Зрелой женщине принадлежит мир. Как быть счастливой в мире мужчин - Галина Артемьева

Мы можем сказать – это когда было! И это уж с такими злодеями произошло! Нет, это не в прошлом. Это навсегда. Ты делаешь добро – оно обязательно возвращается. Тогда, когда ты и думать забыл об этом. Делаешь зло – и получаешь «тем же концом по тому же месту». Не устаю этому удивляться. И постоянно ищу примеры.

Недавно прочитала – делюсь: «Бог сказал: Бойся слез обиженного тобой человека. Ведь он попросит Меня о помощи. И Я помогу».

Великое чувство благодарности

Хочу сейчас на примере одной замечательной жизни поговорить о великом даре благодарности. Ведь часто именно отсутствие благодарности ломает и корежит наши жизни, вредит нам самим прежде всего. Помните, конечно, «Сказку о золотой рыбке» Пушкина. Попала в невод старика золотая рыбка и в обмен на свободу обещала выполнять его желания. Старик отпустил рыбку совершенно бескорыстно, но старуха его огорчилась: «Что ж ты, дурень, новое корыто у нее не попросил? Наше-то совсем прохудилось…» С этого все и началось…

Рыбка исполняла желания старухи, которая никак не могла успокоиться, почувствовать благодарность к тому, что ей уже дано, и требовала все больших и больших благ для себя. То она не хотела быть простою крестьянкой, требовала сделать себя столбовою дворянкой, то положение столбовой дворянки ее перестало устраивать…

Мы все прекрасно знаем, чем кончилась эта поучительная история. Надоела золотой рыбке неблагодарная старуха. И что же? И осталась старуха с тем, с чего начинались ее безграничные желания, с разбитым корытом.

Сказке этой уже много лет, но почему-то, распаляясь в своих аппетитах, мы напрочь забываем, к чему приводят капризы, завышенные требования и неблагодарность к тому, что дарит нам жизнь. А приводит нас неблагодарность всегда (подчеркиваю – всегда) к одному и тому же: к крушению жизни. К разбитому корыту.

Хочется привести пример другого, мудрого, осмысленного поведения прекрасной женщины. Ее пример достоин того, чтобы поучиться. Человеком она была известным, из прекрасной семьи – дочь выдающегося художника Кончаловского и внучка великого Сурикова. Многие из вас, конечно, поняли, о ком я собираюсь написать. Эта замечательная женщина – Наталья Петровна Кончаловская.

Сказке этой уже много лет, но почему-то, распаляясь в своих аппетитах, мы напрочь забываем, к чему приводят капризы, завышенные требования и неблагодарность к тому, что дарит нам жизнь. А приводит нас неблагодарность всегда (подчеркиваю – всегда) к одному и тому же: к крушению жизни. К разбитому корыту.

Мать троих замечательных детей: Екатерины, Андрея и Никиты. Андрей Кончаловский и Никита Михалков – выдающиеся наши режиссеры, известные всем, ее сыновья. Старшая дочь Екатерина была женой знаменитого писателя Юлиана Семенова.

Дочка Екатерины и Юлиана Ольга Семенова написала прекрасные воспоминания о своей бабушке под названием «Тата» (так называли Наталью Петровну близкие). Когда я читала их, меня поразил один фрагмент. Я приведу его здесь. Он – о благодарности.

Наталья Петровна была замужем за знаменитым поэтом, автором «Дяди Степы» и текста государственного гимна Сергеем Владимировичем Михалковым. Жили они вместе долго. Дети выросли. Наталья Петровна в какой-то период поселилась на даче, а Сергей Владимирович остался в городе. У него была своя жизнь. Итак…

«Начиная с середины семидесятых годов Тата почти безвылазно жила на Николиной горе. Сергей Владимирович приезжал лишь на выходные, всю неделю, как ярый урбанист, проводя в Москве.(…) Чувствовала ли Тата одиночество? Конечно. Однажды даже написала мужу горькое письмо. К адресату оно не попало. В последний момент Тата оставила его в своих бумагах. Она отчетливо поняла, что никакое письмо ничего поменять не сможет. Они, столь тесно связанные, понимающие друг друга с полуслова, любящие друг друга десятки лет, обречены проводить врозь больше времени, чем вместе. Замечательно объяснила это она в письме моему отцу:

