Филогенез - Алан Фостер

Весь день Чило проболтался в городке, развлекаясь по мере сил, а дождавшись темноты, спер лодку. Это была маленькая, бесшумная туристская лодочка, рассчитанная на четырех пассажиров. У пристани болталось с полдюжины таких. Чило отвязал все, вывел оставшиеся на середину реки и пустил по течению. Если взять одну лодку, сразу заподозрят, что ее украли. А если пропадут все шесть, это спишут на несчастный случай, хулиганство или юношескую выходку, зашедшую чересчур далеко. Остальные пять исчезнувших лодок рано или поздно найдут, а про ненайденную подумают, что она или утонула, или ее занесло в какой-нибудь затон.

Беззвучный мотор стремительно понес Монтойю вверх по течению. Встроенные сенсоры лодки автоматически обходили все препятствия. Конечно, аэрокар передвигается быстрее и предоставляет больше свободы, но в джунглях он почти так же бесполезен, как древняя наземная машина — разве что вы захотите все время лететь над кронами. Аккумулятора лодки, наверное, хватит минимум на пару недель. Если двигаться по главному руслу реки, держась вплотную к берегам, заросшим пышной растительностью, можно будет забраться в самую глубину заповедника, не рискуя попасться кому-нибудь на глаза. А когда он свернет в один из притоков, там его и вовсе никто искать не станет. Отвязавшиеся лодки вверх по течению не плавают.

Он найдет подходящее местечко, лучше всего — заброшенную туристскую стоянку, и останется там до тех пор, пока не кончатся припасы. Если пополнять запасы продовольствия охотой, он вполне сможет прожить там в довольно сносных, хотя и не слишком комфортабельных, условиях несколько месяцев. К тому времени гибель невезучего туриста в Сан-Хосе перестанет быть животрепещущей новостью, а у Чило еще останется несколько недель, чтобы добраться в Гольфито и встретиться с Эренгардтом. Покинув сельву, он переведет деньги на новый счет, сделает пластическую операцию и начнет новую жизнь владельца доходной, почти легальной должности. И со временем станет большим человеком. Ведь должен же он когда-нибудь сделать что-то великое!

Чило запрограммировал лодку на движение по заранее продуманному курсу, поставил ее на автопилот, потом закутался в спальник и стал смотреть, как наверху, на чистом, прозрачном небе горят звезды.

Типичный преступник попытался бы укрыться в недрах какого-нибудь крупного города. Именно там и будут сейчас искать его власти. Станут проверять данные сканеров, рассылать фотороботы, расспрашивать осведомителей. Чило был почти уверен, что сумел выбраться из Сан-Хосе незамеченным, практически уверен, что никто не обратил внимания на его прибытие в Лиму, и абсолютно уверен, что его мимолетное пребывание в Куско осталось незафиксированным. Пусть себе ищут его в Гольфито, переворачивают вверх дном его крошечную однокомнатную квартирку. Здесь, в дебрях огромного заповедника, его никто не обнаружит. Даже лесничие, следящие за заповедником, работают в основном в местах наибольшего скопления туристов. Чило нарочно выбрал район, славящийся изобилием кровососущих насекомых. В уплату за то, чтобы его не нашли, он, так и быть, пожертвует целостью своей шкуры.

Исполнившись самоуверенности и гордости оттого, что он так хорошо все продумал, Чило повернулся на бок, и вскоре его убаюкало тихое гудение мотора.

Глава десятая

Мир за иллюминатором выглядел точно так же, как проекция, которую Десвендапур и прочие изучали в течение нескольких дней: шар, затянутый облаками и почти целиком залитый невероятным количеством воды. Казалось невозможным, чтобы разумная жизнь возникла и созрела нат аких клочках суши, разделенных огромными океанами. И тем не менее это произошло.

Время обучения окончилось, и старший офицер проводил с ними последний инструктаж.

— Поскольку наше пребывание здесь является тайной, высадка будет производиться в обстановке повышенной секретности.

Крупный самец сделал выразительный жест.

— С тех пор, как мы и наши сотрудники-люди основали колонию, удалось разработать соответствующую процедуру, благодаря которой мы можем обеспечить достаточно высокий уровень надежности. Это не значит, однако, что нам удалось совершенно избежать риска.

Он пристально взглянул на каждого из четверых будущих колонистов. Те помахали иструками и повели усиками, показывая, что сознают серьезность ситуации.

