Наживка - Пи Трейси

– Знаешь, вся ее вселенная вокруг тебя вращалась. Еще одно, за что я тебя люблю. Ты дарил Ханне счастье.

Марти стиснул зубы, погружаясь во мрак, куда уходил каждый день.

– Я позволил убить ее.

– Нет. Не вини себя. – Джек взъерошил ему волосы каким-то непривычным для себя отеческим жестом, и Марти впервые за год готов был заплакать.

Джек стоял на краю подъездной дорожки, обсаженной с обеих сторон деревьями, глядя вслед отъезжавшему Марти. Дождавшись исчезновения за поворотом хвостовых огней, радостно выхватил пистолет из кармана. Всю дорогу до дома боялся, чтобы чертова штука не отстрелила член, напрочь забыв, поставил ли ее в сарае на предохранитель.

По-прежнему держа в руке оружие, услыхал за спиной тихий шорох. Подумал – олень или какой-нибудь распроклятый енот, но все-таки волосы на голове встали дыбом.

23

Джино с Магоцци застали последнюю половину десятичасовых новостей в темной кабинке безымянного спортивного бара. Джино заказал залитую горячим соусом энчиладу[29] размером с бейсбольную биту, а Магоцци куриную лапшу.

Просмотрели на висевшем над головами экране пятиминутный подслащенный сахарином сюжет о похоронах Мори Гилберта под смелым названием «Святой Гилберт из Верхнего города», после чего увидели дом Бена Шулера и самого Магоцци крупным планом, изрекающего стандартное заявление: подозреваемые пока не установлены, проверяются версии, в данный момент определенная связь между убийствами Мори Гилберта, Розы Клебер и Бена Шулера не просматривается. Тут откуда-то из-за кадра прозвучал резкий голос Кристин Келлер, блондинистой куклы Барби с десятого канала:

«Детектив Магоцци! Все три жертвы пережили заключение в концентрационном лагере во время Второй мировой войны. По-моему, просматривается определенная связь».

– Гляди-ка. – Джино ткнул вилкой в экран. – Как только она врезала нам по яйцам, сразу пошла реклама. Черт побери, до чего ж я ее ненавижу! Знаешь, что надо сделать? Изловить ее как-нибудь ночью в темном переулке и голову начисто выбрить. Пусть немножко дома посидит. Что меня удивляет – как это она успела выяснить, что Шулер сидел в лагере?

– Наверно, соседей расспрашивала, – предположил Магоцци, черпая ложкой суп. – Джимми сказал, репортеры пошли по домам за полчаса до нашего прибытия.

– Шефу Малкерсону репортаж не понравится.

Магоцци положил ложку.

– У тебя «Тамс» есть?

В желудке творилось полное безобразие.

Они подъехали к зданию муниципалитета почти в одиннадцать, зашагали по лестнице в мятых костюмах, с распущенными галстуками. На некогда белой рубашке Джино остались следы угощения Лили Гилберт и съеденной впоследствии энчилады.

Широкий коридор, ведущий к отделу убийств, пустовал, свет пригашен, в здании так тихо, что голос Джонни Макларена слышался из-за закрытых дверей.

Он разговаривал по рабочему телефону Глории, видимо не отыскав аппарата на своем захламленном столе. Увидев вошедших детективов, поприветствовал их ухмылкой и жестом, ткнув пальцем в дальний конец комнаты, где Лангер старательно обгладывал куриное крылышко.

– Ох, – вздохнул Джино, – Лангер до сих пор доедает жареные крылышки. Конец света. – Он покосился на косточки, аккуратно разложенные на салфетке. – Я думал, ты вегетарианец.

– Был до вчерашнего вечера. Люблю такие вещи. Хочешь? – Лангер кивнул на белую промасленную упаковку, стоявшую на блокноте.

– Нет, спасибо. Чего вы засиделись так поздно?

Лангер вытер рот салфеткой.

– Дозваниваемся до заморских копов, которых днем не смогли отловить. Верьте, не верьте, Макларен пытается пробиться в Йоханнесбург.

Упомянутый Макларен положил трубку, вернулся к собственному столу.

– При следующем затишье с убийствами всем надо собрать вещички и отправиться в Южную Африку. Как ни позвонишь, тамошние ребята заняты очередным расследованием. – Он бросил бумажку на письменный стол Лангера. – Этому сам звони, потому что я не могу выговорить фамилию без всяких гласных. Попросил позвать его к телефону.

– Что происходит? – поинтересовался Магоцци. – Зачем вы за границу звоните?

У Макларена вытянулась физиономия.

– Шутишь? Не видел шестичасовых новостей? Господи боже, – всплеснул он руками. – В кои-то веки мы дали поистине убийственную пресс-конференцию, а вы проглядели. Малкерсон на сей раз разрешил от души высказаться, и я высказал все, что хотел. Правда, Лангер?

