Сумасбродная англичанка - Софи Уэстон

Гил почти исчез в огромном шкафу. Оттуда послышался металлический лязг. Гил перебирал инструменты, потом радостно воскликнул:

— Вот он! Да будет свет!

Поправляя волосы, он выбрался из шкафа. На его голове висел большой клок пыльной паутины. Не задумываясь, Белла подошла к нему и сняла паутину.

Гил замер.

На мгновение их глаза встретились.

Дыхание у него стало тяжелым, как будто он только что бегом поднялся на скалу.

Белла растерялась, не зная, как себя вести.

Поэтому она сделала то, что должен делать любой хорошо воспитанный гость. Белла вслед за Гилом обошла дом, осмотрев спальни, ванные комнаты, выключатели, книжные шкафы. Она восхищалась видами из окон и предметами искусства. Разумеется, она ни разу не прикоснулась к Гилу. И не задала ни одного вопроса. Вдруг он расскажет ей что-нибудь такое, чего она предпочитает не знать?

— Может быть, ты хочешь отдохнуть? — спросил Гил.

Белла тут же согласилась.

Окна ее комнаты выходили на лимонную рощу. На мозаичном полу лежали послеполуденные тени. У стены стояла широкая, низкая кровать. Гил остался стоять в дверях.

— У тебя есть своя душевая, но, если захочешь принять ванну, ты знаешь, где она находится. Надеюсь, ты помнишь, как пользоваться джакузи?

— Да, — ответила она, всеми возможными способами стараясь усмирить свои необузданные фантазии.

— Если захочешь чего-нибудь еще, позови меня. Я буду в саду.

— Хорошо.

— А потом я пойду плавать. Я всегда плаваю перед ужином. Море великолепно. Ты можешь присоединиться.

— У меня нет купальника, — сообщила Белла.

— «Элеганс» наверняка снабдил тебя шикарным купальным костюмом, а то и двумя, — вежливо сообщил Гил.

Кивком он указал на огромный чемодан, в два раза больший, чем ее скромная сумка. Только сейчас Белла заметила его.

— Чемодан мой?

Гил пожал плечами.

— Они передали мне его для тебя.

Белла догадалась, кого ей нужно благодарить. Салли!

— Попозже я посмотрю, — пообещала она, — но сейчас очень устала. Так что, если не возражаешь… — Белла выразительно зевнула.

— Разумеется, — ответил Гил.

Когда Белла проснулась, было уже темно. Откуда-то доносилась музыка. Она быстро приняла душ, надела джинсы и рубашку. Свои собственные. Одежда, которую приготовила для нее Салли, оказалась слишком соблазнительной.

Гил сидел на террасе под виноградной лозой, держа в руке стакан вина. Положив ноги на мраморный стол и закинув голову, он слушал музыку. Она лилась из динамика, спрятанного в винограде. Восхитительная, неземная музыка.

— Что это? — спросила Белла.

Гил осторожно поставил бокал вина на стол и встал.

— Один американский тенор. Потрясающе, не правда ли?

— Я не очень хорошо знаю классическую музыку, — откликнулась она. А вот Эннис любит классику.

Беллу постоянно мучила мысль о том, что у них с Гилом нет ничего общего.

Но он удивил ее.

— Тебе повезло.

— Что?

— Тебе еще многое предстоит узнать и многим впервые восхититься. Первое впечатление всегда самое сильное.

Гил взял в руки красивую бутыль и наполнил бокал.

— Надеюсь, тебе понравится. Это вино делал мой родственник.

Белла улыбнулась и отпила глоток. Вино было прохладным, но, попадая в желудок, тут же согревало все внутри. В нем собрались ароматы Средиземноморья. Белла высказала свое мнение о вине.

— У тебя отменный вкус. Для меня это всего лишь обычная бражка Джорго.

— Кто такой Джорго?

— Муж внучки моего двоюродного дедушки, — быстро произнес Гил.

Белла захлопала глазами.

Он рассмеялся.

— Степень родства здесь очень важна. Когда-то моему дедушке разрешили построить этот дом только из-за бабушки. Она родилась на мельнице вон за тем холмом.

— Ты знал ее?

— Нет. Она умерла, когда родился мой отец. — Гил помедлил и добавил: — В нашем доме не было женщин. Моя мать погибла в автомобильной катастрофе, когда мне исполнилось три года. Разумеется, меня растили нянюшки, но они беспрекословно подчинялись отцу и деду. Так что я получил мужское воспитание. Возможно, именно поэтому я не очень хорошо понимаю женщин.

Последнюю фразу Гил произнес очень серьезно и немного смущенно.

Белла вспомнила, как Пако сказал: «Гил на охоте — это что-то новенькое».

— Ты расскажешь мне? — тихо спросила Белла.

— О чем?

— О женщине, которую ты не очень хорошо понимал, — с трудом выговорила она. — Ты ее очень любил?

Гил помолчал.

— Ты очень проницательна.

Белла хотела прямо спросить, была ли это Эннис, но не смогла.

— Я был влюблен в нее. — Нахмурив брови, Гил, не отрываясь, смотрел в бокал, который крутил в руке, затем резко добавил: — Честно говоря, она из меня веревки вила.

Что-то не похоже на Эннис, подумала Белла.

— В конце концов я ушел от нее. — На его щеке конвульсивно забилась жилка. — Но далеко не сразу. Я не люблю бросать начатое дело. Так что я бился головой об стену до тех пор, пока она не сказала мне, что встретила другого, который ее понимает.

Должно быть, все-таки Эннис. К тому же он говорит с такой болью. Но у Беллы снова не хватило мужества спросить напрямик.

— Понимаю, — тихо произнесла она.

— Теперь мы в расчете? — с тревогой спросил Гил.

Белла смутилась.

— О чем ты говоришь?

— Я сделал свой вклад в нашу копилку секретов.

Гил замолчал. А ангельский голос продолжал петь. Внизу плескались волны. В бархатистой темноте неба мерцали звезды.

Глаза Беллы наполнились слезами. Она не понимала, почему.

— Обычно я ловлю рыбу, а потом жарю ее на решетке, — сказал Гил. — Сегодня у меня не было времени, так что давай съедим что-нибудь вегетарианское. Хорошо?

— Чудесно, — подхватила она, хотя ей совсем не хотелось есть.

— А затем обсудим твое редакционное задание, — поднимаясь с кресла, предложил ей Гил. — Наслаждайся вином и музыкой. Пойду приготовлю ужин.

Гил ушел. Никогда Белла не чувствовала себя такой несчастной.

«Спроси его! — настаивал сильный, смелый внутренний голос. — Что ты, собственно, теряешь?»

Надежду.

Когда пришел Гил, Белла все еще мучилась сомнениями. Он принес свечи и глиняную посуду.

— Чем я могу помочь?

— Зажги свечи.

Гил бросил ей коробок спичек и снова ушел.

Легкий ветерок с моря колебал пламя свечей. Белла трепетала. В первый раз в жизни она так сильно ощущала красоту ночи.

Гил вернулся с большим блюдом салата и поджаренным на решетке сыром.

— Налетай!

Было темно. Только свечи горели и светили далекие звезды.