Темная Башня: Искупление (СИ) - Мага Никита

Одетта Холмс

«Однажды Бог остановит тебя»

1

Двери тронного зала распахнулись. Запыхавшийся гонец упал на колени перед тронном, на котором восседал король Делейна. Питер жестом велел гонцу встать.

— Что случилось?

— Гилеад пал, мой Король.

Питер задумался. Когда пошли слухи о том, что где-то на западе собирается войско Добродетеля, то он в них не поверил, но теперь… как Гилеад мог пасть от кучки наемников?

— Сколько их?

— Около семи тысяч.

«Вот черт», — подумал Питер.

— Отправь письмо в Долины. Будем наедяться что Сойер нам поможет.

Гонец направился к дверям, но, сделав два шага, остановился.

— Если он нам откажет в помощи, что мы будем делать?

— Молиться о быстрой смерти.

Гонец поклонился своему королю и вышел за дверь.

Питер сделал жадный глоток из графина, не удосуживаясь налить себе вино в бокал. Король, которому шел пятый десяток, облился. Питер снял корону и вытер пот со лба. Ему надоели плохие вести, которые на протяжении долгих месяцев ему приходится слышать.

Король зашел в свои покои, разделся и лег в кровать. Он хотел уснуть, но уже как неделю не мог этого сделать из-за кошмаров.

Ему снился Рэндалл Флегг, который втыкает в него топор снова и снова.

Иногда люди Делейне звали Флегга Человеком в капюшоне, иногда просто Черным — и он на самом деле был черен, несмотря на бледное, как у покойника, лицо. О нем говорили, что он хорошо сохранился, но это не звучало комплиментом. Он пришел в Делейн из Гарлана во времена деда Роланда. Тогда он выглядел худым, остролицым мужчиной лет сорока. А в конце царствования Роланда он выглядел худым, остролицым мужчиной лет пятидесяти. Но ведь прошло не десять, не двадцать, а целых семьдесят шесть лет. Беззубые младенцы, лежавшие в колыбельках, когда Флегг появился в Делейне, выросли, народили детей, одряхлели и умерли беззубыми старцами в своих кроватях, а Флегг постарел всего лишь на десять лет! Конечно, это было волшебство, и хорошо иметь в королевстве настоящего волшебника, а не какого-нибудь фокусника, который вытаскивает из рукава голубей. Так говорили люди Делейна, боясь признаться даже сами себе, что не знают о Флегге ничего хорошего. Но, встречаясь с ним, они поспешно переходили на другую сторону улицы.

Когда Питер был еще совсем мальчишкой, то чертов колдун отравил его отца — Роланда, подставив его. Тогда молодого наследника престола отправили на пожизненный срок в тюрьму, как и хотел этого Флэгг. Королем стал его младший брат Томас, который видел через чучело дракона, которого убил его отец, как Роланда Доброго спаивал ядом колдун. Именно Флэгг показал тайный проход Томасу.

Томас боялся королевской ноши, но больше всего он боялся темного колдуна и беспрекословно выполнял все его поручения. Первое время Томасу даже нравилось, что он больше не видел после очередной попойки шатающееся тело своего отца. Томас ненавидел своего отца и у него были на это все основания.

Может, вам интересно, что собой представлял Томас; ведь некоторые из вас уже решили, что он был злодеем, раз уж Флегг хотел передать ему корону, отняв ее у законного владельца.

Это не совсем верно, хотя некоторые на самом деле так думали. Саша — мать Томаса и Питера — умерла при родах Томаса. Томас был не таким хорошим, как Питер, — рядом с Питером никто не показался бы достаточно хорошим. Питер всегда говорил правду; он был высоким, красивым и походил на мать, которую так любили и король, и весь народ Делейна.

Разве можно было сравнить с ним Томаса? Ответ прост — нельзя.

В отличие от Питера Томас разительно напоминал отца. Это отчасти умиляло Роланда, но не доставляло ему радости. Он знал, что светлые кудри Томаса рано поседеют, а потом и выпадут, оставив его лысым в сорок лет. Знал, что Томас не будет высоким, а если ему передастся отцовская любовь к пиву и меду, то он уже к тридцати станет носить перед собой брюхо. Томас уже начинал косолапить, и Роланд понимал, что скоро его младший сын будет таким же кривоногим, как он сам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Томас был не слишком хорош, но не был и плох.