Тот закатил глаза, глядя на Магоцци.

– Он был в полосатом хлопчатобумажном костюме.

Джино скривился.

– Естественно, нас старались выставить полными идиотами, – продолжал Макларен, шевеля бровями, – особенно новый говнюк с перманентом, который ведет последние новости. А мы не поддались. Хладнокровные несгибаемые герои. У меня запись есть…

– Да что стряслось, черт побери? – вскричал Джино, сунув руку в коробку с куриными крылышками. – Что-нибудь прояснилось со стариком на рельсах?

– Не то слово, – ухмыльнулся Макларен. – Получается, что сорок пятый калибр, который чуть не отстрелил руку Арлена Фишера, сильно жареный. В Интерполе за ним куча дел. Засветился в Йоханнесбурге, в Лондоне и Париже, в Праге, еще где-то…

– В Милане и Женеве, – подсказал Лангер.

– Правильно. Так или иначе, у третьего канала есть источник информации в ФБР, разнюхавший связь с Интерполом, и репортеры просто взбесились. Международный заговор внутри страны и прочая бредятина.

– Что думаете? – спросил Магоцци.

Лангер пожал плечами:

– Те самые убийства Интерпол от порога считал заказными. Шесть за пятнадцать лет – семь, считая Арлена Фишера, – и все вроде бы совершил один киллер из одного и того же оружия. Входит и выходит бесследно, нет ни свидетелей, ни вещественных доказательств, кроме пули в голову.

– Арлен Фишер не получил пулю в голову, – напомнил Магоцци.

– Очень хорошо. Конечно, оружие может бродить по свету и без стрелка – скажем, выбросил пистолет после очередного убийства, потом кто-то его подобрал, – но Интерпол надеется, что стрелок один, а Арлен Фишер убит по неким личным причинам. У наемных убийц нет обычая насмерть замучивать незнакомых людей.

Магоцци кивнул:

– Получается, киллер знал Фишера.

– Теоретически – да. Может, они где-то пересекались, и, если отыскать связь, можно будет вычислить убийцу.

– Постойте, ребята, – изумленно улыбнулся Магоцци, – вы намерены вычислить парня, который находится в международном розыске?

– Здорово было бы, – ухмыльнулся Макларен. – Нас сразу розами закидают. Одно плохо: Интерпол требует ФБР привлечь к следствию. У них большой зуб на того самого киллера. Шеф Малкерсон их притормаживает, пока мы не проверим шестерых заокеанских жертв и не отыщем связь с Фишером. Кстати, – он протянул бумажку Лангеру, – вот та самая фамилия из одних согласных. Я ее определенно не выговорю.

– Может, он понимает английский.

– Что толку, если я не могу его к телефону позвать?

– Ладно, ладно. – Лангер взял листок. – Тогда в Париж звони. Наверняка там из вредности притворяются, будто не говорят по-английски.

– Можно подумать, Макларен говорит по-французски, – хмыкнул Джино.

– Свободно, – улыбнулся в ответ Лангер.

– Не верю.

– Романскими языками я хорошо владею, – пояснил Макларен, – а славянские диалекты сплошная жуть.

Он просеменил к своему столу, принялся нажимать кнопки, набирая очень длинный номер. Джино с Магоцци разинули рты, слушая, как Джонни лопочет на языке, безнадежно непонятном для них обоих.

– Невероятно, – пробормотал Джино. – Я всегда думал, что Макларена взяли к нам просто за смазливую мордашку.

– Кстати, а вы что тут делаете? – поинтересовался Лангер.

Джино и Магоцци угрюмо на него посмотрели. Оба вымотались, пали духом, может быть, были даже немного испуганы вышедшими из-под контроля событиями.

– Не стало еще одного старика, – признался Магоцци.

Лангер опешил.

– Издеваетесь.

– Хотелось бы, – мрачно заметил Магоцци. – Застрелен в собственном доме, восемьдесят семь лет, на руке татуировка.

Лангер со страдальческим вздохом отвел глаза, покачал головой:

– Что за чертовщина у нас тут творится?

– Говорящие головы с телеэкрана тоже интересуются, – проворчал Джино. – Ты смотрел новости в шесть, а нас показывали в десять. Разжевали и выплюнули.

– Мне надо позвонить, – сказал Магоцци, направившись к столу. Джино кивнул, но пошел за ним вместе с Лангером.

– Кто убит? – спросил Лангер.

– Некий Бен Шулер. Слышал когда-нибудь?

Лангер покачал головой:

– Вроде нет.

– Хороший знакомый Мори Гилберта.

Лангер вздернул брови: