Право на жизнь - Анна Ледова

настойками. Манс, как только сообразил, что с ним собираются делать, пронзительно заверещал, но Илза уже ловко спеленала его полотенцем и укоротила чудищу когти.

— Другое дело, — удовлетворенно кивнула она. — А вот шишки там совсем не от ушибов, другое что-то. Анимагам лучше покажи. Ручной крыжт, ну надо же… еще и упитанный такой.

Переубеждать Илзу и объяснять магическую природу животного я не стала. Манс на дармовой еде действительно отъелся и капюшон под его весом уже опасно потрескивал. Впрочем, сам он чувствовал себя уверенней и в один прекрасный день перестал постоянно прятаться на спине днем. Мои плечи вздохнули с облегчением. Теперь он часто ходил рядом, наводя панику своим необычным видом и глухо ворча на особо впечатлительных барышень. Преподавателям он не мешал, вел себя смирно, посапывая у меня на коленях в течение всего учебного дня. Зато на тренировках неизменно забирался в капюшон, усложняя и без того нелегкие занятия.

Я и сама нащупала на бодливом лобике и на холке под шерсткой непонятные шишки и, воспользовавшись внезапным выходным, отнесла чудище к анимагам. У них имелся собственный вольер с наглядными пособиями для обучения сложному искусству трансформации, а при нем и опытный смотритель. Уж разберется, что это, он ко всяким тварям привычен. Греттен произвел фурор. Одним тихим утробным рыком он заставил забиться в дальний угол клетки старого облысевшего грорша, а что уж говорить о тварях помельче! Певчие птицы и те враз умолкли. Увы, смотритель ничем помочь не сумел — сам впервые манса видел.

Зато на выручку за обедом пришла Мекса.

— Так это костяной гребень растет, — беспечно махнула она рукой. — Он же маленький совсем. И еще на хвосте шипы вырастут.

— Маленький? — с подозрением спросила я, поглядывая на уже трехкилограммовую тушку. — И какими же они вырастают?

Мекса примерилась рукой где-то на уровне своего бедра.

— Хотя нет, тебе это примерно по пояс будет. В холке, — добила она уточнением.

Я представила этакую шипастую полулошадь у себя на коленях и аж веко задергалось. Ладно сейчас он у духов на полном пансионе, причем балуют его похлеще моего, а потом как такую тушу прокормить?

— Но это лет через семь только, не переживай. Как молочные зубы сменятся, и второй ряд клыков прорежется.

«О-оо, кляйне зубастиш катце клац-клац», — засюсюкали вновь Йонас с Александером, умиляясь с диковатого остроухого страшилища, терзавшего с рычанием какую-то дичь. Они даже мисочки отдельные ему завели!

До меня донеслись и другие экзальтированные вздохи — с соседнего стола. Я невольно прислушалась к девицам.

— Ах, девочки, он попросил у меня карандаш утром, представляете… И забрал с собой после лекции. О-оо, а если он до сих пор носит его в нагрудном кармане у сердца?

— Так зачаровать надо было по-быстрому! Ты же заучивала любовные заклятия!

— Ах, я так растерялась…

— Ну и дура! Пока Вилария туалеты драит, пользоваться шансом надо! Я бы его высочеству предложила самой все лекции записать, чтобы вечером лично отдать…

— Ах, Риела, ты такая умная, вот я бы не сообразила никогда…

А, все понятно, принцевы фанатки. Вилария, конечно, туалеты не драила, но в иерархии этой восторженной стаи поклонниц явно утратила лидирующие позиции, вот они и активизировались снова.

— А мы видели принца в ресторане в воскресенье, — вступила в разговор третья. — Майриса четыре раза мимо него прошла, и мы еще сели так, чтобы на виду, а он ноль внимания!

— И ведь один сидел! — пожаловалась та самая Майриса. — А прежде ведь всегда за стол приглашал…

— И подарки дарил… Ах, девочки, а помните ту ювелирную лавку перед балом?

Девицы дружно застонали. Видимо, каждой оттуда что-то перепало.

— Он, кстати, потом не один сидел, а с каким-то жутким типом в маске, я в тот ресторан тоже потом случайно зашла, — сказала Риела.

— «Случайно»! — фыркнули остальные.

Они еще долго вздыхали по «душечке Аландесу», но сошлись во мнении, что принц окончательно охладел к воскресным прогулкам и веселым застольям в компании преданных красавиц, равно как и прежних приятелей. Хотя всю неделю каникул после экзамена, а теперь и каждое воскресенье допоздна проводил в городе.

А вот меня очень заинтересовала такая перемена в поведении наследного принца. Несмотря на свой высокий статус, библиотекой он пользовался наравне с первокурсниками, преференций ему не сделали. Но незнакомые мощные заклинания откуда-то вызнал, причем даже преподаватели порой дивились его знаниям. Может, он и привез с собой из дворца какие-то тайные редкие книги, но прежде-то не проявлял такого энтузиазма к учебе. Сдается мне, дело вовсе не в них…

Манс догрыз несчастную утку и довольно заурчал, свернувшись калачиком.

— Мекса, ректор, кстати, дал добро на поездку. Заявление только просил написать. Сходим вместе?

Данстор

Первый курс завершился удачно и принес новый урожай. Еще трое отчисленных неудачников щедро поделились своей магией с Данстором. Посмертно, разумеется. Одну смерть удалось выдать за несчастный случай — студент перебрал вина, перегнулся на мосту, извергая выпитое, да и не удержался, искупавшись в бурной Сенне. Второй, бедный деревенский житель, не оправдав возложенных на него родителями надежд, наложил на себя руки в дешевой комнате постоялого двора. Третий лишь немного не доехал до родного Тийо у подножья Альтанских гор — его растерзанное дикими зверями тело нашли почти у границы Леса, далеко от основной дороги.

Данстор предпочел бы на лето остаться в Академии, но у древних стен на этот счет было свое мнение. В начале лета вновь озарялись белым светом Врата, зато все вокруг них замирало. Обрастал неприступной живой изгородью Разнотравный сад, в столовой теперь и стакана воды было не допроситься, а двери общежитий захлопывались перед носами медливших с отъездом студентов. Библиотечные богатства прятались в стенах, коридоры норовили завести не туда. Тут уж и дураку станет понятно — до следующего учебного года пожалуйте все вон.

На родину Данстор возвращаться не стал, воспользовался возможностью поездить по Империи. С Альтанских гор и начал, значительно окрепнув и обретя от последнего сокурсника еще одну стихию — на этот раз земли.

Жаль, под рукой не было книг, но Данстор тщательно выписывал во время учебы все мало-мальски интересные заклинания и упражнения, посвятив лето неустанной практике.

К началу осени он вернулся в Ровельхейм — возмужавший, загоревший. По территории Академии суетились многочисленные восторженные новички, благоговейно взирая на статного второкурсника в алом балахоне. Да, им, соплякам, за такой цвет еще целый год бороться. И справятся далеко не все. А кто не справится, то им и магия не нужна.

Данстор не стал даже к ним присматриваться, чтобы не дразнить