Операция «КЛОНдайк» - Неонилла Самухина

– По голосу вижу, – ответил Копылов.

– Ну надо же! – уже смеясь, воскликнула девушка. – Да вы просто ясновидящий! Ладно, подождите на телефоне, я пойду, посмотрю в картотеке.

Вернувшись через минуту, она вдруг произнесла первоначальным официальным тоном: – Товарищ Копылов, дайте мне ваш телефон.

Копылов продиктовал ей номер своего телефона и очень удивился, услышав: «Вам перезвонят» с тут же последовавшими за этим короткими гудками. Ему и в голову прийти не могло, что оператор ЦАБа вместо карточки на Вербицкую Есению Викторовну обнаружила в картотеке запись о том, что «информация о данном адресате закрыта. Обо всех интересующихся сообщать по телефону №…»

Положив трубку, Копылов посидел несколько минут в ожидании, гадая, что все это значит, а потом, отодвинув телефон, развернулся на стуле, достал из сейфа папку с делом, над которым работал уже две недели и, раскрыв его на середине, принялся читать.

Когда через десять минут на столе громко затрезвонил телефон, он вздрогнул от неожиданности и поспешно снял трубку:

– Капитан Копылов, слушаю…

– Капитан, это вы интересовались Вербицкой? – раздался в трубке незнакомый мужской голос.

– Да, я, – подтвердил Копылов. – Я хотел…

– Зачем она вам? – перебив его, требовательно спросил голос.

Копылов опешил:

– А с кем, простите, имею честь?

– Майор госбезопасности Круглов, – нетерпеливо представился голос. – Ну так я повторяю вопрос: зачем вам гражданка Вербицкая?

– Ее разыскивают, – нехотя и уже чувствуя неладное, ответил Копылов.

– Кто разыскивает? – спросил гэбэшник и взорвался: – Б…дь! Что я из тебя клещами тянуть должен?! Отвечай на поставленный вопрос!

Копылов сжал зубы: «Говнюк, явно молодой, а туда же – строить меня пытается!» и, не сдержавшись, рявкнул в ответ:

– А ты не ори, я постарше тебя буду, хоть ты и майор!

На том конце провода застыло возмущенное молчание. Капитан не стал дожидаться, когда оно выльется потоком мата, и уже спокойно объяснил:

– Обратился тут ко мне один гражданин вчера, сказал, что приехал вместе с Вербицкой в город, а на вокзале они друг друга потеряли. Он беспокоится – подозревает, что с ней что-то случилось. Ее, похоже, кто-то с вокзала увез.

– А ты его самого-то проверил, кто он, чем занимается? – опять перебил его гэбэшник таким тоном, словно разговаривал не с опытным оперативником, а с зеленым курсантом.

«Учить меня вздумал!» – разозлился Копылов и коротко ответил:

– Пока не счел необходимым… – и, сделав паузу, пояснил: – Заявление я у него не принял, но сигнал решил проверить… сам… Дом, адрес которого Вербицкая дала парню, пошел на капремонт. По его словам, она этого не знала. Вот я и решил проверить, проживала ли такая вообще по этому адресу, не напарила ли она парня. А если проживала, то хотел найти ее и убедиться, что с ней все нормально, с людьми всякое случается…

– Заботливый, мать твою, тебе что, делать не хер? – выругался гэбэшник. – И когда ты ему ответ давать собрался?

– Да вот, как выяснил бы, где она и что с ней, так бы и позвонил. Зачем человека заставлять лишний раз переживать, жизнь и без того не подарок…

– Ну, вот что, – оборвал его гэбэшник, – слушай меня внимательно: с этой девочкой не все так просто, и я тебе не советую даже пытаться влезать в это дело. Хочешь спать спокойно – лучше вообще забудь о ней, понял?

– Я-то понял, да вот парень звонить будет, он-то вряд ли о ней забудет. У них там, похоже, к свадьбе дело шло, – возразил Копылов и твердо добавил: – Он ее точно искать будет. Девушка она очень симпатичная.

– А ты откуда знаешь? – настороженно спросил гэбэшник.

– Парень оставил мне ее фотографию, – ответил Копылов.

Снова выругавшись, что Копылова уже начало порядком раздражать, гэбэшник помолчал, а потом сказал:

– Значит, делаем так: через три дня позвонишь этому кадру и вызовешь его к себе к пятнадцати часам. Это будет пятница. Я подъеду к тебе минут за десять до него. Представишь меня как сотрудника 9-го отдела УУР[5], а дальше будешь сидеть молча. Я сам с ним поговорю. А фотографию девицы я у тебя изыму. Понял?

– Чего уж тут непонятного, – мрачно ответил Копылов, ощущая себя предателем по отношению к Леониду. – Мне перезвонить?

– Не надо, я буду точен, – хмыкнул гэбэшник, – главное, чтобы ты обеспечил явку этого «следопыта». Но если что, то я сам тебе перезвоню. И помни, что я тебе сказал… Сделаешь лишнее телодвижение, двигать будет нечем, верь моему слову, – и он повесил трубку.

– Черт! – грохнул кулаком по столу Копылов и, взяв красный фломастер из стоящего на столе стакана, перечеркнул жирной линией крест накрест лист со сведениями по Есении.

Глава десятая

Проснувшись на следующий день довольно поздно, Леонид позавтракал и, помыв посуду, взялся за уборку – пылесосить квартиру было его обязанностью еще с детства.

Пропылесосив все ковры и мамины вязаные половички, он вытер пыль и сел у окна, наблюдая, как во дворе гуляют дети.

Погода стояла хорошая, можно было тоже пойти погулять, но он не хотел уходить из дома, боясь пропустить звонок Есении или капитана Копылова.

К обеду он уже начал маяться. Попытался еще раз дозвониться отцу Есении по рабочему телефону, но там по-прежнему никто не отвечал.

Днем позвонила мама, на звонок которой Леонид бросился буквально со всех ног и испытал немалое разочарование, услышав ее голос вместо голоса Есении.

Несколько раз он порывался позвонить Копылову, но в последний момент отходил от телефона, понимая, что времени прошло еще мало, и дергать капитана не стоит, он и так взялся ему помочь из любезности.

Но когда к вечеру не последовало никаких звонков, у него начало назревать нехорошее предчувствие, превращаясь в темный ком, разбухающий с каждой минутой ожидания. Если даже капитан Копылов, имея милицейскую возможность беспрепятственно и быстро выяснить, куда переселили семью Есении, до сих пор этого не узнал и не позвонил ему, значит, там что-то на самом деле произошло.

«Кое– веки встретил девушку, которую захотел видеть своей женой и, черт возьми, ее тут же отбирают у меня! – думал он с досадой и тревогой. – И главное, не понятно, кто это сделал…»

Но сидеть и ждать, сложа руки, было не в его характере. Ночью у него созрел свой план действий.

Утром, поднявшись пораньше, он взял телефонный справочник и, открыв его на странице медицинских учреждений, попытался прикинуть, какие из них находятся на Васильевском острове и в каких могли работать родители Есении.

Он надеялся, что найдя ее родителей, найдет и Есению. И пусть она ему тогда в лицо скажет, что не хочет больше с ним видеться, если это, действительно, так. В душе он не хотел верить в это, хотя, если предполагать другую причину ее исчезновения, то в голову лезли только тревожные мысли. Леонид безуспешно пытался их отогнать, молясь про себя: «Господи, только бы с ней ничего не случилось!».