Мир вне времени (Сборник) - Ларри Нивен

Помогая Государству разрабатывать оптимальные курсы движения космических кораблей внутри Солнечной системы, девушка поднималась все выше по служебной лестнице. Вскоре она привлекла внимание человека, занимающего высокий пост в соседней ветви власти. Поддиктатор Корибессил Джакунк (Корбелл слышал его имя столько раз, что ухитрился его запомнить) не был ее непосредственным начальником, но мог оказать кое-какую помощь. Служащий такого уровня получал некоторую свободу действий в личных делах, чтобы лучше служить Государству. Старуха не видела в этом ничего дурного и разозлилась, когда Джером не сразу ее понял. Видимо, эта свобода была причиной ее стремления занять более высокую должность. Так вот, этому Корибессилу нравилась Мирелли-Лира.

— Он заявил мне, что я должна стать его любовницей. Я стремилась к более высокому статусу и отказалась. Тогда он обещал добиться для меня одной из высших должностей в Бюро, если я соглашусь прожить с ним четыре дня. Мне было всего тридцать шесть, я не хотела упускать такой шанс.

Она решила сыграть с ним, как поступала с другими мужчинами. Это оказалось ошибкой.

Корбелл не мог взять в толк, почему ему приходится выслушивать историю, напоминающую сценарий «мыльной оперы». Однако вскоре все начало проясняться. Три миллиона лет спустя, в возрасте восьмидесяти или даже девяноста лет, Мирелли-Лира все еще не поняла, что тогда произошло.

— В первую ночь я использовала химическое вещество для стимуляции сексуального желания…

— Афродизиак?

Компьютер зафиксировал новое слово в памяти.

— Без него мне было трудно. Во вторую ночь он запретил мне пользоваться химией и сам не использовал ее. Мне было тяжело, но я не пожаловалась ни в ту ночь, ни в третью. На четвертый день он умолял меня передумать, оставить работу и стать его женщиной. Я потребовала исполнения обещания.

Семь месяцев Мирелли-Лира исполняла обязанности главы Бюро Внутрисистемного Транспортного Контроля. Затем ей сообщили, что она вызвалась участвовать в особой миссии, исполнение которой крайне важно для Государства. Известно, что в центре Галактики находится гипермасса, или черная дыра. Молодая женщина должна была отправиться туда, исследовать дыру, определить, можно ли использовать ее для перемещений во времени, и по возможности вернуться в момент начала путешествия.

— Почему он так поступил? — повторяла норна. — Я виделась с ним перед отправлением. Он сказал, что не мог вынести мысли о том, что я буду жить в одной вселенной с ним, но не принадлежать ему. Ведь вначале он предлагал совсем другое!

— Он мог думать, — предположил Корбелл, — что четыре дня непрерывного экстаза заставят тебя броситься ему на шею и пообещать вечную верность.

Он испугался, что старуха опять применит свою трубку. Но через несколько секунд Мирелли-Лира разразилась сухим каркающим смехом. В этот момент ее лицо даже казалось привлекательным, но потом его опять свело ненавистью. Сейчас норна выглядела, как сама смерть.

— Он послал меня в черную дыру. Я видела конец света.

— Я тоже.

Она ему не поверила. По требованию старухи Корбелл описал то, что видел сам: переливы цветов, звезды, сплющенные в диск расширяющейся черной дырой, огненное кольцо и плоская равнина нейтрония, испещренная мелкими черными дырами.

— Я побывал только в эргосфере, и то для того, чтобы вернуться домой побыстрее. А ты пролетела через сингулярность?

Норна отозвалась далеко не сразу.

— Нет. Я боялась. Когда пришло время, я решила, что не так уж много должна Государству. — По крайней мере, обработка властей столько не продержалась. Мирелли-Лира сделала петлю вокруг черной дыры, чтобы с помощью ее массы искривить траекторию полета в обратную сторону, и направилась домой. Тогда женщине было восемьдесят лет, она оставалась здоровой и красивой (по ее словам) благодаря омолаживающим препаратам, которые были с ней на корабле.

Они с Корбеллом сверили время. Корабль норны также обладал двигателем таранного типа и проделал весь путь с ускорением в одно «же». Она летела двадцать один год в одну сторону и столько же времени возвращалась. Правда, ее корабль был куда лучше, чем «Дон Жуан». Тороид большего размера обладал к тому же лучшей конструкцией.

Мирелли-Лира направилась к колонии Фёстхоуп. Когда женщина покидала Солнечную систему, эта колония только начинала самостоятельное существование, и она надеялась, что там не останется информации о ее дезертирстве.

Но с Фёстхоупа по ней открыли огонь. Вначале женщина решила, что это луч лазера-передатчика, но он не нес никакой модуляции, только смертельные рентгеновские лучи.

Тогда Мирелли-Лира отправилась к другой системе. В ней нашлась планета, чей климат и масса соответствовали земным. Здешнюю разреженную атмосферу засеяли еще на заре существования Государства. Возможно, за семьдесят тысяч лет планету колонизировали… Так и вышло. По кораблю снова открыли огонь, и женщина бросилась в бегство.

— Я была в отчаянии, Корбелл. Я думала, что по мне стреляют, потому что на всех планетах знают о моем предательстве. Я решила, что у меня нет будущего, и отправилась в Солнечную систему, чтобы умереть здесь.

Здесь в нее никто не стал стрелять. Но Солнце увеличилось и стало красным гигантом, а Земли не оказалось на месте. Сбитая с толку Мирелли-Лира принялась осматриваться. Она нашла Сатурн, Меркурий, поверхность которого была изрыта при добыче полезных ископаемых, и Beнеру, несущую следы безуспешной попытки терраформи рования. Уран (если это был Уран) находился на странной орбите между Сатурном и Юпитером. На Марсе виден был свежий разлом, возможно, от падения Деймоса.

— Государство хотело сдвинуть Деймос, так как он обращался слишком близко к планете, — объяснила норна. — Наверно, что-то пошло не так, как хотели власти.

Землю женщина нашла внутри орбиты Марса.

— Ты не знаешь, как им это удалось? — спросил Корбелл.

— Нет. Деймос собирались сдвинуть, взорвав несколько водородных бомб подряд в одном кратере. С ненаселенной планетой можно поступить и так.

— А кто мог сдвинуть Землю?

— Этого я так и не узнала. Я посадила корабль, и меня сразу арестовали за дезертирство дети.

— Дети?

— Да. Я оказалась в трудном положении, — старуха устало улыбнулась. — Я надеялась, что, когда я сяду на Землю, моя красота растопит сердце любого судьи. Но детей я соблазнить не могла.

— Но что произошло?

Оказалось, что Землей правили дети. Двадцать миллиардов детей в возрасте от одиннадцати лет до почти бесконечности.