Оружейники: Оружейники. Неестественный отбор. След химеры - Александр Павлович Быченин

Мог бы и не спрашивать, чего уж. Как показывал приборчик фигу, так и показывает.

– Глухо, – подтвердил напарник. – А чего я ожидал, собственно? Вон свистопляска в самом разгаре. Хотя… вроде на убыль идет?

Я машинально поднял взгляд на небосвод и незамедлительно удостоверился в справедливости слов Мака. Представление, разыгранное неизвестным режиссером в поистине грандиозных масштабах, и не думало заканчиваться – тут Гленн не прав. А вот краски чуток померкли, и интенсивность мельтешения снизилась. Уже не бешеное мелькание, а неторопливо вращающийся калейдоскоп, отчего и глаза не так резало. Впрочем, тут и убавленная яркость роль играла. А вот это уже странность – по логике, в сгущающихся сумерках еще сочнее палитра должна становиться, а по факту ровно наоборот. Но это я уже просто ворчу: даже в таких условиях нормальная видимость сохранялась, как в хорошую зимнюю ночь на Новом Оймяконе, когда снег отражает свет естественного спутника – Умки. Говорят, что он даже побольше будет, чем Луна, но сам я не видел, да и большинство из ныне живущих тоже – на Земле представители Колониального тогда еще содружества в последний раз побывали больше полувека назад. А по фотографиям и не поймешь ничего.

– Что у нас дальше по инструкции? – продолжил между тем Мак. – Пункт два пропускаем – мы примерно представляем, где находимся. Пункт три – сидеть на попе ровно и ждать помощи. Не про нас. Аварийных маячков нет, средства связи не функционируют.

– Согласен.

– Пункт четыре – по возможности добраться до обитаемых мест. Как думаешь, доберемся?

– А что нам еще остается? Хотя я бы, если честно, на пункте три остановился. Боязно мне по буеракам шататься, когда в округе такое творится.

– У нас индикатор есть, – кивнул Мак на безмятежного Бадди.

Пес признаков беспокойства не проявлял. Даже, не побоюсь это слова, кайфовал у Гленна под ногами, забив на все жизненные обстоятельства. Язык вывалил, даже в сероватой вечерней хмари розовеет, – так что надо рискнуть. Нас тут все равно никто искать не будет.

– Джерри тревогу поднимет.

– Не факт. С другой стороны, старика тоже когда-нибудь хватятся. Получается, ждем спасателей?

– Без гарантии.

– Ладно, предлагаю компромиссный вариант – сейчас поднимаемся чуток повыше, ищем какую-нибудь щель и присыпаем там Джоша, чтобы падальщики не добрались. А сами возвращаемся на ферму, пока окончательно не стемнело, и ждем там утра. Все равно по темноте шариться – не вариант, да и к городу мы только по азимуту идти можем. Так что прячемся и ночуем. А если нас искать будут, то в первую очередь там.

– Звучит разумно.

– Фигли сидишь тогда? Лезь наверх, ищи щель. К Джошу, я так понимаю, тебя лучше не подпускать.

Я молча кивнул, в очередной раз судорожно сглотнув. Ну на фиг: раз Мак у нас такой закаленный, то ему и всю грязную работу делать. Ибо я не нанимался.

– Как что присмотришь, свистни.

– Угу.

Я осмотрелся, прикидывая маршрут, и нехотя поплелся вверх по склону, благо самую крутую его часть мы миновали, когда от аномалии сматывались.

С задачей справился достаточно легко – удобная расщелина нашлась неподалеку, сразу за гребнем оврага. Мак оценил – останки Джоша в углублении поместились свободно, и мы забросали тело камнями, навалив целый холмик, да еще сверху валун взгромоздили для надежности. Работой оба остались довольны – теперь разве что зверюга с медведя размером доберется до почившего фермера. Ладно, будем надеяться, что день-другой никто его не тронет, а дальше спасатели прилетят, перезахоронят.

