Я написала детектив - Наталья Горчакова

Собираясь, я спрашивала себя: а понимаю ли я, собственно, что делаю? Торговля крадеными картинами не шуточки, постороннему человеку знать об этом не полагается и совсем небезопасно. Чем это закончится? Иду на встречу, где мне должны предложить настоящего Ренуара. А у меня в лучшем случае хватит денег только на раму от него. В своем ли я уме? Могла бы использовать отпуск с гораздо большей пользой, чем гоняться за преступниками.

Но если честно, мне стало уже интересно. Я слишком глубоко влезла в это дело, чтобы сейчас отступить, так и не уяснив сути дела, не узнав, кто вор, а кто честный человек.

Без пяти четыре я была возле зоопарка, надо сказать, после большого перерыва. Боясь опоздать, сразу спросила, где находятся хищники, и отправилась прямо туда, держа «Из рук в руки» на самом виду.

Оглядела посетителей — никого не привлекло мое появление. Вокруг в основном были женщины с детьми, которые вообще ни на кого не обращали внимания, кроме как на своих весело резвящихся отпрысков.

Звери вызывали шумный восторг. Я тоже отвлеклась всего на минуту и не заметила, как ко мне подошли сзади.

— Наташа? — спросил мужской голос.

— Да, — обернулась я.

Передо мной стоял пожилой седоватый мужчина в футболке и джинсах, держа за руку мальчика лет семи.

— Я Александр, — представился он.

А! Мой потенциальный жених! Какая радостная встреча!

Только не уверяйте, что это вы говорили со мной по телефону, я бы узнала вас, даже если принять во внимание то, что по телефону голос меняется, — но не на столько же.

— Очень приятно, — сказала я, приветливо улыбаясь.

Ребенок с детским любопытством рассматривал меня.

— Антоша, иди посмотри на льва, — обратился Александр к мальчику, — мы поговорим с тетей. Только не уходи никуда.

— Хорошо, деда.

Мальчик убежал.

Действительно, это его внук? Потрясающе придумано. Встреча в зоопарке. Ребенок. Никто ничего не заподозрит. Никому не придет в голову, что вот так среди бела дня в многолюдном месте происходит продажа краденых картин. Я бы тоже не поверила.

— Присядем? — спросил Александр. — Ужасная жара.

— Да, скорей бы закончилась.

Мы сели на скамейку, и Александр достал из «дипломата» альбом Ренуара. Я была разочарована. Неужели ошиблась? Он действительно ищет невесту и хотел поразить меня альбомом, привезенным из-за границы?

Да нет, его не волновали брачные узы. Что он должен был принести? Картину в рамочке? Распаковать ее на глазах изумленной публики и выставить на всеобщее обозрение?

— Как и обещал, — сказал он тем временем, — надеюсь, вам понравится.

Мужчина открыл альбом, между листами которого лежали фотографии. От предвкушения у меня загорелись глаза. Вот сейчас передо мной выложат картину Ренуара, украденную у Анфилады Львовны, и утомительные приключения закончатся моим полным триумфом. Остальное — дело Говоруна и милиции. Пусть разбираются, хватают преступников, вызволяют тетину собственность. Главное — найти украденное. Предъявлять обвинения не моя задача.

— Здорово, — сказала я, — меня это вполне устроило бы. Только, насколько я помню, эта картина — из Эрмитажа, эти две из Пушкинского музея, а это вообще Моне.

Он засмеялся:

— Небольшая проверка.

— Ну и как? Прошла успешно?

— На отлично.

Признайтесь, какие скрытые цели преследовал данный тест? Выявить мои знания? Выяснить, нельзя ли подсунуть мне какую-нибудь туфту? Или что-то другое? Я могла и ошибиться с ответом. Вдруг надо было не показывать, что я разбираюсь, а делать глупый вид?

Александр перевернул еще несколько страниц альбома. Там также находилась вложенная фотография.

— Надеюсь, это вам понравится.

— Надеюсь, это не очередной подвох? — спросила я его настороженно, прежде чем взглянуть на фото.

— Клянусь, нет.

Со стороны мы выглядели как отец и дочь, разглядывающие книгу, в то время как младший ребенок любовался животными.

Милая семейная сцена.

— Неплохо. Какой размер?

— Сто десять на сто тридцать семь.

— Я хотела бы что-нибудь другое. Немного поменьше. Эта не будет смотреться в моей квартире как надо.

— Пока это единственное, что имеется. Сами понимаете, товар редкий, — он кашлянул, — деликатный.

— Не знаю. Меня смущает размер. И сколько?

— Сорок пять.

Сорок пять чего? Тысяч? Но уж конечно не рублей. Но и не долларов. Мне кажется сорок пять тысяч долларов маловато. Может, четыреста пятьдесят? Если бы знать! Надо было спросить хотя бы Стаса. Очаровательная идея! Ты соображаешь? Что спросить, Наташа? Сколько стоит краденая картина Ренуара?

— Дороговато, — на всякий случай протянула я, прощупывая почву.

— Сами понимаете, расходы, — пожал он плечами.

— Да, но сорок пять…

— Если намерения серьезные, договоримся.

— Намерения серьезные, но хотелось бы что-нибудь другое, — упрямо возразила я.

— Есть у меня кое-что на примете, но придется подождать.

— И долго?

— Недели две. А вам что, срочно? — видя мое разочарование, спросил он.

Конечно, срочно. Как иначе? Отпуск заканчивается. Месяц пройдет, я останусь без машины и бабушкиных сережек и с разгромленной репутацией среди однокурсников, возлагавших надежды на мою проницательность. Откуда они взяли, что она у меня есть?

— Мне обещали подарить на день рождения, — выкрутилась я, — хочется получить подарок в срок, а не потом.

— За срочность придется доплатить.

— Лишь бы мне понравилось. Опишите в общих чертах.

— Пейзаж в стиле импрессионистов. Преобладание серо-голубой гаммы. И, как вы хотите, поменьше этой.

Похоже на ту, что была у Анфилады Львовны. Я едва удержалась, чтобы не достать из сумочки фотографию картины. Вот был бы смех. Интересно, а как бы он на это прореагировал?

— Думаю, что подойдет. Сколько?

— В районе пятидесяти. Но о цене поговорим позже, когда вы увидите.

— И когда же?

— Я вам позвоню через неделю, если удастся достать.

— Конечно, я должна буду показать работу специалисту, — сказала я со знанием дела (спасибо Стасу, разъяснил вовремя), — вы понимаете, что это не от недоверия к вам.

— Разумеется, — уважительно отозвался он, — совершенно с вами согласен. Как говорится: доверяй, но проверяй.

— Если подвернутся другие варианты, вы будете иметь меня в виду?

— Обязательно.

— Деньги не вопрос, — заверила я.

— Понятно. Дайте свой телефон.

Я написала телефон на обороте фотографии. Не стоило бы этого делать, надо было по-прежнему звонить самой. Что теперь рассуждать. Сделанного не вернуть.

Александр попрощался, позвал внука, и они направились к выходу.

Решив, что было бы неплохо проследить за этой парочкой, я пошла за ними на отдалении, стараясь не попасться на глаза, если они обернутся. Но едва они вышли из зоопарка, подъехали синие «Жигули». Они сели в них и укатили.

Я взглянула на фотографию похищенной у Анфилады Львовны картины. Пейзаж в стиле импрессионистов. Преобладание серо-голубой гаммы. Но зачем на ее розыски понадобились две недели? Впрочем, мне-то что? Пусть предъявят картину. И конец этой истории.

Дело, похоже, сдвинулось с мертвой точки, очень хочется в это верить. Я отправилась домой, почти уверенная, что голубой «мерседес-кабриолет» ждет меня у подъезда.

Дома были все плюс мама, вернувшаяся с дачи, не ожидавшая, что ей приготовлен сюрприз в виде родственников.

Хорошо, что она приехала, а то мне на дачу смотаться даже на день некогда.

Мама была возмущена тем, что я «безвылазно торчу в пыльной, душной Москве, вместо того чтобы отдыхать на природе». Ссылаясь на необыкновенную загруженность и неотложные проблемы, я обещала приехать по крайней мере на следующей неделе (в чем не уверена), а пока забрала бы путающуюся у меня под ногами родню. И мне спокойней, и им хорошо.

А кстати, не поговорить ли мне с ней о продаже нашей коллекции? Может быть, не всей, но от некоторых особенно надоевших пейзажей стоит избавиться?

Точно, Наташа, крыша поехала. Это уже факт. Переутомление налицо.

Тут же была намечена семейная прогулка по Москве. Но с меня уже было достаточно Москвы утренней, дневной и вечерней. Я никуда не хотела выезжать.

Зазвонил телефон. Я, надеясь увильнуть от поездки, сняла трубку. Молчание. Вы хотите меня чем-то удивить? Не получится.

Тетя Лера попросила разменять ей сотенную купюру. Я полезла в сумку за кошельком и тут обнаружила исчезновение паспорта. Только этого не хватало! То, что он был в сумке, абсолютно точно. Теперь придется восстанавливать. Неужели украли? Я даже не заметила.

А вообще-то странно, что кошелек не взяли. Следовательно, нужен был именно мой паспорт. Это связано с тем делом, в котором я по глупости завязла? Закономерный вопрос: кому это понадобилось и зачем? Александру? Это может значить только одно: за мной следили. Стасу? Для чего ему идти таким сложным путем? Он мой телефон знает. Мог бы узнать адрес проще. Николаю? Мой пьяный художник не может иметь к этому отношения. У него другие увлечения. Его знакомому искусствоведу? Ольге, хозяйке галереи? Или это простая случайность?