Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР - Юрий Богданов

Конечно, годичная военная подготовка, которую Круглов С.Н. завершил в 1930 году в ранге младшего командира, не давала ему возможности сразу начать командовать столь крупными войсковыми соединениями, но умение быстро ориентироваться в незнакомой обстановке, по ходу дела приобретать недостающие знания, обеспечивали достижение успеха в решении труднейших задач. Кроме того, богатый опыт партийной и кадровой работы Круглова С.Н. и Попова Г.М. позволял позаботиться о поддержании высокого морального духа командиров и бойцов, а также всего населения, направлявшегося в помощь фронту, в столь сложных условиях боевой обстановки. К тому же, при возведении оборонительной полосы имелась возможность использовать практические навыки обоих членов Военного совета по руководству большими строительствами.

В директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 года «О мобилизации всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков», в выступлении Сталина И.В. по радио 3 июля 1941 года и в последующем постановлении ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 года «Об организации борьбы в тылу германских войск» говорилось о создании за линией фронта невыносимых условий для врага, о формировании партизанских отрядов и диверсионных групп для борьбы с частями вражеской армии, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджогов лесов, складов и обозов. Во исполнение этих указаний руководство разведывательно-диверсионными подразделениями НКВД, действовавшими в тылу противника, возложили на Особую группу, созданную 5 июля 1941 года при Наркомате внутренних дел. Возглавил эту группу старший майор госбезопасности Судоплатов П.А. С учётом достигнутых успехов по проведению боевых операций во вражеском тылу, через три месяца в составе Наркомата организовали 2‑й отдел под тем же руководством и с прежними задачами. Так что основной костяк партизанских подразделений во время войны составили сотрудники Наркомата внутренних дел СССР [68].

Согласно опубликованным рабочим тетрадям Поскрёбышева А.Н., в которых он записывал посетителей кремлёвского кабинета И.В. Сталина, 4 июля 1941 года в 20 часов 30 минут на приём к вождю одновременно прибыли командующий Резервными армиями генерал-лейтенант Богданов И.А., второй секретарь Московского городского и областного комитетов партии Попов Г.М., первый заместитель наркома внутренних дел Круглов С.Н., начальник Главного управления гидротехнического строительства НКВД СССР Рапопорт Я.Д. и его заместитель Жук С.Я. В это время в кабинете, согласно тем же записям, находились члены ГКО Молотов В.М., Ворошилов К.Е., Берия Л.П. и Маленков Г.М. За 10 минут до прихода этой группы из кабинета вышел Жуков Г.К. [39].

Сталин И.В. лично объяснил, что на фронт, занимавшийся резервными армиями, возлагалась большая ответственность — оборона Москвы на дальних подступах. Линия фронта была определена от Брянска через Смоленскую область, Рославль, Издешково, Калининскую область (западнее Ржева и Сычёвки), Кувшиново, Семинарово и до Валдая (Осташково). Председатель ГКО дал указание перебросить на Московское направление крупнокалиберную морскую и береговую артиллерию из Крыма, а также передать в распоряжение командующего армиями все необходимые силы и средства, использовавшиеся на приостановленных гидротехнических стройках НКВД, для оборудования в инженерном отношении укрепленной полосы обороны с долговременными сооружениями. Одной из главных задач ставилось возведение первой линии оборонительных сооружений на расстоянии порядка 330 километров от Москвы, а затем строительство второй линии восточнее от неё, ближе к Вязьме [67].

На всю постановку задач и согласование вопросов потребовалось порядка 40 минут. Это был первый из двадцати двух визитов Круглова С.Н. в кабинет вождя.

На возведение оборонительных сооружений фронта резервных армий направили такие крупные московские строительные организации, как подрядчик работ по Дворцу Советов (на Вяземское направление), трест «Строитель» (на Рославльское направление) и трест «Мосжилстрой» (на Сычёвское направление). На других участках действовали строительные организации НКВД под руководством Мальцева П.М. В организованные строительные отряды влились десятки тысяч москвичей, а также жителей Орловской, Смоленской, Калининской, Рязанской, Воронежской и других областей.

Возведённая оборонительная полоса включала в себя следующие сооружения: противотанковые рвы, эскарпы, завалы, командные и наблюдательные пункты, противопехотные препятствия, окопы для станковых пулемётов и миномётов, долговременные земляные огневые точки (дзоты), долговременные железобетонные артиллерийские и пулемётные точки (доты), ходы сообщения, убежища и другие объекты. Больших инженерно-строительных работ потребовала установка крупных морских орудий. Кроме того, возводились плотины и мосты, а те дороги и сооружения на них, которые могли использоваться противником при наступлении, готовились к разрушению и минировались [67].

