Дом на Тара-роуд - Мейв Бинчи

— Думаю, без Дэнни тут не обойдется. Нужно спросить, чего он хочет.

— Он скажет «потом, потом», и мы никогда ничего не сделаем. Барни, давайте сначала расчистим пространство, а потом решим вопрос с растениями и оформлением.

Барни поглаживал подбородок.

— Не знаю, Рия. Тут нужно как следует подумать, прежде чем присылать землекопов. А вдруг вы захотите здесь что-то построить? Тогда разбивать цветочные клумбы не имеет смысла. Потом их все равно придется уничтожить.

— Построить? — поразилась Рия. — Что мы можем захотеть построить? У нас и так дом в три с половиной этажа! В комнатах, которые мы сдавали жильцам, еще мебели нет. Мы хотели сделать там кабинет для Дэнни и детскую, но места у нас хватает.

— Планы людей со временем меняются, — ответил Барни.

У Рии мурашки побежали по спине. Она не хотела никаких изменений. Разве что эти изменения будут к лучшему. Внезапно она поняла, что говорить с этим человеком не имеет смысла. Барни хорошо к ней относится, но считает всего лишь бесплатным приложением к Дэнни. Симпатичной, хорошей матерью и хозяйкой, тактичной, знающей, чем накормить гостей, и ладящей как с его женой, так и с любовницей. Но не человеком, способным принимать решения, касающиеся дома, в котором он живет.

— Барни, вы совершенно правы. Сама не знаю, что на меня нашло, — сказала она. — Приготовить вам с Дэнни что-нибудь? Холодный чай и сандвичи с помидорами?

— Ты гений, — ответил он.

Мать Рии сидела с детьми на кухне.

— А вот и ты. Наконец-то вернулась из дворца леди Райан.

Рия уже забыла, за что мать невзлюбила Розмари и когда это началось. Она давно отказалась от мысли переубедить Нору.

— Да. Кстати, она передавала тебе привет.

— Угу, — буркнула Нора. — Это ты с Барни разговаривала?

Рия нагнулась, чтобы рассмотреть картинку, которую рисовала Энни. Вся кухня была залита водой.

— Я нарисовала тебя, мама, — гордо сказала девочка. На листке было изображено чучело, окруженное кастрюлями и сковородками.

— Красиво, — сказала Рия. — Очень красиво. Умница девочка.

— А я умница мальчик! — заявил Брайан.

— Нет, ты очень глупый мальчик, — сказала Энни.

— Перестань, Энни. Брайан действительно очень умный.

— У него в голове мозгов нет, — серьезно сказала Энни. — Когда ему не дают краски, он плачет, а когда дают — только сажает кляксы.

— Глупости, Энни. Просто он еще не такой большой, как ты, вот и все. Когда он дорастет до твоего возраста, то сможет делать то же самое, что и ты.

— Значит, когда ты сама подрастешь, то будешь такой же умной, как бабушка? — спросила Энни.

— Надеюсь, — улыбнулась Рия.

— Никогда этого не случится, — высказалась Нора. — Догадываюсь, что сейчас ты начнешь готовить угощение для Этого Прелюбодея и Дэнни и понесешь его наверх.

— Я такими словами не пользуюсь, — сказала Рия, бросив на мать красноречивый взгляд.

Но было уже поздно.

— Что такое прелюбодей? — спросила Энни.

— Это водопроводчик. Точнее, сантехник, — быстро сказала Рия.

Объяснение Энни удовлетворило, и она снова занялась рисованием.

— Извини, — чуть позже вполголоса сказала мать.

Рия похлопала ее по руке.

— Пустяки. В принципе я с тобой согласна. Что поделаешь? Такова участь жен. Мама, будь добра, передай мне стаканы для чая со льдом.

— Дурацкая мысль. Нужно принести им либо по стаканчику холодного джина с тоником, либо по чашке горячего чая. А чай со льдом — это извращение.

В тот же вечер Рия сказала Дэнни, что им необходимо заняться запущенным садом.

— Не сейчас, радость моя, — как она и ожидала, ответил муж.

— Я не стану тебя беспокоить. Позволь мне сделать это самой. Я спрошу у Барни, сколько это будет стоить.

— Ты уже спросила.

— Просто я хотела снять это бремя с твоих плеч.

— Радость моя, пожалуйста, не надо. Он сделает все за чисто символическую плату, а в этом нет необходимости.

— Дэнни, ты же сам говорил, что нужно поддерживать высокую стоимость своего владения.

— Рия, мы понятия не имеем, как освоить то, что у нас уже есть.

— Как освоить? К нам приезжают гости, а парковать машины им негде. Чтобы припарковаться нам самим, нужно объехать множество препятствий… Дом должен выглядеть как место, где живут солидные люди, а не как пересыльный лагерь.