Он часто грустил, часто злился и туго соображал (когда приходилось думать, ему, как и отцу, казалось, что в голове у него перекатываются камешки), но он не был плохим.

И еще — он завидовал брату. Мало того, что тому предстояло стать королем, что его отец больше любил, и слуги больше любили Питера, и учителя, потому что он всегда готовил уроки. Мало того, что все любили Питера больше, чем его. Было кое-что еще.

Когда кто-нибудь, и особенно король, смотрел на Томаса, ему казалось, что они думают: Мы любили твою мать, а ты убил ее своим появлением. И что мы получили взамен? Маленького урода с глупым лицом почти без подбородка, который до восьми лет не смог выучить больше пятнадцати Великих Букв. Твой брат Питер в шесть лет знал их все. Что мы получили? Зачем ты нам, Томас? Страховка престола — вот кто ты такой, на случай если Питер упадет со своей хромой лошади и сломает себе шею. Нет уж, мы не хотим этого. И ты нам не нужен. Слышишь, не нужен!

Однажды Томас захотел получить хоть крупицу внимания отца, и сделал из полена и ткани — лодку с парусом. Когда Роланд увидел творение своего младшего сына, то спросил:

«Что это за корыто с бельем?»

Томас разозлился и наговорил гадостей отцу. Плача в комнате, он возненавидел собственного отца, поклявшись самому себе, что больше ничего не будет для него делать. Питера он тоже ненавидел, но у него не было и в мыслях убивать кого-либо из них. Томас хотел всего лишь получить родительскую любовь, которую должны получать все дети в мире, но у многих родителей свое мнение на этот счет.

В том, что Питера заточили в Иглу, была отчасти и вина Томаса, но даже после этого его нельзя назвать по-настоящему плохим. Я верю в это и думаю, что и вы поверите.

2

В Игле — тюрьме для государственных преступников — Питер придумал хитрый план. Он отправил письмо через стражу, которую предварительно избил во время обеда, в котором было адресовано две просьбы главному судье — Андресу Пейне. Первое — доставить ему кукольный домик, который принадлежал его матери. Второе — присылать ему через стражу двадцать одну салфетку каждую неделю.

Пользоваться салфетками его приучила мама — Саша, после того как увидела, что за обеденным столом Питер пытается подражать отцу: пердеть, рыгать и разбрасываться едой, вытирая жирные руки об одежду.

Кукольный домик тоже принадлежал его матери.

Очень большой и красивый, настоящий маленький замок. Когда подошло время замужества, Саша старалась выглядеть веселой, но, конечно, ей было жаль покидать свой дом в Западном феоде, где она всех знала, — и еще она немного боялась. Она сказала матери: «Я никогда раньше не выходила замуж и не знаю, понравится ли мне это».

Но из всех воспоминаний детства, с которыми пришлось расстаться, она больше всего жалела о кукольном домике, своей любимой игрушке с самых ранних лет.

Роланд, добрый Роланд, как-то узнал об этом и, хотя он тоже волновался (ему ведь тоже никогда не доводилось жениться), нашел время и приказал Квентину Эллендеру, лучшему мастеру королевства, сделать для его жены новый кукольный дом.

— Я хочу, чтобы это был самый красивый дом, — сказал он Эллендеру. — Чтобы она только раз взглянула на него и навсегда забыла тот, что оставила дома.

Но если Роланд действительно этого хотел, это было глупо. Никто из нас не забывает любимую игрушку, доставляющую столько радости в детстве, пусть даже новая будет гораздо лучше. Саша не забыла свой кукольный дом, но новый ее восхитил. Он восхитил бы и тебя, если ты не полный идиот. Все, кто видел его, говорили, что это лучшая работа мастера Эллендера, и, должно быть, были правы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это был миниатюрный особняк, очень похожий на тот, в котором Саша жила с родителями в Западном феоде. Все предметы, хоть и маленькие, были выполнены так искусно, что могло показаться, будто они настоящие… а некоторые и правда работали, как настоящие!