Несмотря на все предпринимавшиеся меры, в июле 1941 года обстановка на всех направлениях боевых действий стала для нас ещё сложнее. Даже ввод в сражение большого количества соединений, прибывших из внутренних округов, не обеспечил создания устойчивого фронта стратегической обороны [55]. Быстрое продвижение немецких войск по территории нашей страны вызвало огромный поток беженцев, грузовых транспортов и отступавших частей, который двигался на восток, в том числе и через Москву. Для того чтобы эта стихийная лавина больших масс людей и техники, попав на улицы города, не парализовала столицу, Сталин И.В. перед Главным управлением шоссейных дорог Наркомата внутренних дел поставил сложнейшую задачу: в кратчайший срок построить вокруг Москвы кольцевую дорогу, которая позволила бы направить движение транспорта обходным путём. Несмотря на все трудности, работники Главка быстро провели полевые изыскания и такая дорога протяженностью 125 км, соединившая 10 автомобильных и 11 железных дорог, сходившихся в столицу, была построена в заданный вождём срок [50].

В связи с тем, что фронтовая обстановка всё ухудшалась, Советом по эвакуации при СНК СССР было принято решение о частичном выводе из Москвы центральных аппаратов НКВД и НКГБ, которые следовало разместить в городах Куйбышеве, Чкаловске, Уфе, Саратове, Кирове, Новосибирске, Свердловске, Казани, Пензе, Молотове и Ульяновске. При штате центрального аппарата НКВД СССР в 10000 человек эвакуации подлежали 7000 сотрудников. Наркомат госбезопасности, имевший несколько больший штат, вывозил 7500 своих работников. Всего, вместе с членами семей, намечалось эвакуировать порядка 33000 человек.

В эвакуацию в город Куйбышев отправилась и семья Кругловых. Вместе с Таисией Дмитриевной в поезде ехали её дочь Ирина шести лет и четырёхлетний сын Валерий. К ним присоединилась сестра Таисии Дмитриевны Елизавета Родникова с девятилетней дочерью Маргаритой, а также пришлось с собой забирать гостившего в семье ленинградца Владимира, 10 лет, сына брата Сергея Никифоровича Василия, проживавшего в городе на Неве.

Отмечу попутно, что в это же время таким же маршрутом отправилась в эвакуацию семья сотрудника НКГБ Лебедева Ф.В., моего будущего тестя. Екатерина Ивановна, через два десятка лет ставшая моей дорогой тёщей, перевозила троих своих детей: шестилетнего сына Владимира, четырёхлетнюю дочку Галину и двухлетнюю малышку Людмилу, мою наречённую супругу.

Серьёзные неудачи советских войск, их отступление и частичная дезорганизация, потеря управления войсками, дезертирство и неспособность военного командования справиться с этими проблемами привели к тому, что постановлением ГКО от 17 июля 1941 года органы контрразведки Наркомата обороны были преобразованы в Особые отделы НКВД, которые объединило новое Управление в составе Наркомата внутренних дел, возглавлявшееся заместителем наркома комиссаром госбезопасности III ранга Абакумовым В.С. Главной задачей этих отделов являлась «решительная борьба со шпионажем и предательством в частях Красной армии и ликвидация дезертирства непосредственно в прифронтовой полосе». В директивном порядке Особые отделы «для выполнения поставленных перед ними задач» наделили большими правами по «беспощадной расправе с паникёрами, трусами, дезертирами, подрывающими мощь и порочащими честь Красной армии». В обязанности НКВД входило также объективное информирование руководства страны о реальном положении дел на фронте и в тылу, о правильности действий войсковых командиров и о всех явлениях, мешавших укреплению обороноспособности.

Вполне понятно, что в сложившейся тяжёлой обстановке работа органов государственной безопасности «в освобождённых странах» в ближайшем будущем не предвиделась, да и функции Наркомата внутренних дел претерпели значительные изменения, особенно в плане использования войск НКВД. В связи с этим указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 июля 1941 года оба ведомства вновь были объединены. Опять своё привычное место в структуре НКВД заняли оперативно-чекистские управления и отделы. Охранные и конвойные войсковые части сразу утратили свое первоначальное предназначение, поскольку по не взорванным мостам теперь спокойно шли немецкие танки, накопленные у западной границы огромные запасы военной техники, имущества и боеприпасов достались в качестве трофеев врагу, а бесчисленное количество советских военнопленных фрицы гнали в свои фашистские лагеря. В связи с этим указанные войсковые подразделения преобразовали во внутренние войска. Общий штат центрального аппарата НКВД резко сократился до 9000 человек. Должность наркома внутренних дел сохранилась за Берия Л.П., а Меркулов В.Н. вновь стал его первым замом. Постановлением СНК СССР от 30 июля 1941 года другими заместителями наркома были назначены Круглов С.Н., Абакумов В.С., Серов И.А., Кобулов Б.З., Чернышов В.В., Масленников И.И., Завенягин А.П., Сафразьян Л.Б. и Обручников Б.П. При распределении обязанностей между наркомом внутренних дел и его заместителями в циркуляре от 31 июля 1941 года отмечалось, что Круглов С.Н. и Масленников И.И. временно освобождены от наблюдения за работой управлений и отделов НКВД СССР в связи с убытием на фронт [5].