— Но мы еще не знаем, что сулит нам будущее…

— Только не говори, как Барни, что здесь будут что-то строить! — вспылила Рия.

— Барни так сказал?

— Да. Что он имел в виду, черт побери?

Дэнни заметил ее покрасневшее от гнева лицо и попытался успокоить:

— Послушай, если здесь и начнется какое-то строительство, то это будет в другом конце улицы. Но ты права. Кое-что придется сделать… слегка подштопать.

— Что нам строить?

— Пока нечего. Ты опять права.

— Только пока? У нас и так огромный дом.

— Кто знает, как повернется жизнь?

— Дэнни, это нечестно. Я должна знать, что ты думаешь о будущем.

— Ладно, скажу. Предположим — только предположим, — что настанут тяжелые времена. Если мы не захотим потерять этот дом, то нам придется построить в саду маленький домик на две отдельные квартиры. Так называемый городской коттедж. Там будет место для…

— Двухквартирный дом? В саду? Рядом с нашей дверью? — Рия смотрела на мужа как на сумасшедшего.

— Считай это страховкой от несчастного случая.

— Но это ужасно!

— А потерять дом лучше? Конечно, этого не случится, но вдруг?

— Зачем предполагать такое? Ты всегда был оптимистом. С какой стати рассчитывать на худшее и строить у себя в саду двухквартирный коттедж на случай, если мы разоримся? Если ты от меня что-то скрываешь, то лучше скажи сразу. Нечестно оставлять меня в неведении.

Дэнни обнял ее.

— Клянусь, я ничего от тебя не скрываю. Просто слишком многие люди верят в светлое будущее. Считают, что жизнь постоянно меняется к лучшему. А потом что-то происходит… какие-то изменения на бирже… и они теряют все.

— Дэнни, но ведь мы не играем на бирже.

— Да, радость моя. Мы — нет.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что Барни играет и будет играть. А наше благосостояние тесно связано с его собственным.

— Но ты же говорил, что кризис кончится, как только Барни получит деньги за дом тридцать два.

— Так и есть, — успокоил ее Дэнни. — Теперь он стал более осторожным.

— Барни никогда не станет осторожным. У него был сердечный приступ, а он продолжает курить и пить бренди. Но это его дело. Почему мы должны быть осторожными и на все глядеть с опаской?

— Я уже сказал. Потому что наше состояние тесно связано с его собственным. Барни знает это и желает нам добра. Вот почему он говорит о возможности строительства. Если его дела пойдут плохо, то единственной возможностью продержаться на плаву будут кирпич и раствор. Понятно?

— Честно говоря, не совсем, — ответила Рия. — Если бизнес Барни рухнет, разве ты не сможешь найти работу в любом городском агентстве недвижимости?

— Думаю, мог бы. — На лице Дэнни сверкнула улыбка, которой Рия боялась как огня. Именно так он улыбался, когда предлагал клиенту нечто сомнительное. Когда хотел что-то скрыть. Когда знал срок окончания действия договора, но не срок уплаты. Когда боялся, что составленная им цепочка оборвется: кто-нибудь где-нибудь не получит ссуду, и все рухнет как карточный домик.

Но больше обсуждать было нечего. Латание дыр и неуверенность в будущем. Ничего другого из их разговора не следовало.

Шейла Мэйн прислала Рии письмо из Америки. По ее словам, все тамошние газеты писали об огромных возможностях, открывающихся в Ирландии, и количестве возвращающихся туда эмигрантов. Она хотела получить совет от своих дублинских знакомых. Встреча с ними доставила ей огромное удовольствие. Одна поездка в табор чего стоила. Миссис Коннор сказала Шейле, что ее будущее находится в ее собственных руках, и была совершенно права. Теперь все говорят и пишут то же самое. Где они были раньше, когда все думали одинаково и делали то же, что остальные?

Шейла писала, что ее сын Шон, которому исполнилось восемь лет, учится ирландским танцам в соседней студии, а трехлетняя Келли в следующем году пойдет в подготовительный класс. Она решила, что дети обязаны знать свои ирландские корни. Такое же письмо она отправила своей сестре Герти, Розмари и Хилари. Хилари чем-то приглянулась Шейле, и она приглашала ее к себе в гости на время школьных каникул.

Хилари всполошилась.

— Я не могу себе этого позволить. Она что, с ума сошла? Они понятия не имеют, сколько это стоит.

— Не знаю, Хилари. — Иногда Рии казалось, будто она всю жизнь убеждала сестру, что кое-что той все же по карману. — Ты можешь купить билет за три месяца с большой скидкой, а все остальные расходы Шейла берет на себя.