Тайны мировой истории. Трагедии и мифы человечества - Антон Первушин

Недалеко от них действовал «Солонцовский совет» со своим «председателем», «предколхозом», «заведующим политчастью», «женоргом» и со своим «комсоргом», который действительно являлся комсомольским активистом. Отчитывались только члены «совета» мужского пола в присутствии девушек, после критики пары переизбирались. «Совет» вывешивал афиши с критикой отдельных членов и выпустил даже несколько номеров своей стенгазеты.

В районном центре Сталинградского края во время пьянки компания, вдохновленная «селькомами» и «комбедами» режима, создала «сельблядьком». Она сразу же «запротоколировала» распределение обязанностей между членами и «годовой план» работы. Об инициативе узнали милиционеры и арестовали зачинателей, изъяли их делопроизводство, но затем отпустили всех, ограничившись предупреждением. Почин был все же подхвачен молодыми служащими районного аппарата и получил широкий размах, так как по меньшей мере были образованы три «комитета». Они тоже составили «план», определяли обязанности каждого члена по вербовке неофитов и раздавали «удостоверения», порой напечатанные на машинке райкома партии и, во всяком случае, имитирующие стиль его мандатов, выданных уполномоченным по разным кампаниям: «Предъявитель сего командируется в село для налаживания работы по б[лядовому] делу. Просьба ко всем организациям оказать содействие: койки и девушек для использования».

Очень ответственно подошли к делу молодые работники районного земельного отдела из Омской области, которые собирались со своими друзьями и подругами в обществе, именуемом «Блядоходом». Эти затейники имели свой собственный «Центральный комитет» с «женотделом», с «фигурным отделом» и с отделом «кутил». Мало что известно об их практической деятельности. Зато их обширное делопроизводство детально цитируется в материалах прокуратуры и в докладе обкома комсомола, основанном на материалах расследования. «Директор ЦК», его «заместитель», «инструктор» и «секретарь» высшего органа, а также рядовые члены неутомимо вырабатывали «план» и «смету расходов» (включающую в себя и статьи по празднованию 1-го мая и годовщины Революции), издавали «приказы», писали «отчеты» о «числе покрытых и зараженных [паразитами и венерическими заболеваниями] женщин», налагали «выговоры» за «пассивную работу», оправдывались «объяснительными записками» и выдавали «наряды на покрытие».

Характерно, что лица, ведущие следствие и судебное разбирательство по данному инциденту, по сути дела не интересовались поступками членов этого клуба как таковыми. Они полагали, что «из приведенных фактов, свидетельствующих о плановости и последовательности руководства, систематичности отчетности, совершенно очевидно, что организация “Б...ход” является организационно-оформившейся контрреволюционной организацией, но не “шуткой”, что пытались доказать <...> обвиняемые».

Примечательно и то, что судили вначале только «директора ЦК» и лишь за служебные упущения, и то, что дело получило политическую окраску после вмешательства областного прокурора. Если местные правоохранительные органы не придали слишком большого значения увеселениям молодых людей, то региональные прокуратура и суд применяли статьи уголовного кодекса о «контрреволюционной агитации и организации», а также о «недонесении контрреволюционного преступления» – но никак не о правонарушениях в области половых сношений – чем и добились сроков тюремного заключения до семи и до десяти лет...

Сексуальные вольности все более уходили в прошлое. Всякое откровенное любовное заигрывание становилось априори запретной, а потому крамольной темой. Реакция была столь сильна, что очень скоро появились люди, искренне уверенные, будто бы в СССР секса нет...

20. Молодежь против сталинизма

Культурная революция, затеянная Иосифом Сталиным в СССР, прежде всего была ориентирована на искоренение любых идеологических разногласий в обществе. В сталинской империи не было места никакой другой идеологической системе, кроме коммунистической. Нацеленная на старшее поколение, революция сталинистов тем не менее затрагивала молодежь. Ведь именно подростки и молодые люди во все времена не терпели упрощенчества и уравниловки, проявляя творческую инициативу вопреки любым традициям и закону.

Подпольная группа «Марс»

В декабре 1934 года в маленьком городе Куйбышевской области была выявлена «подпольная группа». Организована она была под названием «Уран», но затем «в целях конспирации» была переименована в «Марс». Группа «имела свою программу, договор, соблюдение конспиративности, печать, шифр, явку (в развалинах одного дома), дневник происшествий и протоколы собраний».

