Бесправыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин

от лично добытого можно прибавить. Процент ниже, чем по контракту, но больше свободы. Да и подросткам такие проценты смешные рисуют, что дешевле дома сидеть.

Говорить не о том собирался, но больно уж интересная тема.

— А меня что, в любую ватагу возьмут?

— Не в любую, конечно, — ухмыльнулся Айк. — В некоторых такой отбор, что и мне не пролезть. Кто поудачливее, те ой-ей как носами крутят. А есть и совсем ведь закрытые, вроде Могучей кучки Хайдара. Те же Удальцы Ратибора, к примеру. Или Чёрные Гранта. Всех подряд гребут только купеческие, но это не ватаги уже, а дружины скорее. У них во главе всего дисциплина — десятники, сотники… К йоку их.

— А сам сейчас где? Что за ватага?

— Нигде, — фыркнул Айк. — Я зарёкся надолго подписываться. Лишь в недальние походы хожу иногда. Дураки меня очень быстро бесить начинают. Оно ведь в чём беда? Дураков везде много, и каждый дурной по-своему. Умный тоже частенько дурак. А я псих — мне беситься нельзя.

— Я пока не бешу?

Айк заржал.

— Удивительно, но пока нет. Чудеса прямо.

Я хитро улыбнулся.

— Ну, отлично. Только ты предупреди, как начну, чтобы я успел Вейку позвать. Она на тебя уминотворя… умироворя… Тьфу! Как ты там говорил?

— Умиротворяюще, — с хохотом подсказал Айк.

— Точно! Умиротворяюще действует. Как зелье какое-то там. Сам говорил.

— Есть такое, — осклабился Айк. — Хорошая твоя сестра девушка, городом не испорченная.

— Так, так, так, — перебил его я. — Про охоту мы вроде. Скажи лучше честно — меня хоть куда-то возьмут, кроме этих купеческих?

— Удивишься, но да.

— Друзья Вепря, — понимающе кивнул я.

— Друзья? Вепря? — снова расхохотался только что успокоившийся парень. — Ну, насмешил… Какие же у Вепря друзья? Завистники, соперники, недруги — этих достаточно. Деловые партнёры от силы. Их же четвёрка — первые гордецы на весь Мун. Это маленькому человечку нужно много друзей, а большому и уж тем паче великому пары-тройки братьев достаточно. Я всего-то и знаю два случая, когда кто-то влился в компанию Вепря. Моя мамка, да ты — вот и всё. Уж поверь — имя Вепря тебе сейчас только дурную услугу окажет, начни ты его поминать при устройстве в ватагу. Твое дело молчать и бумагу свою в нос им тыкать.

— Что? Доли большие помогут? — растерянно спросил я.

Вот ведь, надо же. Оказывается, Вепря в Граде не больно-то и любили. Уважали, наверное. Точно боялись. Терпели до времени. Мал и глуп я пока — ничего в этой жизни не понимаю. Хотя… А кто у нас в деревне любит того же Лодмура? По-настоящему чтобы, родня его только, наверное. Да и вся ли? Гудрун любит точно, а там, кто его знает. Чужая семья — тёмный лес. А у отбывших богатырей из Могучей кучки и семей даже нет. Только Лина у Вепря, да Айк, как-то тянут на родственников.

— Не столько доли большие, сколько возраст маленький, — подмигнул мне Айк. — А, если ещё и поверят, что все бобы сам из зверя добыл, а не в лавке купил, то вообще ой-ей.

— Кстати, — перебил я хотевшего что-то ещё добавить Айка. — Про бобы. Я купил бы немного. Поможешь?

Разобравшись с нашими основными нуждами, обустроив дом, всех одев, обув, излечив Халаша, а главное: узнав градские цены на снедь, дрова, уголь, я прикинул, что оставшихся у меня шести с хвостиком золотых, если не жировать, хватит на пару лет точно. Это слишком уж много. Нет, запас иметь — это правильно. Мало ли, что может случиться. Но такую большую сумму монетой держать — тоже глупо. Уж один золотой в себя нужно вложить. Два десятка долей разложу по триаде — и можно на зверя с копьём выходить, а не только с силками.

И не только в том дело. Свою странность проверить хочу. У меня ведь написанное на бумаге не сходится с числами, что на деле мои. Я бобы все считал. Ошибиться никак. Только дар — больше нечему. Похоже, Бездна мне не только способность чужой возраст видеть подбросила. Как-то съеденное приумножается, видно. Счёт не брошу и по весне опять замер сделаю. Если правда, то на свой дар больше дуться не след. Хотя, чего дуться? И так, благодаря, бесполезному на первый взгляд дару, многого смог добиться. Не умей я в сокровенные числа заглядывать, ни Леора бы не поймал, ни про Тишку бы не узнал.

— Крепи хочешь добавить, — понимающе кивнул Айк. — Раз деньга есть, почему бы и нет. Меня жаба душит по шесть монет серебром за боб отсыпать, но ты у нас богатей известный.

— По шесть? — удивился я. — По пять думал.

— По пять — это, когда им сдаёшь. А купить в лавке — по шесть. По пять — это, если только у какого знакомого охотника напрямую. Сразу после похода. Но только у своих и по-тихому. Скупщики такое сильно не любят. Будут проблемы.

— Во как, — нахмурился я. — Хотел в двадцать долей золотой обернуть, а выходит…

Я мысленно принялся считать деньги.

— А, йок с ним! Добавлю немного. Восемнадцать пусть будет.

Айк шумно вздохнул.

— Богато живёте, — протянул он завистливо. — Сколько же Вепрь с того кабанищи взял, раз даже у тебя доля такая, что монеты девать некуда? Не отвечай только, а то я расплачусь ещё.

— Мне повезло просто, — потупился я. — Уверен, ты тоже скоро добрую добычу возьмёшь. Не думал по осени ещё в поход выбраться?

— Само собой думал, — оживился Айк. — На зимовку, вроде рано вставать. Как раз тебе хотел предложить со мной двинуть. Ждал, когда обживётесь. Я же теперь опекун как бы ваш — не могу малышей вот так бросить.

— Сам ты малыш, — ткнул я шутника в рёбра. — Вот наемся бобов и намну тебе бока. Взрослый дядька нашёлся.

Айк притворно скривился от якобы боли.

— Прости, прости дурака, великий охотник!

— И опекуном у нас так-то мамка твоя, — пнул я его ещё и словом вдогонку.

— Сдались вы ей, — фыркнул Айк. — На бумаге она, а на деле сопли вам кто подтирает?

— Ещё стукнуть?

— Ладно. К делу давай, — снова сделался парень серьёзным. — Тут