Греческие каникулы - Джейн Гроноу

Любимый мужчина молча сидел, прислонясь спиной к огромному дереву, и с нежностью смотрел на нее. Усталость взяла свое, приглушив недавнее острое желание, и на Лиз внезапно нахлынуло ощущение полного и беспредельного счастья. Она даже боялась пошевельнуться, чтобы не спугнуть это новое состояние души. Пусть он всегда будет рядом, этот надежный, сильный и красивый мужчина, ей даже не обязательно чувствовать его прикосновения и целоваться с ним, чтобы быть счастливой. Достаточно просто знать: он здесь, и так будет всегда.

— Эй, чур не спать! — внезапно затормошил ее Тони, разрушив грезы и сладкую полудрему. — Если мы не сможем пройти ущелье до наступления темноты, нас ждут неприятности. Помнишь, на входе сказали, чтобы сохраняли билеты до выхода? Служители национального парка каждый вечер их пересчитывают и проверяют, все ли покинули ущелье. Ночевать здесь строго-настрого запрещено.

— Почему? — томно спросила Лиз, не открывая глаз.

Спросила лишь потому, что не могла же она все время молчать. А вообще-то ночевка на природе с любимым мужчиной в данный момент ее совершенно не пугала, напротив, представлялась весьма заманчивым и легким приключением. Вообще за этот день она как-то расхрабрилась и успокоилась, недавние страхи теперь казались полной чушью, игрой воображения и расшалившихся нервов. В самом деле, что может угрожать ей здесь, рядом с любимым мужчиной, сильным и смелым?

— Мы должны торопиться, Лиз, потому что в музеях спать запрещено, — пояснил Тони. — Греки считают этот парк национальным достоянием и берегут здесь каждый кустик и каждое растение, словно музейный экспонат. Не говоря уже о козочках кри-кри. Местные говорят: если ты убьешь человека, можно нанять адвоката, купить судей и тебя отмажут, но если ты убьешь козочку кри-кри, тебе не поможет даже глава парламента. Так что поднимайся, моя козочка, нам пора в путь. До выхода из ущелья еще далеко.

Лиз нехотя встала. Она почувствовала, что озябла со сна. Или слегка перегрелась на солнце. Ну да, ее немного знобило. Поёжившись и с трудом разлепив глаза, Лиз прошла с десяток метров и едва не споткнулась о чьи-то длинные ноги.

— Сорри! — пробормотал низкий голос, показавшийся ей знакомым.

Она подняла глаза и нос к носу столкнулась… с Джоном. Ну и нелепый тип! Вечно он некстати попадается под руку. Так ловко замаскировался под деревом, что она его даже не сразу узнала. Здрасьте, давно не виделись! Похоже, для них с этим долговязым англичанином остров слишком тесен: без конца натыкаются тут друг на друга.

— Мадам, опять вы? — не меньше ее удивился недавний знакомец и учтиво привстал. — Вы тоже взяли экскурсию в ущелье? Я, признаться, уже не один раз за сегодняшний день пожалел об этом. Стоило платить такие деньжищи за то, чтобы целый день тащиться по жаре целых шестнадцать километров? Своеобразное представление об отдыхе, не правда ли? Вот и дамы из нашей группы возмущены. Знакомьтесь, Бетти и Молли, мои подруги по путешествию. Подданные Ее Величества. Леди, как и я, купили экскурсию в отеле, однако в отличие от меня ничуть об этом не жалеют.

Толстушки кивнули с набитыми ртами. Вид и правда у них был отнюдь не возмущенный, а, напротив, весьма довольный. Видимо, время обеда всегда примиряло их с любыми обстоятельствами.

Джон так мило подтрунивал над ними, так беззащитно улыбался, что Лиз разозлилась на себя.

Ну чем он тебе не угодил! — подумала она. Весьма симпатичный и милый, хоть и чудаковатый англичанин. Они там, на островах, все такие. Джон не виноват, что ты сейчас, как школьница, не можешь ни о ком и ни о чем думать, кроме своего Тони. Но вслух сказала другое:

— А мне нравится разнообразие, не люблю целыми днями жариться на пляже. Бай-бай! — И Лиз поспешила за Тони, чья высокая фигура мелькала уже далеко впереди.

Не успела она пройти и полусотни метров, как услышала странный гул. Он нарастал, словно грохот ударных инструментов в финале музыкального произведения, перекрывая мелодию леса и журчание родников.

Ничего толком не успев понять, Лиз стремительно отпрянула и, словно ее кто-то толкнул в спину, метнулась по мостику на другую сторону ущелья. Там, предчувствуя страшное, она прижалась к скале и закрыла глаза. В ту же секунду груда камней рухнула на тропинку — как раз на то место, где только что стояла Лиз. И тут же стало как-то слишком тихо.

Элизабет подпирала спиной холодный даже в полуденный зной камень, и ее коленки мелко дрожали. Наконец ноги подкосились, и она опустилась прямо на дорогу.

Ну почему опять я? — устало подумала она, не в силах даже заплакать.

Только теперь она заметила, что к ней бежит Тони с перекошенным лицом.

— Лиз! Как ты? В порядке? — закричал он, обнимая ее за плечи. Он так нервничал, что стал трясти ее как дерево, словно хотел сбросить с Элизабет урожай ужаса, накопленный за все эти опасные дни. Тони выглядел не на шутку испуганным. — Ну вот, еще раз убедился: тебя нельзя оставлять ни на минуту. Ты просто «Мисс катаклизм». Или «Леди несчастный случай».

— Скорее, «Мадам жертва»… — дрожащим голосом поправила его Лиз.

— Как тебе больше нравится, дорогая. Наверное, у тебя такая карма, Лиз. Ты ухитряешься постоянно влипать в самые разнообразные и опасные истории. Между прочим, любого из этих происшествий большинству из женщин хватило бы, чтобы немедленно обменять обратный билет на ближайший рейс. А ты молодчина, Лиз! Не сдрейфила. Хотя, согласись, ущелье — особый случай. Здесь никто и никогда не чувствует себя в полной безопасности. Камнепады и обвалы в горах не очень частое, но, увы, обычное дело. Вроде аварий на автотрассах. Ну-ну, все позади, не дрожи так. Надеюсь, на сегодня набор неприятностей для нас исчерпан. Знаешь армейскую поговорку про то, что снаряд два раза в одну воронку не падает? Я, когда служил в армии, ее проверил. Давай руку, теперь я тебя никуда от себя не отпущу. К тому же нам осталась самая последняя и приятная часть пути. Скоро мы увидим море, сядем на теплоход и приплывем в рыбацкий поселок. А там ну просто очаг цивилизации: кафе, сувенирные киоски, автобусная станция. Завтра мы будем вспоминать это путешествие с улыбкой.

Весь оставшийся путь они прошли рядом. Плечом к плечу. Время от времени Тони внимательно вглядывался в камни по обеим сторонам дороги, словно в них могла таиться новая опасность, а также в лица туристов, шедших по каменистой тропинке. А Лиз, еле живая от усталости и потрясения, едва волокла ноги… А вернее, безвольно висела на его руке, как полупустой рюкзак.

Тони шел и невольно сжимал кулаки. Он злился на весь свет: на себя, на Лиз, на судьбу, которая ставит его перед невозможным выбором. Эта женщина нравилась ему с каждым днем все больше и больше. И, похоже, не просто нравилась… Но разве между ними возможны хоть какие-то отношения? Знала бы эта милая леди, кто он такой… Знала бы, на что он согласился ради больного ребенка…