Девять смертных грехов - Антон Дмитриевич Емельянов

Морган точно теперь запомнил мое лицо — но и быть частью стада совсем не хотелось. Стыдно и опасно.

Когда я проходил мимо драумола, то смог рассмотреть его во всех деталях. Вблизи он уже совсем не походил на статую. Я даже чувствовал его дыхание и удары сердца. Тук! Тук-тук! Тук! Словно удары огромного барабана, отбивающего ритм неизвестной песни, под которую смертники идут на бой. Неожиданно раздался треск… Огромная голова повернулась ко мне, глаза раскрылись и полыхнули красным. Сразу заметались мысли — неужели даже без чистоты он смог меня учуять? Из-за меча или из-за сердца?

Рука легла на меч, но взгляд гиганта лишь скользнул по мне. Драумол не заметил ничего странного и снова задремал, погружаясь в сон, а у меня в голове теперь раз за разом повторялись слова Моргана. Его не сможет победить никто, в ком есть кровь или душа… И когда драумол смотрел на меня, когда битва казалась неизбежной, я осознал, что не так уж он и непобедим. Те же мертвецы баронессы Софии. В них не было крови, в них не было души… Да, они не особо сильны, и вряд ли смогли бы навредить такому великану. Но если их собрать побольше? Если сделать кого-то посильнее?

— Думаю, так и есть. Создатель этого тайника готовил это место как хранилище для кого-то из нас. Тех, кто придет сюда с новыми сердцами и новой силой, — сердце нежити снова подало голос.

— И с тобой я бы смог его победить? — тихо спросил я. — Ты уверен, что достаточно силен для таких противников?

— Достаточно ли я силен? — сердце даже сбилось с мысли. — Конечно, да! Когда-то я был королем-личем, и мои армии могли повергнуть тысячи таких драумолов… Когда-то…

Сердце замолчало, задумавшись о чем-то своем, и больше не отвечало на мои вопросы. Король-лич, надо же: не знаю, что означает вторая часть титула, но первая уже звучит очень и очень солидно. Если, конечно, сердце не врет…

Я прошел сквозь трещину и оказался в проходе, проложенном скальными пауками. Прямо у входа уже лежало мертвое тело. Вряд ли монстры добрались только до одного из чужаков, да еще и следов не оставили — выходит, кто-то из рабов просто воспользовался ситуацией, чтобы свести счеты.

Надо быть еще осторожнее! Я отошел от центра прохода к краю, в тень, и двинулся дальше медленным крадущимся шагом. Я неплохо вижу в темноте, и если меня не услышат, то я точно первым замечу любого врага. Так и вышло. Группа из трех рабов ждала в засаде за первым же поворотом. Учитывая, что последним шел только я, ради кого они задержались, не вызывало сомнения.

— Может, не надо? — эти неудачники даже умудрялись переговариваться в засаде.

— Надо. Ты видел, как смотрел на него Мясник, когда говорил про спрятанное оружие? Я вот видел. А еще именно Мясник его к нам привел, неужели непонятно?

— Что непонятно? Что Мясник его поймал и знает про оружие?

— Конечно. И нам пригодится даже самый ржавый меч, который может быть у этого оборванца! Даже в паучьи сети лазать не придется, или ты не слышал, где лежит самая ценная добыча? Пауки ее прячут, а когда мы пытаемся до нее добраться и задеваем их паутину, приходят и сжирают!

— А почему не придется лезть к паукам?

— Ты идиот? Мы сядем с мечом здесь и просто зарежем первую же группу, что пойдет на выход. Я три года был младшим учеником в баронской страже, они ничто против меня.

Дальше слушать уже не имело смысла. Продолжая держаться стен и теней, я скользнул к любителям поболтать и не рисковать. Для атаки я выбрал первое движение весеннего стиля. Самое быстрое и легкое из известных мне — идеальное решение для тех, у кого нет защиты. Клинок пронзил первые два сердца — увы, тут проход сужался, и сразу всех было не достать. Пара секунд ушла на то, чтобы пройти сквозь мертвецов, и остальные воспользовались этим на полную.

Развернулись и побежали, оглашая пещеру криками.

— Не убивай!

— Только не меня! Не оставляй моих детей без отца!