– Покойся с миром, брат, – провозгласил Мак, когда в могильный холмик лег последний камень. – Я тебя не знал, но, думаю, ты был достойным человеком. Аминь.

– Царствие небесное, – поддакнул я, тяжко вздохнув.

В привычку уже входит, между прочим. Надо избавляться от этой манеры, папеньке однозначно не понравится. Что чревато бесконечными доколебываниями, мягко говоря. И ведь не наплюешь на его мнение в свете некоторых фактов. Потому как прав он будет. Как он там говорит… «Лидер должен постоянно демонстрировать уверенность в собственных силах и непоколебимый оптимизм. Иначе он не лидер, а тряпка». И попробуй поспорь.

– Ладно, Дэнни-бой, погнали.

– Мак, может, проще тут перебедовать? Темно же…

– Не преувеличивай.

Вот так, коротко и ясно. И особенно обидно, потому что правда – несмотря на вступившую в свои права ночь, видимость сохранилась весьма приличная. По крайней мере, можно было идти, не опасаясь влететь в какую-нибудь яму, или ногу вывихнуть на подвернувшемся по пути камне. Особенно если наверх не смотреть, дабы не засвечивать зрение. Кстати, яркость неведомый пиротехник еще больше прикрутил, теперь зрелище сместилось к черно-белому формату, как будто кто-то включил светофильтры.

– Эй, Бадди, веди! След!

– Вуф!

Пес жизнерадостно взвизгнул и заскользил вниз по склону, но далеко переместиться не успел – Мак помешал.

– Бадди, ко мне! – И уже для меня прокомментировал: – Опасаюсь я в след аномалии соваться. Кто знает, на какую глубину она землю разрыхлила. Еще утонем на фиг, как в зыбучих песках. По верху пойдем.

Спорить я не стал, молча признав правоту напарника, но в отместку предоставил Гленну право шагать первым. Нет, понятно, что в авангарде Бадди шел, но так оно надежней. Опять же по спине Мака ориентироваться удобнее. А если совсем уж честно, то дорогу я не запомнил. Общее направление примерно представлял, но и только. По той простой причине, что задачу такую никто не ставил, а опыта, ясен пень, у меня еще кот наплакал, чтобы о таких вещах автоматически задумываться. Н-да, учиться еще и учиться…

До фермы добрались часа через полтора, и то лишь из-за паранойи дорогого напарника – на гребне оврага много времени потеряли, а потом пришлось по кустам ломиться. Впрочем, предгорья мы покинули довольно быстро, а дальше было гораздо легче – равнина она и есть равнина, хоть и заросшая порядочно. Но Мак по каким-то лишь ему доступным признакам умудрялся находить безопасный путь, ориентируясь на Бадди, так что обошлось без приключений, разве что я руку поцарапал о колючки. Подвернулась не вовремя местная версия акации.

Пару раз пес проявлял признаки беспокойства, но в обоих случаях угроза обошла нас далеко стороной, судя по направлению напряженного собачьего взгляда. А потом мы наконец вышли к цели нашей ночной прогулки.

– М-мать!.. – застыл Макдугал, выбравшись из очередной низинки.

Если мне память не изменяла, мы практически уже на месте – помнится, непосредственно усадьбу хорошие такие кусты окружали, укрепляющие склоны промоин.

– Мак, ты чего?

– Сам полюбуйся.

– На что? – Я недоуменно покрутил головой, силясь различить хоть что-то напоминающее строения.

– Мы на ферме. Если это можно так назвать. Вон, видишь завал?

Теперь и до меня дошло. А ведь и впрямь свербело что-то такое в мозгу, только в слова обратить мысль я не мог. До этого мгновения.

– Ч-черт. И тут аномалия погуляла?

– Наверняка. И не одна, судя по разрушениям. Идем: может, какая сараюшка уцелела. Все лучше, чем на улице ночевать.

Вдумчивый осмотр развалин результат выдал неутешительный – целым остался разве что клочок забора, рядом