Охота на Горностая (сборник) - Вадим Панов

– Уроды!

К сожалению для друзей, спотыкаться или падать Вернон не планировал.

– Ублюдки! – И меч едва не рассекает их обоих, заставляя в очередной раз резко податься назад.

– Долго же ты нас терпел, – выдыхает Кольдер.

– Ты даже не представляешь, насколько долго.

– Всю жизнь?

– Два последних года!

– Вер, но ведь мы были друзьями, – тянет Рикки.

– Лживые твари!

– Коль! Я не хочу его убивать!

– А у тебя и не получится!

Мощный удар рубит металлическую переборку, причём не в первый раз – их путь от «столовой» легко отыскать по рассечённым стенам и трапам. Обычный меч давно сломался бы или затупился, но клинок Венсона «выпрыгнул» из магического перстня и сохранит все свои выдающиеся качества до тех пор, пока не закончится магическая энергия.

– Ублюдки!!!

– Чёрт!

Горностаи отступали, но прекрасно понимали, что коридор вот-вот закончится и Дракон в буквальном смысле прижмёт их к стенке.

То есть к переборке.

Сколько шагов им осталось до гибели? Два? Пять? Стенка совсем рядом. Чуть раньше было ответвление, но разгорячённый Рикки его проскочил, а де Бер не оставил друга и тоже пошёл в тупик.

– Всё, – шепчет Феллоу.

Вернон улыбается и перехватывает меч для удара.

– Ну что, придурки, зовите мамочку…

И мамочка приходит.

– Вот так! – «предлагает» Аэрба.

– Чёрт! – отзывается вампир.

– Вот так!!!

– Чёрт!

– Вот так!!!

Скорость, говорите? Отличный показатель – скорость, очень хорошо, когда воин ею обладает, но что делать, если твой противник вдвое тяжелее, почти вдвое выше, невообразимо силён и при этом быстр, как сорвавшийся с цепи гепард? Герро честно делал всё, что мог: рубил, финтил, атаковал… Делал всё это в начале боя, но в последние томительно долгие секунды вампир лишь отбивался от длинного клинка, с ужасом понимая, что проклятый Аэрба не устаёт.

– Вот так!

С этим воплем капитан «Черепахи» атакует. А ругательствами масан сопровождает своё отступление.

– Вот так!!!

– Чёрт! – Пятясь, Луминар оказывается в соседнем коридоре и спиной входит в какого-то здоровенного бойца. – Мля!

– На!

Свистнул клинок, не разобравшийся, что к чему, Вернон машет мечом, намереваясь снести с ног неожиданную помеху, и Герро едва успевает увернуться от новой напасти.

– Я свой!

Нет. В смысле – уже нет. В смысле, всё ещё свой, но это уже не имеет значения, потому что мёртвый. Уворачиваясь от чуда, вампир на мгновение оставляет без контроля Аэрбу и сразу же теряет голову.

– Есть!

Чёрный шлем вместе со всем содержимым катится по палубе «Абриса», Рикки и Кольдер встречают промежуточную победу радостными криками, а Уэрбо немедленно атакует следующего противника.

– Вот так!

– Что за хня? – Вернон делает шаг назад и пытается пробить сербу корпус. – На!

С тем же успехом он мог попытаться пробить Эверест.

– Вот так! – привычно отзывается Уэрбо.

Капитан держит удар и тут же проводит свою атаку, заставляя Дракона отпрыгнуть.

– Да что ты такое?

– Твой конец, бывший православный брат! – ревёт белый Аэрба. – Твой конец!

…Плевать!

Плевать на всё: на провал, на гибель Герро, на смерть или пленение Венсона и на всё, что расскажет мальчишка Великим Домам. И на гнев Ярги плевать.

На всё плевать. Сейчас – на всё!

Последние секунды Винсент отсчитывает вслух, роняя крупные капли пота. Лично ему, забившемуся в дальний конец трюма, ничего не угрожает, однако вонючий пот предательски льёт со старого чуда, ясно давая понять, какие чувства он сейчас испытывает.

Шарге боялся. Впервые за полтора последних года к нему пришёл настоящий страх. Винсент отчаянно не хотел сдаваться на милость молокососам и мечтал об одном: чтобы Герро и Вернон продержались как можно дольше, позволив ему уйти с «Абриса»…

– Скорее!

…и отомстить!

– Десять!

Проклятый пот!

Смеющийся Аэрба рубит наотмашь и – такое случается крайне редко! – пробивает блок Дракона. Могучий серб берёт верх в гордости Драконов – в силе, и ошарашенный Венсон способен только на то, чтобы повторить:

– Да что ты такое?!

И тут же уклоняется от следующего удара.

– Шесть!

– Сдавайся!

– Ни за что!

– Четыре!

Дракон пытается контратаковать.

– Не убивай его!

– Два!

– Сам не хочу!

Аэрба решил резким ударом выбить оружие из руки противника, но Вернон опытный фехтовальщик и успевает уйти.

– Время!

Шарге заканчивает аркан, бросает брелок на пол и улыбается, глядя на формирующийся вихрь портала. А затем активизирует бордовый шар, запуская обратный отсчёт на десять.

Он знает, что будет потом: пламя, взрыв, грохот, смешанные суда, мясо, кровь, вопли, разбегающиеся волны… Заметит ли могучий океан эти волны? Вряд ли, не цунами ведь готовится, а обыкновенный, хоть и сильный взрыв. Легчайшее, по океанским меркам, потрясение, даже с комариным укусом не сравнишь.

– Всё кончено! – Сербу всё же удается выбить из руки Дракона меч.

Венсон затравленно озирается и делает два шага назад. Его левая рука прячется за спиной, возможно, парень готовится выхватить следующее оружие.

– Вернон! Не надо!

– Прощайте!

Винсент шагает в портал.

Дракон демонстрирует короткий нож и хрипло произносит:

– Я не сдамся, Коль, ни за что не сдамся.

А где-то неподалёку растворяется вихрь магического перехода, растворяется так, словно его и не было. Нет больше в трюме Шарге и нет брелока. Есть только бордовый шарик, который ещё через мгновение превращается в ужасное смешение огня, ударной волны и чистой, как слеза, энергии разрушения. Шарик разрастается в огромный шар, ему тесно в рамках трюма, и он рвёт переборки, шпангоуты, палубы, корпус «Абриса» и растёт дальше, намереваясь порвать «Белую черепаху». На куски. На мелкие осколки. А мелкое – в пыль. А что останется – сжечь. Не утопить, а именно сжечь, потому что внутри бордового шарика была заложена такая сила, что отправлять на дно морское оказалось бы попросту нечего. «Абрис» не взорван, а уничтожен, распылён и растерзан, лишь жалкие остатки будут плавать по волнам, напоминая о трёхмачтовой пиратской шхуне, и сила хватает второе судно. Наотмашь лупит в корпус, собираясь, как бумагу, разорвать металл, вывернуть «Черепаху» наизнанку, поступить с ней так же, как мгновение назад обошлась с «Абрисом».

В судно вонзается поток энергии чудовищной силы, и нет возможности укрыться, уклониться, убежать…

Нет возможности спастись.

Времени нет даже на то, чтоб осознать происходящее, подготовиться и уж тем более – ответить. Смерть должна была прийти вдруг…

Но за мгновение до неё, неотвратимой, белое сияние Аэрбы исчезает, «входит» в капитана, молниеносно наполняя его пронзительно-белым: глаза, волосы, кожа, одежда – всё вдруг теряет цвет или собирает все на свете цвета, но что именно, не важно, поскольку белое настолько чистое, что режет глаза и заставляет вспоминать свои пятна, но это потом, много потом. А сейчас белый, впитавший сияние Аэрба разлетается, словно получив удар от бордового шара, но разлетается не огнём или кровью, а белым, чистым, и вовсе не для того, чтобы исчезнуть или сгореть, а стремительно создавая над беснующимся взрывом эфемерный образ гигантской и абсолютно белой Черепахи, с немым любопытством разглядывающей суетящиеся на могучей груди Океана создания.

Эпилог

По чистому, необыкновенно чистому, необыкновенно белому и очень мелкому песку ползла по своим делам красивая раковина, оставляя тонкий, едва заметный след.

Ползла прямо перед распахнувшимися глазами чуда.

Взмаха ресниц хватило, чтобы обитатель раковины замер, но не спрятался – именно замер, словно прикидывая, что делать: бежать или перекусить тем, кого Нептун послал? Постоял и продолжил путь, не увидев ни угрозы, ни обеда.

– Примерно полдень, – негромко произнёс Аэрба.

Лица Кольдера серб видеть не мог, и о том, что Горностай пришёл в себя, догадался по какому-то таинственному, лишь одному ему известному признаку.

– Я был без сознания сутки? – удивился де Бер.

Он крякнул, приподнялся, уселся на песке и с удивлением понял, что голова не болит, кости целы, мышцы не ноют, и чувствует он себя на удивление хорошо. Отдохнувшим и выспавшимся.

– Никаких суток, – отрицательно покачал головой капитан. – «Дырка жизни» перенесла нас к западу от Сиамского залива, и мы снова проживаем этот замечательный, полный необыкновенных приключений день.

– Ты стал поэтом?

– Я потерял судно, – вздохнул Аэрба. – Подобное событие настраивает на философский лад.

– Сочувствую.

– Куплю новое.

– Где мы?

– На милом островке в Карибском море. У меня тут небольшой схрон с припасами и документами.

– Телефон?

– Разумеется, – зевнул серб. – Я уже вызвал такси.

– Серьёзно?

– Абсолютно.

Жизнь налаживалась на глазах. Только что, буквально мгновение назад, или меньше мгновения… в общем, перед тем, как потерять сознание, де Бер готовился к смерти, чувствовал приближение беспощадной, сжигающей всё на своем пути волны, чувствовал гибель «Черепахи», а в самый последний момент – ощутил поток магической энергии. Тогда Горностай решил, что это знаменитый «последний выхлоп» – всплеск, который, по легенде, выдаёт умирающий маг. Но теперь понял, что это не финальный «выхлоп», а схвативший его портал, который ухитрился запустить умница Аэрба.