых моментов. Томоко игриво смотрит, принимая мое восхищение и желание продлить мгновение.

Все больше нет сил терпеть, рука сноровисто отщелкивает застежки и наружу появляется пара гордо торчащих в разные стороны сосков. Провел ладонями по шелковистой коже, как бы взвесил тяжелую, налитую грудь. Нежные и вместе с тем твердые горошины мгновенно оказались у меня на языке и губах. Покатал, немного причмокнул, провел языком вокруг ореолов. В начале ласкал левую, а потом правую грудь, следом жадно схватил сразу обе!!!

— Ммм…, как приятно, — не сдержала стона Томоко, откидывая голову назад, ее грудь стала особенно чувствительна к ласкам.

Любимая тоже не теряла времени даром, с меня уже слетела рубашка, а штаны вместе с плавками мы в начале приспустили вниз, а потом я просто выпнул их на пол. Так что трусь о бедра девушки голым пахом и уже полностью готов в любовной битве! Теперь пришел черед ее белых, ажурных трусиков. Внизу проступило стремительно увеличивающееся влажное пятно, а сквозь тонкую ткань чувствую нестерпимый жар девичьего лона. Уже собрался стянуть последнюю преграду, но Томоко вдруг нетерпеливо приподнялась на бедрах, схватила мое копье и, отодвинув в сторону ниточку хлопка, одним движением насадилась на меня.

— Оххх, — я не смог сдержать стон, резкий переход во влажное, горячее и крепко сжимающее лоно едва не заставил меня финишировать в тот же момент.

— Ай…, любимый, как я соскучилась, — Томоко немного подвигалась вперед и назад, притираясь и привыкая к тому, что внутри нее, а потом быстро начала движения вверх и вниз.

Не помню сколько длилась эта сладкая пытка, целовал, обнимал и гладил податливое тело, аккуратно ласкал груди, крепко сжимал полными ладонями ягодицы и сам шел в яростную атаку. В итоге безумие закончилось совместным оргазмом. Она прижалась ко мне и тихо вздрагивала едва ли не целую минуту. Бедра то напрягаясь крепко сжимали меня, то расслабленно отпускали, из-за этого и мое удовольствие растянулось на необычно долгое время. Волны накатывали одна за другой, а потом постепенно утихали.

— Спасибо, родная, — поцеловал уставшую, но довольную Томоко в сладкие губы, девушка без сил прильнула ко мне и тяжело дышала. Может нужно было ей тоже выжечь татуировку «регенерации»? Хотя мы советовались до того, рано ей пока ставить руну, есть определенные риски.

— Ммм… как сладко, — протянула она, кажется, собираясь немного отдохнуть, прямо не слезая с меня, даже не вынули.

— Любимая машина остановилась, давай приводить себя в порядок и выходить? — предложил я.

— Ууу…, хочу полежать, — буркнула девушка и немного поерзав, опять удобно устроилась у меня на груди.

Только Томоко не учла наш возраст и то, на чем она ерзала. У меня после долгой разлуки и без «регенерации» ничего не упало, а тут ее внутренние мышцы сжались, прокрутились непроизвольно, а может быть и намеренно, пробуждая новую волну страсти. Тем более мне и делать было ничего не нужно, просто опять схватил ее попку и продолжил поступательные движения.

— Гэндзи, сума сошел? Ай… любимый, да, да, да! Не останавливайсяяя, ммм…, - с пол оборото завелась еще неостывшая Ясуда и мы еще с пол часа не выходили из машины.

Благо все понимающие бодигарды загнали автомобиль на парковку, которая располагалась прямо под нашим крылом в поместье Кимура. Народ из подземного помещения испарился, а у нас тут был удобный лифт, который сразу вел до личных покоев, куда слуги заходили только по вызову или в плановые уборки при отсутствии хозяев. В общем усталые, вспотевшие, пропитанные любовными соками мы кое-как привели себя в порядок, выбрались из машины и двинули к себе.

Потом совместный душ, в роскошной мраморной комнате, с потолка которой шел настоящий тропический ливень. Нежные, уже более размеренные ласки и новое соитие. А дальше любимая показала, как готовилась к встрече. Из душа нырнули в теплую воду огромной кедровой бочки-офуро. Там же перекусили рыбой, рисом, овощами и фруктами под легкое вино. Потом долго занимались любовью в огромной кровати, в которой могли вместиться даже впятером, ну для этого и заказывал.

По итогу Томоко уморилась и уснула после очередного бурного финиша. Я по обычаю не спал, прогнал через руны энергию и немного поработал в астрале, скоро накроет новая волна пси, надо сделать несколько завершающих штрихов. Однако бодрствовал недолго, Томоко так заманчиво сопела, а я, наконец, по-настоящему почувствовал, что война с Коре завершена. Расслабился и тихонько, по-семейному уснул в обнимку с уютной, какой-то домашней супругой.

* * *

В Кенбоккуне сегодня назначили траурную церемонию. Погибли тысячи граждан Страны утренней свежести и следовало воздать должное павшим в битвах героям и проститься с жертвами войны. Эту церемонию по обычаю нужно было провести гораздо раньше, но опытные царедворцы откладывали ее до завершения прений в Лиге Наций. Если бы случилась победа, то скорбные мероприятия провели бы позже, открывая памятники и монументы, а вот в случае поражения, поминки отвлекут внимание народа от новостей о тяжком бремени контрибуций, что ляжет на каждого верноподданного корейца!

— Щибаль, этих беспомощных ублюдков доставили в Сеул? — Пхеха интересовался судьбой министра иностранных дел и официального представителя в Лиге Наций.

Дипломатов отозвали на родину сразу после разгромного голосования, но те, как могли,