Трон Люцифера. Краткие очерки магии и оккультизма - Еремей Парнов

Древний мир знал лишь семь подвижных светил: Солнце, Луну, Сатурн, Юпитер, Марс, Венеру и Меркурий. Каждой планете отвечал определенный день недели, часы суток и, уже в силу формальных соответствий, ноты и цвета радуги. Точно так же были расписаны по «планетным типам» человеческие чувства, качества и даже органы. Любопытен в этой связи уже сам заголовок одной оккультной брошюры, изданной в Петербурге в 1913 году: «О планетных типах», руководство по физиогномике составила Персефона под редакцией «Эмеш». Название удивительно характерно для «теории соотношений» И каковы псевдонимы Прелестные люди подвизались на ниве оккультизма! Подобный психологический тип с планетарно-божественными претензиями тоже неотделим от синдрома магизма.

«Семь светил проходят по дорогам Олимпа, и лучами их соткана вечность. Солнце, дающее-смех, этот луч вдохновения; Луна, создающая боязнь, молчание и память; Сатурн, отец справедливости и рока; Юпитер, дарующий удачи, мир и производительность; Марс, отец порывов, борьбы и благородных инициатив; Венера, подарившая людям желанье и наслажденье, от нее же они получили улыбку для смягчения их доли в мире падения; Меркурий, который дав человеческой природе мудрости применяемость, слово и убеждение в деле, он же послал им изобретательность. Семь звезд проходят по дорогам Олимпа, и лучами их соткана вечность. Оттого мы черпаем из астрального флюида слезы, смех, гнев, слово, производительность, желанье и сон» (Гермес Трисмегист, «Дева Мира»).

Каждой планете, таким образом, соответствуют знаки зодиака, степень теплоты и влажности, цвета, запахи, вкусы, металлы, растения, животные, дни недели, типы и темпераменты людей, части тела, болезни и, само собой, судьбы. Считалось, в частности, что Сатурн дает человеку сосредоточенность, серьезность, строгость в исполнении долга, некоторую мрачность и меланхолию; Юпитер - добродушие, честолюбие, способность к управлению, чувственность; Марс - воинственность, грубость, энергию; Солнце - возвышенность мыслей и чувств, способность к искусствам; Венера - страсть и чувственность; Меркурий - находчивость, сообразительность и практичность; Луна - воображение, склонность к фантазии и поэтичность.

Даже понаслышке знакомый с античной мифологией человек узнает в этом почти анекдотическом перечне олимпийских богов, приуроченных к соответствующим светилам: владыку Зевса - Юпитера, склонного к любовным авантюрам, закованного в Доспехи Марса, лучезарного Феба - Аполлона с лирой в руках, Афродиту - Венеру, мечтательную чародейку Диану… И на таком фундаменте возводились «теоретические» построения, писались всевозможные «руководства» и даже «научные» труды, вроде «Теории темпераментов» Польти и Гари. О стиле содержании подобной писанины можно судить по нижеследующему образчику:

«Типы самообладания (речь идет о людях соответствующего «планетного типа».- Е. П.). Солнце принимает презрительно высокомерное выражение.

Луна собою плохо владеет или смиряется.

Венера старается казаться оживленной, ее выдает молчанье, т. к.. лицо выразительно и настроение можно скрыть, только заменив его другим. Юпитер царственно спокоен. Марс управляет собою железной рукой.

Черная магическая книга, автор которой спрятался за псевдонимом папы Гонория, целиком состоит из фигур и заклинаний, обращенных к дьяволу.

Сатурн. Холодное, «закрытое» лицо, часто глаза опущены. Меркурий хитрит и увивается». Это из уже знакомой нам петербургской Персефоны.

Значит, «хитрит и увивается» наш Меркурий, быстрый, как ртуть… А вот как ведет он себя по отношению к другому полу: «Мужчина - льстиво и любезно; женщина применяется с тайной целью подцепить». Небезынтересно узнать, как следует той или иной планете «входить в незнакомое общество». Солнцу подобает «скромно и достойно», Луне - «рассеянно озираясь», Марсу- «шумно и нахально», а Меркурию - «вертляво». Как же иначе, если он только и делает, что «хитрит и увивается». Можно было бы не задерживаться на подобной чепухе, не будь она столь универсально показательна. Планетарный раж мистиков поистине не знает удержу. Вас интересует история? Пожалуйста: «Иоанн Грозный.

Сатурн - Марс - Венера, причем все выражены резко и дурно. На его лице трудно найти следы Венеры, т. к. мы имеем только портреты его в старости, когда Сатурн очень затер мягкость Венеры… Марс с Сатурном - это мстительность, злоба, а затем долгие бессонные ночи в молитвах, в посте, с холодным потом, выступающим от ужасных видений суеверного Сатурна».

