Легион «белой смерти» - Владимир Мерзляков

И вот сейчас, сидя напротив своего дома, Марк почувствовал, что все недавно пережитые неприятные перипетии как бы ожили вновь и невольно заставили его отказаться от соблазна зайти домой, несмотря на казавшуюся ему спокойной обстановку. Он встал и неторопливо удалился. Затем, проверившись и убедившись в отсутствии наблюдения, возвратился в отель «Латам».

Прошло еще три недели. Марк информировал Центр о возвращении в Нью-Йорк и намерении взять из ателье радиоприемник, уничтожить находившиеся там в тайнике материалы, которые в случае захвата контрразведка противника могла бы использовать в качестве вещественных доказательств его связи с нашей разведкой. Однако, несмотря на все усилия, которые он предпринимал в течение этого времени, получить ответ из Центра не удалось из-за помех в эфире.

Поэтому Марк вечером вторично появился в сквере около своего дома и, улучив удобный момент, незаметно вошел в подъезд. Поднявшись на пятый этаж, он осторожно открыл дверь своей квартиры. Уличный свет слабо освещал комнату, но зажечь свет он не решился. Убедившись, что в квартире все на месте, он взял безотказно служивший ему портативный радиоприемник и, соблюдая меры предосторожности, вышел на улицу. На маршруте к отелю «Латам» он тщательно проверился, но ничего подозрительного не заметил. Довольный, что все прошло благополучно, он поднялся в номер и лег спать.

На другой день он решил проверить тайник, находившийся в ателье под деревянной лестницей. В тайнике хранились пленки с несколькими письмами от семьи, почтовые адреса для связи с Центром, а также важные шифрованные записи и шифровальные блокноты.

Как и накануне, дождавшись в сквере около дома удобного момента, он в одиннадцать часов вечера незаметно вошел в квартиру. В тайнике все оставалось в целости. Выложив документы на стол, он вспомнил, что в письменном столе должна находиться метрика на Коллинза, по данным которого он проживал в отеле «Латам». Полагая, что она может потребоваться, Марк стал рыться в ящике и случайно локтем смахнул со стола контейнер, где хранились пленки с письмами от семьи. Пошарив безуспешно в темноте по полу, он приблизился к окну, понаблюдал за улицей и, не заметив ничего подозрительного, зажег свет. Найдя контейнер, выключил свет, еще раз понаблюдал из окна и покинул ателье.

Выйдя из подъезда, Марк осмотрелся, повернул направо и пошел по Фултон-стрит. Дойдя до Монтегю-стрит, свернул за угол к станции метро «Борроу-холл». Находясь на эскалаторе, заметил человека, который спускался следом за ним. Оба они прошли в конец платформы и остановились примерно в десяти метрах друг от друга в гуще людей. Когда прибыл поезд, Марк сел во второй от хвоста вагон, а мужчина, спускавшийся за ним по эскалатору, занял место в последнем вагоне. На станции «Сити-холл» Марк вышел из вагона один, поднялся наверх, никого не выявив за собой, перешел на другую сторону авеню и сел в автобус. Он был единственным пассажиром, вошедшим на этой остановке. До 29 стрит, где он сошел, никто в автобус больше не садился. Решив, что замеченный им в метро человек — простой пассажир, разведчик направился в отель.

Утро 20 июня выдалось солнечное. Марк встал бодрым и жизнерадостным. Сделав обычную зарядку, наскоро съел два бутерброда, выпил холодный кофе и вышел на улицу. Убедившись, что за ним никто не следит, доехал до конечной остановки линии метро «Бродвей», поднялся на поверхность и направился в Ван-Корфланд парк. Парк выглядел пустым. Слева от дороги находились бейсбольные площадки. Пройдя по дорожке, он повернул направо и поднялся на большой каменистый холм. Следуя мимо семейных могил Ван-Корфландов, вышел на каменистую тропу, обозначенную синими стрелами на придорожных камнях. Перед последним поворотом тропы остановился, осмотрелся и подошел к лежавшему справа в тридцати шагах от него сухому дереву, ниже которого по склону параллельно тропе шла искусственная каменная гряда. Сделав еще несколько шагов, он наклонился около большого камня и, пошарив под ним, вытащил сверток, обернутый непромокаемой пленкой. Положив его в портфель, осмотрелся еще раз и быстро покинул парк. Спустя два часа возвратился в отель.

Закрыв дверь на ключ, Марк достал взятые накануне в ателье документы, распечатал пакет, хранившийся в тайнике в парке, и приступил к разбору содержимого. Он уничтожил все записи, по которым можно было бы выйти на упоминавшихся в них людей, сохранив лишь два почтовых адреса в Москве и условия встречи в Мехико, куда он должен был проследовать из США. Оставил он также текущие шифровальные блокноты, карандаш, в котором находились мягкие пленки с письмами от семьи и расписанием радиопередач, кусок дерева с заделанным внутри запасным шифровальным блокнотом и шесть тысяч американских долларов.

Вечером состоялась очередная передача из Центра. Несмотря на безотказный в прошлом радиоприемник, на этот раз сигналы проходили плохо из-за сильных помех от телевизионных передатчиков. С большим трудом он все же принял депешу Центра, но ее расшифровка заняла очень много времени и текст полностью прочесть не удалось. Почувствовав сильную усталость после напряженного дня и от изнурительной жары, Марк в третьем часу ночи лег спать.

Около семи часов утра 21 июня Марка разбудил стук в дверь. Он встал, приоткрыл дверь, чтобы спросить, кто там. Но в ту же минуту в номер ворвались три человека. Они заявили, что являются сотрудниками ФБР, и показали удостоверения личности, вставленные в обложки. Один из них сказал:

— Полковник, мы знаем, кто вы такой и чем занимаетесь. Мы предлагаем вам сотрудничать с нами, в противном случае вы будете арестованы.

«Это предательство Вика, — мелькнула мысль, болью отзываясь в сердце Марка. — Только он знал здесь о присвоении мне звания полковника». Стараясь быть как можно спокойнее, он ответил:

— Произошло недоразумение, господа. Я ничего не знаю, мне нечего сказать по этому поводу.

— Не будьте наивным, полковник. Это несерьезно. Мы за вами следили и знаем всех ваших агентов. У вас один выход — согласиться с нашим предложением; иначе, повторяем, вы будете арестованы.

— К сожалению, господа, я ничем не могу вам помочь. Вы же видите, в каком я положении, — парировал Марк, стоя перед ними в костюме Адама, прикрывая руками известное место. (Ночь была очень душная, и он спал обнаженным).

Ему позволили сесть на кровать, надеть нижнюю рубашку и брюки, в заднем кармане которых были шифрблокноты.

— Итак, полковник, мы ждем вашего решения, — строго произнес тот же сотрудник.

Посмотрев на стол, где среди оставленных для камуфляжа вещей (этюдник, палитра, масляные краски, кисточки, начатая картина и пр.) как доказательство его «невинной» ночной работы лежала среди чистых листков бумаги запись принятой из Центра депеши, разведчик ответил: