Стриптиз на 115-й дороге (сборник) - Вадим Месяц

В гостинице телевизор не включал. Лег на кровать полистать новые книжки. Мне нравился нигилизм автора и его отвязное чувство юмора. Чего-то не хватало. Пацифист, антигосударственник, свободный человек в свободном мире… Все это отдавало «маршами мира» и программами MTV.

Командировка подходила к концу. Оставался прощальный банкет на прогулочном кораблике по Чесапикскому заливу. Ближе к вечеру я облачился в парадный костюм и направился на пристань. Встреча была назначена в научном центре «Наутикус» на мемориальном пирсе. Там же располагались морской музей и аквариум. Я изучал жизнь голожаберных моллюсков, когда ко мне сзади подошел Магн Свенсон и дружески прикрыл глаза руками. От неожиданности я дернулся и чуть было не ударил его головой по лицу. Старик был в клетчатой рубахе с техасским галстуком-боло поверх воротника, на серебряной бляхе которого была отпечатана характерная медвежья лапа.

– Привет, Свен, – сказал я, приходя в себя. – Ты испугал меня до полусмерти.

– Дела закончились, – мрачно констатировала его супруга. – Теперь они с Артуром перешли на бурбон. Хорошо, что ты не любишь «Джек Дэниэлс».

– Я люблю коньяк. – Я решил поддержать Свена. – Что творится в твоей конторе? Процветаете?

– Твой дружок уволился, – поспешил ответить Магн. – Открыл собственный бизнес. Ума не приложу, чем он будет заниматься.

Вдаваться в подробности мне не хотелось. Про Свена ходили странные слухи. Норвежец ковбойского вида, верзила с орлиным профилем, он выглядел хищником и, похоже, вел себя в соответствии с внешностью.

– Я знал тебя еще ребенком, – любил повторять он, искренне удивляясь, что этот ребенок вырос.

То же самое могли сказать про меня Ник Джонсон и Арт Гюнтер, которых я считал своими американскими дедушками. Ветераны холодной войны… высокопробные технари… магнаты военно-промышленного комплекса… Они всегда готовы были мне помочь. По доброте душевной. Со времен холодной войны в них оставалось уважение к противоборствующей стороне. Когда-то они дружили с моим отцом, который был их главным конкурентом в области технологий. Когда я оказался в Штатах, часто намекали, что могут оказать мне прямое содействие, но я пока что в нем не нуждался.

– Когда-то я покупал тебе джинсы, – сказал Свен и засмеялся. – Джинсы и револьверы с крутящимся барабаном. Револьверы так блестели, что я хотел оставить их себе.

– Спасибо, Свен, – улыбнулся я. – Такие вещи не забываются.

Мы прошли на корабль по прорезиненному металлическому трапу, прогулялись по палубе. Небоскребы делового центра блестели сталью и стеклом в лучах заходящего солнца, официанты завершали сервировку столов в кают-компании. Я встал у бортика, разглядывая огромный линкор, стоящий на вечном приколе у берега. На экскурсию по судну идти не хотелось: до отплытия оставалось несколько минут.

Нам принесли шампанского. Мы с Ауд, женой Свена, взяли по бокалу. Старик от вина брезгливо отмахнулся.

– Что это? Ginger ale? – спросил он издевательским тоном. – Высшему командному составу полагается другое. В конце концов, я профессор.

– Свен, ты правда служил во Вьетнаме? – вспомнил я байку, рассказанную кем-то из наших общих знакомых. – Почему раньше ты не говорил об этом?

Старик равнодушно пожал плечами.

– Это было давно. Сейчас уже неактуально. Храню дома осколок от русской мины. Вы меня пожалели. Шуганули, но не прибили.

– Если бы это была русская мина, ты давно бы лежал на кладбище, – выдала Ауд старую шутку.

Мы проплывали мирные постройки порта, капитан рассказывал о погрузочно-разгрузочной системе порта Норфолк и о том, во сколько она обошлась бюджету. Кроме военно-морской базы здесь располагался торговый порт. На сухогрузах и баржах покачивались цветастые флаги государств, которые вряд ли мог идентифицировать кто-нибудь из присутствующих. Грузили уголь, песок; у выхода из бухты пришвартовался нефтеналивной танкер размером с небольшой город, выкрашенный в ярко-красный цвет.

Публика по преимуществу состояла из американцев и особ, работающих в стране по контракту. Немцы, французы, несколько итальянцев… Я на корабле был единственным русским. Тень славного советского прошлого, музейный экспонат, реликт.

Банкет сопровождался лекцией о развитии технологий в двадцатом веке. Докладчик стоял у экрана и комментировал диапозитивы с различными схемами и интерпретациями исторических фактов. Многие диаграммы отталкивались от слова «спутник» как ключевого события истории. Другая картинка предлагала перейти от промывания мозгов к их циркуляции и интеграции. Произносить тосты на эту тему не хотелось.

– Ты извини Свена, – заметил мне Арт Гюнтер, оказавшийся соседом по столу. – Он по большому счету не ученый, а бизнесмен. Свен как-то использовал твоего друга? Поматросил да и бросил?

– Какая тебе разница?

Артур был моим любимым американским дедушкой. Каждый год я привозил к нему в Альбукерке своих невест на смотрины, и тот простодушно одобрял каждую из них, находя в любой множество достоинств. У одной были потрясающие глаза, у другой – ноги, у третьей – ум и хорошо подвешенный язык. Когда выбирать и прицениваться надоело, я женился на прислуге своей любовницы. Арт благословил и этот выбор.

Мы выходили из мирной части порта, провожая взглядом гигантские краны желтого и голубого цвета, нехотя перемещающие заморские грузы на берег. Начались боевые корабли, и капитан с большим воодушевлением принялся за рассказ. Скорость, водоизмещение, вооружение, количество ракет. Особое внимание он уделял стоимости того или иного проекта. Публику это вдохновляло больше всего. Некоторые женщины аплодировали, мужчины скромно опускали глаза. Кораблик поравнялся с двумя авианосцами, у борта которых шла оживленная погрузочная работа. Авианосцы были повернуты к публике прямоугольными взлетными площадками, напоминающими трамплин в бассейне или на снежной горе. На одной из них стоял истребитель F-117, нечто из фантастического фильма о звездных войнах.

– Сербы на днях сбили такой же своими зенитками, – вздохнул Артур. – Думаю, поработал ваш модернизированный С-125.

– Не оправдывайся, брат, – сказал я. – Ни вы тут ни при чем, ни мы…

Артур грустно посмотрел на меня и обнял как родного.

– Я не ожидал, что наши поведут себя таким образом, – сказал он. – Это все из-за этой гребаной Моники. Ну и туркам надо подмахнуть. Мне хочется извиниться перед тобой и твоим отцом. Передашь ему привет, ладно? Скажи, что я горжусь им. Я рад, что ты пошел по его стопам.

– Ты знаешь, Арт, – сказал я. – По-моему, он этому не очень-то рад. Ты помнишь, что сегодня мы собирались играть в карты?

Экскурсовод тем временем продолжал лекцию: на фоне открывавшихся видов на бесконечные ряды военных судов это казалось лишним.

– В зону ответственности Второго флота входит весь Атлантический океан – от Северного полюса до Южного и от берегов Северной и Южной Америки до Западного побережья Европы. Типовая организационная структура флота предусматривает формирование в его составе двадцати оперативных соединений, в том числе: двадцать оперативных соединений боевых ударных сил, двадцать одно оперативное соединение патрульно-разведывательных сил, двадцать два оперативных соединения амфибийных сил…

Артур поморщился:

– Кому нужны эти цифры? Врубайте музыку. Хочу Бесси Смит или хотя бы Армстронга. Мы отработали. У нас праздник! Лично я готов потанцевать. I’m ready, where’s lady?

Он подошел к молодой секретарше Свена и шутливо сделал с ней несколько вальсирующих движений. Мимо проплывали причалы с пришвартованными у них кораблями, складскими помещениями и бесконечными рядами припаркованных автомобилей. Монументальная композиция: крейсеры, эсминцы, фрегаты, десантно-вертолетные суда… Самая большая военно-морская база в мире приветствовала своих хозяев и их гостей.

К вечеру все порядком перепились, на палубе выстроился небольшой джазовый оркестр, состоящий в основном из моряков афроамериканского происхождения. Редкие пары вяло двигались в такт музыке, мужчины переговаривались, разбившись на группы по интересам. Мы сидели в кают-компании со стариками и играли в карты на раздевание. Никто не помнил, кому пришла в голову эта дикая мысль, но было решено раздеть проигравшего до трусов и заставить прогуляться по кораблю. Играли в очко.

На авантюру согласились Сен, Арт, Джонсон и еще какой-то насмешливый хмырь из Техаса. Процесс шел быстро, слаженно, с переменным успехом в сторону то одного, то другого игрока. Жены до священнодействия не допускались и гуляли по палубе, посмеиваясь над мужчинами.

– У меня две десятки, – сказал Свен надменно.

И многодетному, изрядно полысевшему за последний год Нику Джонсону пришлось снять накрахмаленную сорочку.

Он остался в майке, демонстративно напряг бицепс и засмеялся.