Случайная одержимость командора - Татьяна Гончарова

Тренировка прошла ударно. Из-за необъяснимой злости на Логранда, для которой, собственно, особых причин-то и не было, я отлично позанималась, даже в бассейне поплавала.

Успела заскочить домой, надеть простое и довольно скромное, но очень элегантное платье. Даже макияж нанесла и распустила волосы.

Я имею право начинать чувствовать себя женщиной. В конце-концов, это просто ужин.

Но вызвать флаер я не успела. На мой коммуникатор пришло экстренное сообщение.

В генштабе совещание. По протоколу ай-эр-сорок. Я обязана присутствовать.

Глубоко вдохнув и выдохнув, я снова посмотрела на себя в зеркало.

Лёгкий макияж. Белые волосы рассыпались по плечам. Прямое тёмно-синее платье с тругольным вырезом, рукавом три четверти и юбкой чуть ниже колена.

Совещание экстренное, я не обязана переодеваться в форму.

Пожав плечом, я вызвала флаер, назначив пунктом назначения здание генерального штаба.

Глава 25. Кира. Совещание

Времени, пока ждала флаер, пока он кружил по транспортным лентам вокруг высоких белоснежных зданий, пока я смотрела на вечернюю Арсистеру, восхитительно прекрасную в лучах заходящего светила… я успела многое.

Во-первых, мне нужно было определиться со своим эмоциональным состоянием.

Специалисты при выписке из госпиталя предупреждали меня: возможна избыточная эмоциональная реакция даже на простые вещи. Мне уже давно отменили гормональную терапию, и теперь я буду вынуждена справляться самостоятельно.

Куратор финальной стадии реабилитации — строгая пожилая профессор Эйрика Вайзел — особенно настаивала на том, чтобы я связалась с ней, если буду чувствовать уход ситуации из-под контроля.

Я потёрла лицо ладонями. Я в состоянии справиться самостоятельно.

Да, появление Логранда вынесло меня. Я не ожидала такой бурной реакции на него.

Мне нужно проанализировать, подойти к этому с точки зрения логики, которая всегда меня выручала в сложные моменты.

Да, близость с Лограндом сильно на меня повлияла. Это факт. Я не смогу это отрицать.

Да, его присутствие на меня влияет. Мне следует признать, что я помню. Смириться с тем, что я… помню. Его. Всего.

Да, это особенный человек в моей жизни, я не смогу оставаться рядом с ним равнодушной.

Да, это так. Пусть. С этим я… Да. Я с этим я тоже в состоянии научиться жить.

Включай голову, Кира. Да, чувства и желания у меня останутся. Я не собираюсь их отрицать или игнорировать. Но думать я буду головой. И действовать буду исключительно в своих интересах.

Когда я вышла из флаера, я уже знала, что справлюсь. И с новыми вызовами, которые готовит мне служба. И с присутствием такого дестабилизирующего меня фактора, как Логранд.

В большом зале для совещаний спецы проходили по рядам и рассаживались перед стойками индивидуальных терминалов.

Не все были в форме. Многих, как и меня, сорвали с вечерних занятий. Кроме меня ещё несколько женщин были в платьях, некоторые мужчины в костюмах, спортивной одежде, парочка стажёров в снаряге для скалолазания.

На меня смотрели. Оценивающе. Было, пожалуй, приятно. Я была одета достаточно скромно, но, похоже, придётся отбиваться от новых приглашений на свидания.

Я выбрала место в последнем ряду, села на высокий стул перед квадратным столбиком терминала. Достала модуль памяти со своим идентификатором, положила в центр терминальной поверхности.

Вокруг него вспыхнула объёмная схема моих допусков и полномочий в виде шара, я обхватила его ладонями, чуть поморщившись от уколов запросов и выпустила из пальцев пси-шипы со слепками моей личности.

Это была стандартная процедура проверки личности на совещаниях: невозможно подделать телесный слепок с примесью концентрированного пси.

Шар над терминалом сменил цвет с белого на зелёный и рассыпался. Я убрала свой идентифицирующий модуль на прежнее место — браслет коммуникатора — и огляделась.

В зале уже были все на местах и заканчивали процедуру проверки личности и допусков: белые шары над индивидуальными терминалами по всему залу меняли цвет с белого на зелёный.

Я поймала взгляд начальника штаба — он был явно раздражён, и это не удавалось скрыть. Читалось в резких движениях. Но проверку он прошёл с первого раза — всё же владел собой.

Признаться, я была даже рада, что наша встреча со Стардом сорвалась. Это совещание кстати — мне сейчас гораздо интереснее работать, чем вести вежливую беседу где-то в неизвестном ресторане.

Маршал Логранд вошёл в зал, когда все уже устроились на своих местах. Стремительным уверенным шагом он направился к подиуму докладчика, на ходу активируя демонстрационное оборудование и проходя проверку личности.

Я… залюбовалась. Скупые чётко-плавные движения, жёсткая линия широких плеч, суровое лицо, словно из камня высеченное. Повседневный маршальский мундир ему невероятно шёл, очерчивая контуры высокого мощного тела.

Когда он заговорил, я невольно вздрогнула от наполненного силой низкого голоса с рокочущими нотками — Логранд не пользовался средствами усиления звука, его было великолепно слышно даже на задних рядах, где устроилась я.

— Сразу к делу, — начал Логранд, — информация о готовящейся диверсии на Арсистере подтверждена. Источник неизвестен. Из того, что удалось определить с максимальной ясностью: в ударе может быть задействован любой псионик на планете. Механизмы пока не ясны.

Маршал сделал многозначительную паузу, во время которой спецы переглядывались, многие не смогли скрыть нервозность, поправляя одежду или ёрзая на стульях. Ещё бы. Здесь все псионики. Хех, да три четверти служащих столицы — псионики. В диверсии может быть задействовал любой? Механизмы не ясны?

— Да, конкретики никакой, — хмуро кивнул Логранд, — с подобным нам сталкиваться не доводилось. Сегодня я был на личной аудиенции.

Логранд извлёк из поясного кармана модуль памяти, двинул пальцами, проекции высветили рядом с ним объёмный узор печатей, подтверждающих высочайшие допуски и личную беседу с императором.

— Император одобрил мои решения, — веско добавил маршал. — Подтверждение полномочий перед вами.

Над нашими столами высветились миниатюрные схемы. Я всмотрелась в объёмную вязь символов, медленно вращающуюся передо мной. Мощно. Ничего не скажешь.

На подиуме докладчика перед нами стоял даже не маршал. Доверенное лицо императора со всеми вытекающими. Фигурально выражаясь, перед нами стояла проекция императора…

— Я создаю особую группу.