Неожиданно любитель детей остановился, ухватившись за своего напарника. На скорости они рухнули на землю, покатились. Любитель оказался сверху, поймал второго в захват, а потом резко свернул шею и преданно уставился на меня.

— Я никогда не хотел быть с ними. Они угрожали мне. Мне пришлось, но теперь… Возьмите меня в слуги, я буду делать что угодно. Только бы вернуться домой, — кажется, он в этот момент даже верил в то, что говорил.

А вот я не верил тем, кто готов убивать просто так даже случайных товарищей. Меч сверкнул в полной темноте пещеры, и продолжающая что-то говорить голова поскакала по полу. Такие помощники мне точно были не нужны. Я прошел дальше и вернулся к теням и стенам. Раз уж я полез в это место за секретами пиратов, надо было двигаться и искать их. Вот только… Я не мог выкинуть из головы вспышку меча во время последней атаки. Во мне не было чистоты, во мне не было и никакой другой силы, но откуда же тогда она взялась? Ответа не было.

За следующие четыре часа я прошел несколько километров подземных коридоров. Чем дальше от входа, тем сложнее становился лабиринт. Иногда мне попадались растения со странной сверкающей аурой, иногда камни. Обычные серые, если рассмотреть их вблизи, но издалека они сверкали, словно усыпанные росой. Очевидно, что именно они и были нужны пиратам. Я собирал все, что попадалось, но хотелось большего.

Пару раз я встречался с другими группами рабов. Одна оказалась мертва и выглядела очень неприятно. Словно кто-то сделал копии людей из набитых мясом свиных кишок, а потом высосал из них весь сок. Вторая группа была цела. Четыре человека, двое из которых сжимали заточенные кости и смотрели безумными глазами. Я сам не стал на них нападать, им тоже хватило мозгов просто пройти мимо, так мы и разошлись.

И вот спереди опять раздался шум. Я уже хотел было свернуть в сторону — в последнее время помимо привычной тишины подземелья стало раздаваться и много шорохов, словно от топота тысяч хитиновых лапок. Пауки вышли на охоту, и идти в шумное место, куда они точно нагрянут, мне не хотелось.

— Я так и знал, это девушка! — до меня долетел громовой крик.

— Бледная кожа! Тебе не кажется, что кто-то только притворяется рабом? Ты! Признавайся, как тебя зовут!

В ответ донесся тихий писк, но я уже не сомневался, кого только что поймали. Тот странный оборванец с чистой кожей — значит, это девушка. Жалко, но здесь каждый сам за себя.

— А ну, стоять! — не успел я свернуть, как с противоположной стороны прохода появилась парочка пиратов. Их рты и глаза светились в темноте — какая-то способность? Похоже, именно благодаря ей они смогли меня заметить.

— Думал сбежать от нас? — мелкий пират довольно махал в воздухе кулаками. Правый один раз вспыхнул на пару мгновений, надо будет учесть.

— Какая удачная пещера, — длинный продолжал болтать. — Круговая. Уже четвертая группа заходит и не замечает, что им уже не сбежать.

— А это все благодаря брату Совуну. Он придумал не собирать, а есть местные растения. Глупцам сказали, что они нужны только алхимикам, и те развесили уши. Умные сразу поняли, что это прежде всего способ стать сильнее! Вот ответ на суть этого испытания.

— Вообще, любые ингредиенты должны обрабатывать алхимики, чтобы убрать из них скверну мира, — заметил я, глядя, как с другой стороны выходят еще трое, толкая перед собой ту самую оборванку. Если у нее и были спутники, то от них уже избавились.

— Немного скверны — ничто для сильной души, — длинный пират отмахнулся от моих слов. — Один из наших тоже про это болтал, и что? Они мертвы, а я жив! Вот и вся правда этого мира!

— Брат Совун, у новенького большой мешок. Мы сможем съесть его добычу и стать еще сильнее! — мелкий посмотрел на меня жадным взглядом.

Я бы предпочел не рисковать и как можно быстрее пройти это шумное место, но попавшие под влияние скверны пираты уже не способны были нормально мыслить. Их поглотила жадность и стремление к силе.

— Мы еще можем разойтись, — я все-таки предложил решить дело миром.

— Да никогда! — мелкий пират опять принялся размахивать руками, и правый кулак с каждым движением разгорался все сильнее. Парень почти не отличался от дикого зверя, но вот его