«Я – человек счастливый… Однажды ты был с Катей на моем дне рождения, когда Сергея не было, а были Ливановы, Ефимовы, Гончаров с женой, Павел Марков. Помнишь, как Женя Ливанова сказала мне: «Как ты могла упустить Сережу? Ведь он как писатель пропадает, идет к администрированию (…) Как ты это допустила?» И тогда я разразилась речью о том, что не имею права ни в чем упрекнуть моего Сергея, потому что он мне создал такие условия, когда я могу писать, что хочу, жить, как хочу, ездить, куда хочу, и за его широкой спиной я выросла в писателя той категории, которому не приходится вымарывать из своих сочинений ни одного слова! Это же счастье, и поэтому я пью за здоровье человека, за чьей спиной выросли и я, и наши сыновья! И тогда Андрей Гончаров разразился тирадой такого восхищения моим отношением к Сергею и говорил такие страстные слова, что его жена просто плакала от волнения и радости. Я и сейчас все время не перестаю внутренне благодарить Сережу за его доброту и самоотверженность в отношении нас троих. Хожу по Николиной и целую каждую сосну, приговаривая: «Спасибо тебе, Сереженька, ангел мой! Тебя хоть со мной никогда нет, да только каждую минуту я чувствую твое присутствие во всем. В комфорте, в заботе, в холодильнике, в теплой воде моей ванны, в розах, цветущих перед окнами. А тебя нет со мной, не можешь ты быть рядом, потому что в крови у тебя иной резус, чем у меня! И ничего с этим не поделаешь…» [5]

Пожалуйста, обратите внимание на потрясающее по силе и мудрости проявление благодарности к мужу! Вчитайтесь еще и еще раз! Тут нет ни слова упрека! Ни слова обиды! Лишь пример абсолютно позитивного отношения к жизни сильной и зрелой женщины.

Я испытываю гордость, что являюсь соотечественницей Натальи Петровны Кончаловской. Ведь и воспитанием, и развитием своих замечательных детей занималась именно она. Она же показала пример благородного, достойного поведения жены по отношению к мужу.

Смотрите: ни намека на подозрения, ни жалобы… Только благодарность! И это – самый верный подход к супружеским отношениям. Поиск того, за что можно благодарить спутника своей жизни.

Смотрите: ни намека на подозрения, ни жалобы… Только благодарность! И это – самый верный подход к супружеским отношениям. Поиск того, за что можно благодарить спутника своей жизни.

«А если не за что?» – спросит кто-то с горькой усмешкой. Что ж… На это можно предложить следующее. Подумайте хорошенько. Сядьте. Возьмите лист бумаги. Разделите его на две части. Одну часть озаглавьте «Я». Вторую – «Муж».

И тщательно впишите в графу «Я» все, за что, по вашему мнению, может быть вам благодарен супруг. (Ну, на это память у нас хорошая, уверена, что вспомним всё.)

Далее – стараясь быть честными и беспристрастными – вписываем в графу «Муж» то, за что можем быть ему благодарными. Ищите хорошее, вспоминайте, скребите по сусекам, метите по амбарам.

Как правило, представьте, находится довольно много поводов для благодарности! И тогда совет: не стесняйтесь вспоминать о хорошем в присутствии мужа! Благодарить его! Уверяю вас: хорошего станет еще больше.

А вообще-то благодарность – основа нашего отношения к жизни. Она – базис, фундамент. Что бы ни случилось – в основе всех наших действий должна лежать благодарность к жизни в целом и к отдельным ее моментам, в частности. Жизнь – наше самое ценное достояние. Нельзя отравлять ее мрачностью. Ищите свет. Всегда, в любой ситуации.

А вот если вы ничегошеньки не можете внести в графу «Муж», позвольте вас спросить, вы действительно счастливы рядом? Вам ничего не хочется изменить? Задумайтесь.

А вообще-то благодарность – основа нашего отношения к жизни. Она – базис, фундамент. Что бы ни случилось – в основе всех наших действий должна лежать благодарность к жизни в целом и к отдельным ее моментам, в частности. Жизнь – наше самое ценное достояние. Нельзя отравлять ее мрачностью. Ищите свет. Всегда, в любой ситуации. Хочу привести тут гениальные стихи Иосифа Бродского. Может быть, они кому-то помогут. Мне – помогают всегда.

Я входил вместо дикого зверя в клетку,

выжигал свой срок и кликуху гвоздем

в бараке,

жил у моря, играл в рулетку,

обедал черт знает с кем во фраке.

С высоты ледника я озирал полмира,

Трижды тонул, дважды бывал распорот,

Бросил страну, что меня вскормила,

Из забывших меня можно составить

город.

Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,

Надевал на себя что сызнова входит

в моду,

сеял рожь, покрывал черной толью гумна

и не пил только сухую воду.

Я впустил в свои сны вороненый зрачок

конвоя.

Жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок,

Позволял своим связкам все звуки,

помимо воя;

перешел на шепот. Теперь мне сорок.

Что сказать мне о жизни? Что оказалась

длинной.

Только с горем я чувствую солидарность.