Группа состояла из восьми человек, и все они были членами пионерской организации. Справки НКВД указали на то, что отец одного из основателей был когда-то сторонником эсеров и что старший брат другого оказался в ссылке «за антисоветскую работу». Возрастной состав группы составлял 15-16 лет, и она «...ставила своей задачей организацию дисциплины и хорошую успеваемость в первую очередь своих членов, а также других школьников класса и школы в целом. Методы работы: личный пример и физическое побуждение, намечено было употреблять “физическое изнурение” и “окарачивание” виновных. Такая террористическая система начиналась с того – легкая ее форма: запись поступков и посылка материалов в центральные и краевые газеты, затем идет отбор книг и тетрадей и [в отношении] не исправных учащихся, высшей мерой “окарачивания” является – избиение (но без убийств, как сообщают ребята)».

«Марсиане» имели «руководящую верхушку, “деятельных членов” и “рядовых”. Один из “деятельных членов” имел звание “политический мыслитель”, второй “казначей” и третий “председатель”».

В докладе сообщилось, что участники подпольной группы оказались под влиянием популярной повести Николая Огнева «Дневник Кости Рябцева», молодой герой которой был страстным ленинцем и организатором группы, ищущей альтернативу повседневной рутине школьной жизни. Автор доклада, секретарь Куйбышевского крайкома комсомола, по всей видимости, не совсем осознал, до какой степени юные «марсиане» не принимали ту действительностью, которой искали «альтернативу». По всей вероятности, члены «подпольного» объединения не имели ничего против самого устройства советского государства и общества, однако нашли его недостаточно эффективным в области образования. Данное обстоятельство, а также тайный характер молодежной инициативы оказались достаточным основанием для центральной власти, чтобы обвинить пионеров в антисоветской деятельности и возбудить политическое дело.

Союз мыслящей интеллигенции

Киевский «Союз мыслящей интеллигенции» описывался в протоколах НКВД как «контрреволюционная группа». Из четырех его членов трое состояли в комсомоле.

Они считали, что «пионерская организация уж очень массовая и воспитывает хулиганов, и вместо комсомола предлагали создать новую полувоенную организацию подобную немецким штурмовикам».

Однако вряд ли эти 15-летние подростки были последователями нацизма. В своем «плане работы» они наметили изучение трудов Белинского и одного из ортодоксально марксистских литературоведов – Владимира Фриче, а также изучение философии, истории большевиков, «рассмотрение вопросов внутренней и внешней политики партии» и размышления «о формах организации детского коммунистического движения». На первом из двух состоявшихся собраний «Союза» два его члена якобы «подняли вопрос и возмущение, почему так часто везде и всюду в докладах, в прессе вспоминают любимого вождя т. Сталина».

Как и «марсиане», основатели «Союза» считали, что они готовы более последовательно осуществлять большевистскую программу, нежели центральные власти. При этом они не собирались выступать против режима. Очевидно, они были убеждены, что нормы большевизма не совсем надежно соблюдаются властями и что отдельные советские бюрократические институты не справляются со своими обязанностями.

Явный антагонизм, возникший между политическим курсом сталинизма и провозглашенными идеалам, выразившийся в уничтожении основы сельского хозяйства, поколебали доверие даже тех молодых людей, которые были безоговорочно преданы делу большевиков...

Глубокое разочарование, но в то же время – романтическая вера в светлое будущее звучат в стихах, найденных при обысках во время следствия НКВД по делу «контрреволюционной организации», созданной учащимися техникума в Томской области:

О, партия большевиков!Ты уничтожила господство кабаков,Разбила на голову трон царизма.Но мы однако видим каждый часВсе возрастающую нищету народа.Когда же мы услышим его глас:«Да здравствует всеобщая свобода!»

Студент из Донецкой области, собиравший вокруг себя товарищей, считающих, что «партия ведет страну к гибели и не по Ленинскому пути», тоже ссылался на голод 1932 года, вызванный коллективизацией. В своем манифесте он протестовал против лицемерных заверений пропаганды об улучшении материального состояния трудящихся при возрастающей эксплуатации и обеднении масс и объявлял Сталина ответственным за все преступления и невзгоды. В то же время этот студент проявлял очевидные прокоммунистические убеждения, заявляя: «Бесчестные те, кто строит на своем горбу социализм, и счастливы лишь те, кто будет жить в социалистическом обществе».