Соколиная заря - Роберт Торстон

Возвращаясь от Сахана, Диана ворчала по поводу того, что ей придется всю жизнь так и провести в ожидании начала своего состязания. Они действительно ждали уже много месяцев, пока шли предварительные бои. Из-за обилия свободных родовых имен здесь, на Стране Мечты, да и в других местах тоже, стало проводиться просто непомерное количество схваток. На планету стекались целые полчища всяких торгашей и просто тех, кто желал извлечь для себя хоть какую-то выгоду из состязаний.

Джоанну тоже злили проволочки. Они подтачивали силы Дианы, делали ее раздражительной, мешали сосредоточиться на тренировках. То, что Жеребец присоединился к группе подготовки две недели назад, не исправило положения дел.

Сегодня на тренировочном полигоне Джоанне пришлось просто наорать на Диану, чтобы заставить ее выполнить простейшие задания. В симуляторе девушка дважды потерпела поражение от более слабых противников – а с таким проницательным, опытным и хорошо подготовленным пилотом боевого робота, как Диана, подобное случалось исключительно редко.

Она и в самом деле была готова хорошо. Во время курса тренировок Джоанна использовала весь свой многолетний опыт сокольничего. Она ни для кого не создавала таких ужасных условий, как для Дианы, – даже для курсантов, которых сильно ненавидела.

Кстати, в последнее время Диана… как бы это сказать точнее… стала вызывать у Джоанны определенную симпатию, что ли. Конечно, возможно, симпатия – слишком уж сильное слово. Мог ли вообще кто-то понравиться Джоанне? Неизвестно…

Но вот Диана ей почти нравилась. Иногда Джоанна задавалась вопросом: нравился ли ей Эйден Прайд? Он был, конечно, интересен. Но вот нравиться ей – это уже было чересчур.

Хотя… странно, но из всех тех коротких связей, в которые она вступала с разными Нефритовыми Соколами за все эти годы, ей вспоминались лишь несколько ночей, проведенных с Эйденом, когда он был еще курсантом. Джоанна заставляла Эйдена приходить к ней против его воли. Он сопротивлялся, это было для нее очевидно и стало частью самого процесса совокупления. Какое-то мгновение перед наступлением оргазма Джоанне даже начинал нравиться сам процесс, помогавший ей снять напряжение…

Теперь Диана никак не могла оставить свои угрозы выйти из состязания за родовое имя. Это все больше и больше начинало действовать Джоанне на нервы.

– Только попробуй бросить все сейчас! Можешь догадаться, что с тобой потом будет! – пригрозила Джоанна с редким для нее спокойствием.

– Вы меня прикончите, – усмехнулась девушка.

– Как пить дать, Диана.

– Борьба с вами создала бы для меня хоть какой-то стимул. Все это ожидание, без настоящего боя, странно воздействует на мой ум… Я не могу сосредоточиться, в голове все путается, хочется просто пойти куда-то и… не знаю… постучать кулаками в дерево, попинать бетонную плиту, сделать что-то с кем-то.

Джоанна кивнула:

– Мне знакомо это чувство, Диана. Я живу с ним большую часть своей воинской карьеры.

– Снова оскорбляете? Намекаете на то, что я становлюсь такой же, как вы?

Джоанна пожала плечами:

– Как хочешь, так и думай.

– Для вас это было бы почетно – ну, если бы я была такой, как вы?

– Едва ли.

– Никто не может быть таким, как звездный командир Джоанна, – послышался чей-то голос.

Обе женщины обернулись и увидели прислонившегося к двери небритого коренастого Жеребца.

– Чтобы быть такой, как она, Диана, тебе необходимо долго и нудно выращивать у себя ядовитые зубы, – насмешливо сказал он.

– Знаю. Я просто немного раздосадована. Больше всего меня делает раздражительной ожидание, а тут еще эта Джоанна, которая заставляет вкалывать до седьмого пота!

Жеребец бросил взгляд на Джоанну.

– Чему-чему, а этому я верю легко. Джоанна нахмурила брови. Жеребец улыбался.

– Сахан назначил Равиля Прайда Главой Дома Прайда, – сообщила Джоанна после долгой паузы.

Жеребец вытаращил глаза:

– Равиль Прайд – Глава Дома?! То есть… А как же Риза Прайд?

– Ризы Прайд не стало. Ушла из жизни естественным путем, вот такие дела.

– То есть вот так просто взяла, да и ушла из жизни… Не в бою, не после драки или аварии?

– Просто умерла, – повторила Джоанна. – Заснула и не проснулась.

– Наверное, так бывает… Но я думал, что только солама уходят из жизни естественным образом, да и то редко.

– Вольнорожденные умирают в своих постелях, насколько мне известно.

– Да, конечно, но я имел в виду только воинов… Жеребец выглядел очень озабоченным.

– Наверное, теперь нам не обойтись без еще одной войны, – задумчиво сказал он.

– Неплохая идея. Ну так и начните ее, Жеребец. Джоанна, которая испытывала к Ризе Прайд такую сильную симпатию, на какую только была способна, вспомнила, что Глава Дома выглядела особенно усталой во время своего визита на тренировочный полигон, и тут же задалась вопросом, не было ли это как-то связано с последующими событиями. Помолчав, Жеребец спросил:

– Равиль Прайд будет председательствовать на состязаниях? В том числе и с участием Дианы?

– Да.

– Трудно себе представить…

– Трудно.

– Надеюсь, ничего особенного не случится…

– Чего особенного?

Жеребец с мрачным видом пожал плечами:

– Не знаю, но чего-то не очень хорошего.

– Перестаньте недоговаривать, вы же знаете, что я не выношу этого. Особенно когда нам угрожает опасность.

– Опасность?.. Какая?

– Не знаю. Наверное, мне во всем теперь видятся мрачные предзнаменования.

Известие о кончине Ризы Прайд быстро разнеслось по всему Айронхолду.

Нефритовые Соколы всех каст удивлялись тому, как вообще могло произойти, что воин ушел из жизни естественным путем. Однако народ согласился с тем, что иногда медицина Кланов была бессильна против тяжелой болезни, или просто организм не выдерживал, или еще по какой-то естественной причине человек оказывался в могиле.

Подвыпивший Номад, сидя в баре сектора служащих, с ухмылкой думал о нелепости этой кончины. Саманта, которая плохо знала Ризу Прайд, досадовала на несвоевременность ее ухода из жизни. Находившаяся на Стране Мечты Марта Прайд вообще плохо помнила Ризу.

После ухода Саманты Равиль Прайд подумал о том, что, несмотря на все свои амбиции и честолюбие, он все-таки чувствовал себя на новом посту не в своей тарелке. И все из-за того, что занял он его в результате кончины Ризы Прайд.

Это не могло считаться его личной заслугой – подобный путь наверх был сильно похож на окольную дорогу. Сахан сказала Равилю, что ему недолго предстояло занимать этот пост, и он искренне надеялся, что это так.

Только один день многие нет-нет, да и вспоминали о том, что Ризы Прайд не стало, а уже назавтра все о ней почти забыли. Даже Равиль Прайд был слишком занят, чтобы задумываться о том, благодаря кому он, собственно, оказался на этом сулящем только одни хлопоты новом посту.

XIV

Центр образования и научных исследований

Айронхолд-Сити

Айронхолд

Кластер Керенского

Пространство Кланов

19 февраля 3060 года

Этьен Бальзак никогда не повышал голоса. Собственно, начальнику касты ученых Клана Нефритового Сокола и не нужно было этим заниматься. За него это могли сделать подчиненные.

Когда Бальзак нагнулся поближе к Пери Уотсон, ей показалось, будто от него донесся едва заметный душок, слабый запах химикатов.

– Эти дети – не ваша забота, так же как и любой другой проект, к которому вы не откомандированы.

Бальзак раздался вширь еще сильнее с момента их последней встречи и стал бледнее обычного – возможно, потому, что редко выходил из Центра образования и научных исследований. Большую часть времени Бальзак проводил в своем рабочем кабинете или в своей квартире неподалеку от него, изучая проекты, над осуществлением которых трудилась каста ученых, одновременно изыскивая дополнительные возможности для упрочения своей власти.

– При всем к вам уважении, я все же считаю, что это моя забота, – сказала Пери. – Генетические материалы Эйдена Прайда не должны использоваться не по назначению, и я полагаю…

– Довольно, Пери Уотсон. Не понимаю, почему вам везде мерещатся заговоры. Ученые разных Кланов не взаимодействуют друг с другом по целому ряду секретных проектов. Мы мало контактируем. Да и то только с целью обмена полезной информацией на открытых симпозиумах. Все наши открытия, которые могут быть полезными для всех Кланов, доступны всем. Ученые Нефритового Сокола работают на благо детей Керенского. Вот и все. Кстати, я понимаю ваше молчание как акт неповиновения.

Он относится к своему руководящему положению слишком серьезно, – подумала Пери. – Даже его кабинет отражает это. Все на своем месте. Письменные принадлежности, расположенные в строгом порядке. На стене соответствующие моменту исторические голограммы. Мебель, больше отвечающая аскетическим запросам воинов…