— Если вдруг по какой-то случайности вас перехватят, вы четверо ничего не знаете. Вы — рабочие, направляющиеся в место официального контакта под названием Ломбок.

Название прозвучало так, будто чиновник всеми своими спикулами ушел под воду и вот-вот захлебнется, однако, невзирая на фонетические трудности, ему удалось более или менее верно выговорить человеческое слово.

— Если станут расспрашивать, можете назвать свои официальные специальности. Это никак не поможет им вычислить, что вы направляетесь не в официальное представительство, а в секретную колонию. А сейчас просьба собрать личные вещи и через два времяделения явиться в помещение для высадки.

Он сделал жест, обозначающий одновременно опасение и восхищение.

— Вам предстоит участвовать в уникальном эксперименте! Мы рассчитываем, что лет через двадцать, когда придет пора официально объявить о существовании колонии, люди уже свыкнутся с нашим присутствием, и не только свыкнутся, но и будут смеяться над собственными страхами. Это докажет также способность транксов жить на одной из человеческих планет, не вредя ни тамошнему обществу, ни окружающей среде. Существуют еще и другие важные социальные вопросы, на которые даст ответы колония, но сейчас не обязательно вдаваться в подробности. Относительно пребывания среди этих существ вас проинструктируют те, кто живет и работает на планете людей.

Метеоролог сделал вопросительный жест.

— А вы? Вам случалось жить среди них?

— Случалось, но не очень долго,— признался офицер.

— И какими они показались лично вам? Наши собственные контакты с людьми до сих пор были весьма ограниченными…

— Они утомительны. Дружелюбны, но побаиваются идти на контакт. Импульсивны вплоть до неразумности. Очень забавны. Зачастую опасны. Отличаются плавностью движений, но при этом криворукостью. Впрочем, сами увидите. Удивительное, возмутительное, восхитительное нагромождение противоречий. А ведь я говорю еще о лучших их представителях, о тех членах правительства, которые содействовали основанию колонии, обманывая свой собственный народ. Человеческое же население в целом, на приручение которого и рассчитан наш эксперимент,— это изменчивое, непредсказуемое море неблагозвучного хаоса, с трудом поддающегося какому бы то ни было контролю. Жить среди людей — все равно что жить в арсенале, который вот-вот готов взорваться. Каждая отдельная личность подобна бомбе с активированным детонатором. А когда их много, от них хочется поскорее сбежать. Лично мне они не нравятся. Но Великий Совет хочет, чтобы мы попытались сделать их нашими союзниками. Хотя лично я предпочел бы квиллпов, но… Самец запнулся.

— …Но я связан инструкциями. Я признаю, инструкции эти действительно разумны и исполнены тонкого расчета. Совет заявляет, что, невзирая на взаимную неприязнь, мы должны сделать людей своими друзьями и сами подружиться с ними. В противном случае они могут объединиться с а-аннами или другой столь же малоприятной расой. Все вы здесь специалисты, некоторые — в научных исследованиях, другие — во вспомогательных технических областях, но каждый из вас — посол. Никогда и ни при каких обстоятельствах не забывайте об этом!

Их распустили, и они разошлись по своим каютам — собрать вещи и самим собраться с мыслями. Дес понятия не имел, что творилось в голове у трех его спутников, но сам он с трудом сдерживал возбуждение. Вот то, ради чего он трудился так долго! Именно ради этого он лгал, обманывал, подделывал документы. Там, на новой планете, его ждал свежий источник буйного вдохновения, к какому не дано припасть ни одному другому поэту ни на одной из транксских планет.

Лишь одна внезапная мысль омрачила его сладкие мечты. А что, если в секретной колонии уже есть свой поэт? Уж наверняка в ее штате имеется утешитель, а то и два! Но Десвендапур решил не беспокоиться на сей счет. Если там и есть утешители, они слишком заняты своими официальными обязанностями, то бишь утешением собратьев-колонистов. А Дес от подобных обязанностей свободен. И, исполнив примитивную кухонную работу, он сможет запираться у себя и творить, пряча свои произведения от любопытных глаз в зашифрованной памяти скри!бера. Лишь когда он вернется обратно на Ивовицу, наступит время отправить в отставку приготовителя пищи Десвенбапура и воскресить поэта Десвендапура.

«Со временем! — предостерег он себя.— Всему свое время. Сперва надо дождаться, пока тебя осенит вдохновение, а уж потом мечтать о славе».