Астрологические аллегории. Луна. Италия XV век.

Попробуй разберись без посредства планет в метаниях царственного злодея. Или взять изящную словесность:

«Луна - Сатурн. Печаль, разочарованье, безнадежное одиночество, постоянное копание в своей душе… Достоевский, отчасти Гоголь последнего периода».

«Отчасти», «последнего периода» - к чему оговорки? Разве нельзя объять явление целиком? Отчего же, нет ничего проще:

«Луна - Меркурий. Планы без конца, выдумки, предприятия, но положиться на этого типа нельзя; всегда выскользнет, надует или забудет И Любовь к зверям, уменье приручать их и дрессировать; легкий оттенок хвастливости. Пример: Гоголь». Подобные «пассажи» едва ли нуждаются в комментариях. Дальнейшее будет выдержано все в том же лапидарном стиле присяжных фельетонистов губернского масштаба.

«Типы работы. Солнце ровно, гармонично, без интереса к результатами Меркурий непостоянно, бегая за мелочами».

«Типы услужливости. Солнце охотно, щедро, не ожидая благодарности И Венера мило и ласково…» Что же касается нашего пройдохи Меркурия, то, усвоив до крайности примитивный метод планетных соотношений, результат можно предсказать заранее. Конечно, вы угадали, читатель: «Меркурий всегда готов к услугам».

«Типы ухаживания… Марс забудет и в последнюю минуту купит в первом попавшемся магазине яркий и пестрый, большой букет».

Астрологические аллегории. Солнце. Италия XV век.

Да и что взять с него, солдафона, мужлана? Зато: «Юпитер - розы, так как роза - царица цветов», а меланхолик Сатурн вообще «цветов не дарит».

«Светила были названы богами из-за влияний, которые бог поручил им распространять»,- сформулировал свое кредо Гермес Трисмегист. Поколения оккультистов довели этот теологический тезис до полного абсурда, соединив и уравняв явления, не имеющие ни малейшей причинной связи. Например, цвет загара и «типы религиозного чувства». Мистицизм, низведенный до уровня галантерейной пошлости, развенчал самого себя. Король, невзирая на загар, предстал голым.

«Солнце: созерцанье, молитва, пантеизм, бог светлый и далекий». Цвет загара - «золотистый, волосы кажутся светлее».

«Луна: суеверие, страх, фантазия; сумрачное, многообразное божество». На солнце она, как и следовало ожидать, «остается бледной».

«Венера: религия любви и нежности. Франциск Ассизский, говорящий проповеди птичкам». Цвет загара - «темный с румянцем».

«Юпитер: церемонии, пышность, культ, древность религии, вера отцов; торжественное и благообразное божество». На пляже мужчины и женщины указанного «планетного типа» не знают удержу и становятся кирпичными, уступая в этом отношении лишь огненно-красным «марсианам».

Как говорится, от великого до смешного - только один шаг. Он сделан, и на сем можно закончить сравнительный анализ несопоставимых вещей. Однако из-за невольной симпатии, возникшей в ходе нашего небольшого экскурса, мне захотелось реабилитировать ошельмованного Меркурия - Гермеса. Ловкий посланец богов, чем-то напоминающий Раблезианского Панурга, хоть и Не может похвастать красивым Загаром (желтоватый), но зато: проникает в тайны культа; старается приподнять завесу его метафизической святая святых; делает это смело, но без цинизма; изучает, не отрицает». Подобная оценка, несомненно лестная для «вертлявого» бога, знаменует невольный отход от олимпийского клише и приближение к оккультному стереотипу Трисмегиста.

В магических действиях закон соответствия обретает овеществленное до мелочей воплощение.

Впрочем, в магии нет мелочей, ибо она проявляет себя через предельную полноту символических связей. Если маг собирается изготовить, например, любовный талисман, то он приступает к работе не иначе как в пятницу - день Венеры, и все его действия подчиняются ее планетным влияниям. Он надевает зеленый плащ - излюбленный цвет ветреной богини, венок из вербены - ее любострастный знак, приносит в жертву голубя, кадит розой, питает жертвенный огонь ветвями сосны или мирта. Все, как мы видим, начинается с планеты-покровительницы, ответственной за те или иные стороны человеческой жизни и обуславливающей всю дальнейшую символику.

На основании констелляций - взаимного расположения планет - определяют и потенциальную способность человека к магическим действиям. Сочетание на одной прямой Марса и Меркурия сулит в этом смысле наибольшую одаренность, причем без всякого усилия и труда. Угол в 30 между указанными планетами, или дуодектиль, требует от учеников чародея некоторого прилежания, секстиль - угол в 60 - говорит уже только о благоприятных задатках, которые можно развить трудом, а квадратура - 90 - сулит лишь неопределенную склонность, проявляемую в повышенной нервозности.