Полная тьма - The Killers

В конце каникул, перед самым отъездом, он спросил о странной женщине у матери Дастина, и услышал в ответ, что мисс Кимберли переехала сюда уже очень давно, шестнадцать лет назад («Через шесть лет после Победы», - много позже подумает Джеймс), и это очень тихая, одинокая женщина, плохо видящая и из-за этого редко выходящая на улицу, сквиб, не горящая желанием общаться с соседями. А соседи все понимают, нелегко жить с осознанием собственной неполноценности, поэтому и не навязываются ей. В их тихом местечке ничего не изменилось после того, как здесь поселилась мисс Кимберли.

Но что-то неуловимо изменилось в самом Джеймсе, потому что, когда он уже приехал в Хогвартс и окунулся в насыщенные школьные будни, нет-нет, да вспоминалась ему женщина-сквиб, и иногда он выкидывал ее из головы на недели, но затем она неизменно возвращалась в его мысли. Все случилось после пасхальных каникул, когда все пятые курсы дружно сели готовиться к СОВ. Джеймс не отличался особым прилежанием и обычно откладывал подготовку до последнего, но дома отец ясно дал ему понять, что ждет от сына хороших оценок. Родители в последнее время вообще слишком многого требовали, не желая понимать, что Джеймсу иной раз приходится туго, да и вообще нет никакого удовольствия в том, что с пеленок он вынужден «соответствовать» статусу отца. Это неимоверно раздражало, и хотелось жить, как все остальные, как Дастин, над которым не висит извечная тень отца-героя, и который не требует от сына Мерлин знает что. Впрочем, преимуществ в их социальном положении тоже было достаточно, поэтому злость Джеймса, как правило, довольно быстро сходила на нет, просто приступы с каждым годом становились все чаще, по мере его взросления и понимания действительности.

И когда одним пятничным вечером Джеймс сидел с однокурсниками в библиотеке, которая была отнюдь не самым любимым его местом в Хогвартсе, среди дополнительной литературы по Истории магии его внимание привлекла тоненькая брошюра. Если бы не это крохотное обстоятельство, Джеймс так никогда бы и не узнал, откуда растут ноги у странностей мисс Кимберли.

Первый срыв у него случился сразу после сдачи СОВ - на протяжении всех экзаменов мать почти каждый день присылала сову с письмом, и Джеймс готов был взорваться от издевательства, которое родители называли «заботой». В те напряженные дни ему меньше всего хотелось отвечать на вопросы родителей. Ему неприятна была мать, которая повадилась писать ему письма три раза в неделю с первого курса и не реагировала в дальнейшем на объяснения, что он, Джеймс, уже не маленький и неудобно ему перед одноклассниками от такой навязчивости. Но мать только обижалась и недоумевала, а сыну не нужна была такая забота. Его раздражал отец, который и не скрывал того, что в свое время сдал экзамены весьма и весьма средне, однако по каким-то причинам считал, что сын должен быть лучше, должен хорошо учиться, поэтому спрашивал с сыновей по полной. Альбус преуспел лучше в науке не разочаровывать отца.

Второй раз Джеймс сорвался перед тем, как отправиться на оставшиеся дни каникул к Дастину, потому что накануне пришли результаты СОВ. Отец назвал их «неудовлетворительными» и привел в пример Альбуса, который все ежегодные экзамены сдал на «отлично». Джеймс сорвался после того, как родители не пожелали понять, что СОВ и обычные годовые экзамены - совершенно разные вещи, а ему уже шестнадцать и хватит его отчитывать, да еще тыкать носом в успехи младшего брата, который, кажется, еще в утробе матери начал корпеть над книгами. Тогда все чувства впервые четко сформировались в одно слово: «Ненавижу». Джеймс не испугался и почти не удивился.

Через день после приезда рано утром, пока Дастин еще спит, он незаметно выскальзывает из дома. И спустя десять минут стучит в дверь мисс Кимберли. Но про себя он давно называет ее настоящим именем. Он уже привык. В кармане лежит свернутая трубочкой брошюра, заботливо прихваченная из Хогвартса.

Она открывает на удивление быстро, словно ждала его. В глазах плещется страх и недоверие, плохо прикрытые спокойствием. Джеймс улыбается - трудно сдерживать триумф - и, наклонившись к женщине, шепчет ей на ухо два слова. Нужно совсем немного, чтобы показать свою силу и власть. Минимальные затраты, но изумительный эффект. Конечно, она поражена. Она отрицает, делает вид, что он, Джеймс, сумасшедший, и пытается закрыть дверь. Но даже это не омрачает сладость победы. Поттеру кажется, что как в детстве, в его руках сейчас бабочка, с уже оторванными крыльями, но еще живая и чувствующая, и она в полной его власти, и весь мир для нее сейчас сосредоточен в мальчишеской ладони, которая может подарить жизнь, может миловать, а может просто крепче сжать пальцы. Джеймс уже успел забыть, как это приятно. Стоящая перед ним женщина, зная, кто он такой, все равно грозится вызвать авроров. Джеймсу смешно - он уверен , что она никогда не посмеет сделать это.

Когда она, наконец, впускает его в дом (Джеймс решил дать ей напоследок поиграть в хозяйку положения), он входит туда, как на свою территорию. Обстановка скудная, почти бедная, и сама женщина выглядит так же, как вся ее ветхая, пыльная мебель, и вызывает такое же отвращение. Нет ни жалости, ни сочувствия, даже интерес не к ней, а к тому, что она скрывает, к ее знаниям. Остается надеяться, что она действительно в своем уме. Но первое, что стоит выяснить, где ее волшебная палочка. Историю про сквиба пусть слушают безмозглые соседи. Палочка должна быть в доме.

Джеймсу требуется полчаса, после которых он чувствует себя как выжатый лимон, и за которые клянется спросить со старухи сполна, чтобы объяснить проклятой бабе, что она может забыть о том, чтобы как-то рыпаться. Он сын главы Аврората, а еще мать его однокурсника прекрасно знает, куда пошел мистер Поттер, и если он, к примеру, не вернется, то искать придут в первую очередь к мисс Кимберли. А еще, если старуха будет плохо себя вести и хамить, может пойти прямиком к отцу и сказать, что обнаружил, где скрывается та, которая значится как «пропавшая без вести» и «военная преступница». Но если она будет послушной, то они с пользой проведут время, а потом Джеймс просто уйдет, а она сможет жить, как раньше. И не надо кидаться за волшебной палочкой - он прекрасно знает, что она сознательно многие годы не использует магию, притворяясь сквибом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но теперь все знают, что здесь отдыхает Джеймс Сириус Поттер, поэтому не будет ничего подозрительного во всплесках магии.

И он приходит к ней каждый день и приносит ее собственную палочку, которую забрал с собой в первый же день, и заставляет женщину показывать то, чего никогда не найдешь даже в Запретной секции и то, что никогда не покажет отец. И она делает все, что он приказывает, и это так сладко, так трепетно и приятно, что Джеймс не может сдерживаться, и однажды вечером Дастин спрашивает: «Что ты делаешь каждый день у старой перечницы?». «Она совсем плохо видит, и слезно просила меня читать ей газеты. Видимо, я ей понравился», - усмехается Джеймс, а в груди его поселяется неприязнь к излишне любопытному приятелю.