Три свидания - Натали Андерсон

— Ладно. — Она прошла в комнату. — Когда они развелись?

Итан пошел за сумкой.

— Мне было четырнадцать. И это стало для нас облегчением.

Он хотел, чтобы мама вышвырнула Мэтью гораздо раньше.

— Почему?

— Надя, я не хочу это обсуждать.

Что она хочет знать? Как его мать годами рыдала по ночам? Как они с сестрами пытались привлечь отцовское внимание, но не могли заменить ему молодых красоток из студии? Как Итан работал сутки напролет, чтобы порадовать мать?

— Я знаю. Но, может, стоило бы.

Итан почти улыбнулся, но промолчал. Она не хочет слышать эту печальную историю. Он не может ее так огорчать. Гораздо лучше, чтобы она улыбалась.

Надя проводила его до двери.

— Пока. Это было…

— Не говори «мило». — Его чувства не поддавались описанию. — Приятного вечера с подругой.

— Спасибо.

Она улыбнулась, но Итан видел — она борется с желанием задать вопрос.

Ему не хотелось уходить, но у Нади есть друзья и своя жизнь. Она слишком занята, чтобы уделять ему время, чего ему так вдруг захотелось. У нее есть работа, форум. Как он может ревновать ее ко всему этому? Ему точно надо выспаться.

Когда они наконец успокоились ночью, Надя свернулась клубочком и уснула. Итан же проснулся слишком рано и мечтал, чтобы она поскорее проснулась. Ему пришлось найти книжку, потому что ожидание было мучительным. Ему не хотелось ей мешать тогда и не хотелось сейчас.

Он наклонился и поцеловал ее. От прикосновения ее губ ему стало лучше. Да, секс был хорош. И это все, чего он хотел, ведь так?

Нет. Теперь уже нет.

Недовольный, Итан пошел домой. Он немного поработал, поговорил с приятелями, решил провести субботний вечер дома — впервые за долгое время. И провел его за компьютером.

Меган устроилась на диване, словно довольная кошечка.

— Это были лучшие три недели в моей жизни. Безусловно лучшие.

Надя рассмеялась. Три недели путешествия по греческим островам с любимым — что может быть лучше?

— А как у тебя? — Меган хитро смотрела на Надю.

Наде хотелось, чтобы подруга продолжала говорить о себе, но терпение Меган кончилось. Она пролистывала страничку Итана на планшете.

— Ты знаешь, что он опубликовал новую запись?

— Да? — Сердце Нади заколотилось. Она надеялась, что они забудут про блоги. Она уже почти собралась удалить свой. Но…

«Итак, мы пишем о том, как прошли свидания. Но я не буду ни о чем писать, потому что жизнь сложнее, чем эти „он сказал/она сказала“ на форуме. Но… хотите подсказку?

Вот она. Мужчины, в отличие от женщин, не любят делиться переживаниями, они не любят анализировать. Парни любят действия, так дайте им действовать. Позвольте нам быть мужчинами. Позвольте делать то, что нам нравится делать для женщин».

Что бы это могло значить?

— Ты чем-то хочешь поделиться, Надя? — тихо спросила Меган.

Надя покачала головой. За последние сутки она слишком многим поделилась. С Итаном.

Глава 12

Итан не позвонил в воскресенье, не написал, не отправил комментарии в блог. Надя поступила так же. Но это не означало, что она не думала о нем все это время. Она засиживалась допоздна на своем сайте.

Рано утром в понедельник Меган поднялась к Наде.

— К тебе кое-кто пришел. Ждут возле дома.

В семь часов? Надя спустилась по ступенькам, озадаченная загадочным выражением лица подруги, и сразу все поняла.

На тротуаре стоял Итан, уверенный в себе и неотразимый.

— Что ты здесь делаешь?

— Решил проводить тебя сегодня на работу.

Надя посмотрела на новый велосипед позади него.

— Но твой офис ближе моего.

— Что ж, мне надо больше тренировок, чем тебе.

— Ты шутишь.

— Нет.

Надя прищурилась.

— Я схожу за сумкой. — Надя вернулась в дом и прикрыла за собой дверь.

— Надя… Надя, Надя, Надя! — Меган улыбалась, сложив руки на груди.

— Что бы ты ни услышала в ближайшие десять минут, не выходи, ладно? — проинструктировала ее Надя.

— Хорошо. — Подруга, сияя, смотрела на нее.

Надя быстро надела роликовые коньки и вышла к Итану. Она застегнула шлем, и они поехали бок о бок. И тут Надя продемонстрировала свое новое приобретение.

Жуткий звук оглушил их.

— Что это?! — закричал Итан, оглядываясь.

Надя показала ему маленький черный прямоугольник на поясе.

— Это вопль в банке. Достаточно потянуть за ремень, как он начнет голосить. Поэтому мне не нужен телохранитель, Итан. Я забочусь о себе сама.

— Я здесь не поэтому.

Надя выключила визг и уставилась на Итана.

— Ладно, немножко и поэтому.

— Тебе вообще не надо здесь быть. — Она нахмурилась.

Сначала он молчал, так же хмуро глядя на Надю, но потом его словно прорвало.

— Слушай, почему ты отгоняешь от себя парней? Зачем это деление на хищников и защитников? Почему я не могу быть и тем и другим? Я уверен, ты можешь постоять за себя, Надя, но даже если бы у тебя был черный пояс по карате и базука, то я все равно бы о тебе беспокоился. Мне приятно быть рядом с тобой в парке рано утром, ясно? Что в этом плохого? Я не собираюсь тебя останавливать, вряд ли бы у меня это вышло. Но почему бы не повеселиться вместе? Зачем ты все время что-то себе доказываешь? — Он остановился и выругался. — Главное, почему я здесь, — я хотел провести немного времени с тобой, и проводить тебя до работы — лишние полчаса удовольствия. Разве это преступление?

— Нет. — Надя отвернулась и поехала вперед, чтобы Итан не увидел ее широченной улыбки. — Все отлично.

Но она все же обернулась и поймала его торжествующий взгляд.

Утро выдалось необычайно приятным. Наде всегда нравились ролики. Ей нравилась свобода и скорость. Но рядом с Итаном все ощущения обострились. Он оказался чертовски прав: вместе было веселей. И он не хотел останавливать ее, а значит, полностью доверял ее силам. Он находился рядом с ней, потому что ему это нравилось. Адреналин и предвкушение бурлили в венах, пульс ускорился, и радость зашкаливала. Итан прав. Быть вместе — это волшебно.

Итан крутил педали, поражаясь, как быстро едет Надя, какая она разгоряченная. На ней были легинсы, маечка, шлем и защита для запястий — не очень возбуждающий вид, но на Итана все действовало иначе.

Вчера он держался подальше от Нади, и день прошел ужасно. Теперь же он наслаждался каждой минутой, проведенной вместе с ней. Он хотел ее больше, чем кого-либо, и желание было невыносимым. Ему хотелось большего от себя самого — быть большим для Нади, — но он не знал, как это сделать. Куда делась его беззаботность?