Афганская ловушка - Олег Брылев

Кстати, пытаясь скрыть факт и значение «Пагманского заговора» (или его инсценировки), а заодно и первопричины требования Тараки и Амина о немедленном возвращении в Кабул Кармаля со товарищи на расправу якобы лишь просто вследствие их стародавней ненависти к парчамистам как таковым, лукавые приверженцы этой версии прокалываются на Кадыре, который, как говорилось, вовсе не являлся парчамистом. Ведь если до раскрытия заговора никаких преследований афганских бундовцев не осуществлялось, то с чего вдруг вскоре после отъезда их руководства могли бы взбрыкнуть лидеры «халька», решившись на жестокости против давних недругов? Тогда зачем их выпускали из страны? И при чем здесь беспартийный Кадыр? Ответ простой — не случись на самом деле замалчиваемый факт, то арестовывать и репрессировать, тем более приговаривать его к расстрелу было бы попросту не за что. Поэтому он и впредь может в своих подмосковных интервью плести что угодно, вопреки логике…

Спрятанный московскими и чешскими «товарищами» Б. Кармаль проживал на спецдачах и ждал обещанного часа, не забывая попутно грозить врагам скорым возвращением. Судя по упоминавшейся записке Крючкова, этот час наступил в конце августа-79.

Теперь попробуем еще раз проанализировать события.

На заседании Политбюро 31.10.79 года с подачи Андропова одними из главных аргументов в пользу устранения Амина являлись обвинения в массовых репрессиях против парчамистов: «Обстановка в Афганистане после событий 13–16 сентября (а про 11 сентября составители Записки вроде как и не ведали), в результате которых Тараки был отстранен от власти и затем физически уничтожен, остается крайне сложной… Действия Амина ведут к дальнейшему углублению раскола в НДПА, ликвидации здорового ядра в партии и ослаблению ее влияния на социально-политическую жизнь страны…

В Народно-Демократической партии Афганистана сохраняются здоровые силы, выражающие серьезную озабоченность складывающейся обстановкой в стране… Однако эти силы разобщены и находятся, по существу, на нелегальном положении (в основном в Серебряном Бору. — Прим. авт.)».

Следовательно, Юрий Андропов, как один из высших руководителей СССР, вроде бы проявляет здесь озабоченность судьбой завоеваний Апрельской революции в Афганистане. Особая его забота о «здоровых силах» численностью аж с дюжину человек четко просматривается весь период с мая-78 до конца 1979 года. Этой легендой ему удавалось здорово дурачить Брежнева, то ли чересчур доверявшего шефу КГБ, то ли бывшего под его «колпаком».

Но «здоровое ядро партии» оказалось на нелегальном положении либо в результате провала «Пагманского заговора», инспирированного им самим же (или взаимодействующими структурами, согласно тому же плану «NX»), либо согласно еще какому-то сценарию. Но роль кукловода Андропова слишком очевидна. Разразившиеся репрессии против парчамистов немедленно вслед за раскрытием «Пагманского заговора» имели целью вначале получить необходимый компромат на еще непонятных для Брежнева «хальковцев», затем исподволь приступить к накоплению «доказательной» базы для устранения от власти халькистов, в том числе «афганского Сталина» Амина. Или это опять случайное совпадение? Следовательно, Андропову он неугоден был еще до осенних событий 1979 года, за полтора года до того! То есть задолго до репрессий и прочих «преступлений», позже вмененных Хафизулле. Так почему же председателю КГБ изначально были не по душе пуштунские лидеры с их «хальком»? Как покажет дальнейшее расследование, вся деятельность этого человека с раздвоившейся личностью будет последовательно и целенаправленно осуществляться в четко проявляющемся направлении — убрать их и всей мощью СССР заменить на «таджика» c иудейскими корнями, если теперь называть все своими именами.

Вот по этой причине «Пагманский заговор» долгое время и остается в статусе «Какой заговор? Да не было его, просто остававшиеся в Кабуле парчамисты под руководством Кештманда посидели, посовещались о чем-то, а Тараки с Амином и воспользовались этим для уничтожения своих недругов». Только вот Кадыр там уж совсем некстати оказался, всю картину портит. Но ведь и без ведома Кармаля этого попросту не могло быть!

И еще для полноты. Сборище парчамистов под руководством Кармаля, как свидетельствует обнародованная информация о результатах допросов арестованных, состоялось в Пагмане где-то в середине июня. (О чем, по словам В. Снегирева, Б. Кармаль вдруг узнал вроде бы как в Средине августа). По версии же Кештманда, общего собрания заговорщиков вроде как и не было — они «встречались друг с другом поодиночке». Зачем? Значит, о чем-то все же договаривались? А как быть с «посидели, посовещались»? Однако вскоре вся их верхушка разом запросилась в зарубежные посланники. Почему, если этими «мужественными революционерами» были приняты столь серьезные решения? Где, как не в гуще событий, здесь же, в народных массах проявить себя самым «здоровым силам нации»? Появились подозрения, что халькистская служба безопасности что-то пронюхала? Так нет же, это легко проверялось… Попытаться что-то разведать можно было и через доверенных лиц в резидентуре (а таковые были), а Кармалю — и через личного куратора в Москве, ведь все говорит об их особой дружбе. Чуть ли не в один и тот же день принимают решения на подготовку контрреволюционного переворота и тут же — на дружное бегство из страны. Разве это не косвенное доказательство заведомой провокации, задуманной извне и осуществленной с участием парчамистской верхушки?

Она ведь была абсолютно спокойна, уже имея на то основания в виде согласия Тараки и Амина на их убытие. Значит, во-первых, информацией халькистские лидеры при всей их подозрительности в отношении оппонентов не располагали. Советская сторона тоже активно посодействовала благополучному убытию «парчамбюро». А во-вторых, спланировав «восстание», оно тут же дружно ударяется в бега. Так поступают только провокаторы… Исчезли все главные заговорщики, за исключением — внимание, это важно! — хазарейца Кештманда и чараймака Кадыра (национальность, близкая туркменам), вроде как по личному решению Кармаля назначавшемуся «руководителем вооруженного восстания». А с чего это А. Кадыр должен был подчиниться заочному «личному решению» лидера парчамистов, если не имел к ним никакого отношения? Думается, склонить его к соучастию в подобном заговоре мог лишь сам Кармаль, и только лично, а не через сомнительных посредников. И только при наличии серьезных аргументов и гарантий. В противном случае заведомой жертве — Кештманду в запланированной инсценировке отводилась роль «главного свидетеля». Если вожди чувствовали опасность — сваливать нужно было всем. Если была в том логика какого-то иного замысла, то хазарейца и чараймака — не парчамиста заведомо бросали «под танк». Значит, так и было, что лишний раз доказывает негодяйство Кармаля и его спонсора.