Дальний Восток: мифы и легенды - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

Лучше попросите у келэ Сэкена, у него есть маленькие.

Убрали с дороги тюленя, и пролетел караван келэ. Подходит караван келэ Сэкена. Бросила старуха тюленя на дороге, остановился весь караван, и начали передние олени топтать Сэкена.

— Уберите с дороги тюленя, — кричит Сэкен, — будете бегать, как молодые!

— Не надо!

— Я обогащу вас!

— Не надо!

— Так чего же вы хотите?

— Сына!

Повел Сэкен их к нарте, где ехали дети. Хотел Сэкен дать того, который только что начал бегать.

— Нет, — сказали старик со старухой, — он убежит.

Сэкен хотел дать им ребенка, который умеет сидеть.

— Нет, мы возьмем только того, у которого еще и пупок не отпал! — и старуха унесла мальчика к себе в ярангу, а старик убрал тюленя, и караван Сэкена ушел.

Мальчик рос день и ночь.

Когда ему стало два года, он ушел спать к оленям и приходил в ярангу только днем.

Однажды ночью пришел к мальчику келэ и сказал ему:

— Вставай, Сэкен[13], пора идти к Танаыргину за невестой!

— А как же я пойду туда?

— Я тебе расскажу: придешь на луну, на солнце, потом на созвездие Наускатьемкын и попадешь в ярангу к Танаыргину. Он выбросит камень, ты поймай его ртом, и камень разлетится осколками. Когда придешь в ярангу, он будет угощать тебя. Кто съест больше, чем Танаыргин, за того он и отдаст свою единственную дочь. Когда пойдешь в верхнюю тундру, не забудь распороть себе живот, чтобы пища, которую ты будешь есть, провалилась сквозь тебя, солнце и землю. Когда Танаыргин пошлет тебя за стадом, ты набери падшую камлейку евражкиных хвостов и высыпь их в середину стада. Когда набросится на тебя дикий олень, ты сломай ему рога. Пойдешь в верхнюю тундру — скажешь матери, чтобы она не беспокоилась, что ты будешь виден как маленькое облачко. Только пусть она ничего не говорит старику!

Пошел Сэкен домой, сказал матери, что он поедет к Танаыргину жениться на его дочери.

— Нет, не езди, — отговаривала старуха, — тебя убьют там!

— Нет, не убьют. Через два дня я вернусь домой как маленькое облачко.

— Ладно, — согласилась мать, и Сэкен поехал к солнцу.

Полетел Сэкен на луну, потом на солнце, на созвездие Наускатьемкын, и тогда бросил ему Танаыргии камень. Сэкен поймал его ртом и взлетел на звезду. Подходит он к яранге Танаыргина, стучит.

— Ты кто? — спрашивает хозяин.

— Я Сэкен!

— С нижней тундры?

— Да!

Зашел Сэкен в ярангу, старуха Танаыргина разожгла костер и начала варить чай.

— Пока варится чай, дай-ка нам, жена, поесть! — сказал Танаыргин.

Подала им старуха кита на большом деревянном блюде. Съели они вдвоем кита. Спрашивает хозяин гостя:

— Еще хочешь есть?

— Хочу! — отвечает гость. Подала старуха моржа. Съели.

— Еще? — спрашивает Танаыргин у Сэкена.

— Давай еще!

У Сэкена вся пища проваливается в дыру сквозь небо, солнце и землю.

Подала хозяйка нерпу. Съели. Подала хозяйка тюленя, съели.

— Еще? — спросил старик.

— Еще! — сказал Сэкен.

— Ну, тебя, как видно, не накормишь!

И они стали пить чай. Потом хозяин сказал:

— Завтра утром пригонишь все мое стадо оленей к моей яранге.

Танаыргин знал, как велико его стадо и что его надо раздробить на части, лишь тогда можно пригнать, да и то это не под силу одному человеку.

Утром пошел Сэкен, набрал полную камлейку[14] евражкиных[15] хвостов. Едва завидел Сэкена вожак табуна, как понесся к нему вихрем, хотел его смять. Схватил Сэкен вожака за рога, заломил голову, и остались рога в руках Сэкена, а олень скрылся в табуне. Сэкен высыпал на землю хвосты из камлейки, и сделались из хвостов пастухи-невидимки, и погнали они все стадо.

Вышел Танаыргин из яранги и спросил, где дикий олень.

Показал ему Сэкен рога и сказал:

— Вот где!

Отвернулся Танаыргин от Сэкена, ничего не сказал. Вот настал праздник. Сэкен думает: «Как мне пробраться к невесте? Старый келэ говорил, что она хоронится в ящике!» Вот Сэкен и говорит Танаыргину:

— Я пить хочу!

— Иди в ярангу.

Зашел Сэкен в ярангу, обернулся букашкой со светлым пятном на голове и пополз по всем закоулкам. Залез в ящик, где его невеста была спрятана, и стал опять Сэкеном.

Вечером вспомнил Танаыргин про Сэкена и побежал в ярангу.

Стал прислушиваться, слышит — его дочь и Сэкен счастливо смеются. Открыл отец ящик, а у дочери его уже родился ребенок.

Разделил пополам свое стадо старый Танаыргин — одну половину оставил себе, а другую отдал дочери. И пошел караван — впереди Сэкен с копьем в руках, за ним — стадо оленей, а позади жена с ребенком в теплой нарте. Долго стоял старый Танаыргин, провожая свою дочь, пока караван не скрылся с глаз.

…Сидит на оленьих рогах мать Сэкена и смотрит на небо. Видит она маленькое-маленькое облачко. Стало облачко приближаться к земле, видит она: кто-то стоит на облачке, и запела старуха:

— Надо чай варить, сын мой ко мне спешит. Услыхал старик старухину песню, спрашивает:

— Ты с кем там, жена, говоришь?

— Да так, сама с собой.

Вот уж совсем близко облачко. Мать разожгла огонь, повесила чайник и пошла встречать сына.

Спрыгнул с облачка Сэкен, обнял мать и побежал встречать жену, а тут плывут, плывут олени и сходят с туч на землю целыми табунами. Вот и теплая нарта коснулась земли и остановилась, и Сэкен вывел оттуда свою жену с ребенком, и стало кругом светло.

Стоят старик со старухой, открывши рты от удивления. Махнула рукой жена Сэкена — стала перед ней белая, как снег, и большая, как сопка, яранга.

Вошла она в ярангу, махнула другой рукой — и заблестела вокруг медная посуда. Присела она посреди яранги — и стал перед ней белый очаг, и запылал в очаге огонь, и закипел большой котел с целыми оленями.

Подняла белый полог жена Сэкена и позвала стариков. А потом Сэкен сказал отцу:

— Иди, отец, в соседнее стойбище, скажи, что у нас завтра праздник.

— Как же я пойду, там смеяться будут, не пойдут ко мне.

— А ты пригласи, пойдут — ладно, а не пойдут — тоже ладно!

Пошел старик звать соседей. Приходит он в стойбище, зовет к себе в гости, а соседи над ним смеются:

— Да у тебя, старик, оленей нет! Чем же ты будешь угощать?

— Сын привел много оленей.

Засмеялись соседи:

— Вшивые какие-нибудь?

— Нет, нет, пойдемте!

И вот, ради любопытства, пошли со смехом богатые чукчи:

— Ну, старик, веди нас скорее! Вот близко совсем, ярангу видно.

— Где же твоя яранга?