Кровь Олимпа (ЛП) - Рик Риордан

Фрэнк пустил еще одну косую стрелу, пролетевшую прямо над ребятами. Перси и Лео устремились влево, прячась за стенами лабиринта, которые, казалось, перестраивались и перемещались самостоятельно. Даже несмотря на открытое небо над головой, сыном Гефеста потихоньку начала овладевать клаустрофобия. Ему стало труднее дышать.

Где-то за его спиной раздался голос Ники:

— Больше усилий! Попкорн — это не смертельно!

По грохоту ее колесницы, Лео предположил, что богиня кружит по периметру поля — Победа делает победный круг.

Над головами Перси и Лео разорвалась еще одна граната. Они вовремя нырнули в окоп, так что зеленый звездопад Греческого огня всего лишь немного опалил шевелюру второго. К счастью, Фрэнк прицелился довольно высоко, так что взрыв выглядел впечатляюще.

— Уже лучше, — отозвалась Ника. — Однако, где же твоя сноровка? Неужели ты не хочешь получить лавровый венок?

— Вот бы река была поближе, — пробурчал Перси. — Я бы ее утопил.

— Терпение, водяной.

— Не называй меня так.

Лео указал на другой конец поля. Стены сместились, открывая их взору одну из Никеток, стоящую к ним спиной на расстоянии тридцати ярдов. Видимо, Хейзел хорошо справлялась со своей задачей: перестраивала лабиринт, таким образом разделяя их соперниц.

— Я отвлекаю, — решил Лео. — Ты нападаешь. Готов?

Перси кивнул.

— Вперёд!

Сын Посейдона рванул налево, в то время как Лео выудил из своего пояса молоток и прокричал:

— Эй, бронзовая задница!

С этими словами он метнул инструмент в ее сторону. Никетка обернулась, однако молоток просто отскочил от ее железной груди, не причинив ей никакого вреда. По крайней мере, она выглядела раздраженной. Железная леди зашагала ему навстречу, поднимая вверх свой колючий лавровый венок.

— Ой-ой! — Лео увернулся от металлического обода, пролетевшего над его головой. Венок врезался в стену позади него, пробивая в ней дыру, а затем, описав дугу, стал возвращаться по воздуху, словно бумеранг. Как только Никетка подняла руку, намереваясь поймать его, Перси вылез из окопа и рубанул ее Анаклузмосом по пояснице, разрезая железную леди пополам. Металлический венок пролетел возле него и врезался в мраморную колонну.

— Нарушение! — воскликнула богиня победы. Стены сместились, и Лео увидел Нику, направляющуюся к ним на своей колеснице. — Нельзя атаковать Никай, если жизнь дорога!

Прямо на пути богини появился окоп, отчего ее кони резко взбрыкнули. Лео и Перси побежали в укрытие.

Краем глаза Лео заметил Фрэнка в обличье гризли, прыгнувшего с вершины стены и приземлившегося прямо на одну из Никеток, расплющив ее в лепешку. Две бронзовые задницы дисквалифицированы, осталось еще две.

— Нет! — в ярости закричала Ника. — Нет, нет, нет! Вы поплатитесь за это жизнью! Никаи, в атаку!

Лео и Перси рванули за стену. Они прилегли там на секунду-другую, пытаясь перевести дыхание.

У Лео возникли проблемы с ориентацией на местности, однако он решил, что всё это часть плана Хейзел. Она контролировала территорию: создавала новые окопы, изменяла наклон земли, возводила новые стены и колонны. Если им повезет, это усложнит Никеткам задачу найти их. На перемещение величиной даже в двадцать футов могло уйти несколько минут.

Тем не менее, Лео не нравилось быть дезориентированным. Это напоминало ему о его беспомощности в Доме Аида... о Клитие, который накрыл его густой темнотой, возобладал над его голосом и потихоньку вытягивал из его тела огонь... о Хионе, которая порывом ветра вышвырнула Лео с палубы Арго II, запустив его в свободный полет через половину Средиземноморья.

Быть тощим и слабым уже плохо само по себе, а быть не в состоянии контролировать свои чувства, голос и тело... ничем не лучше апатии.

— Эй, — сказал Перси, — Если мы не выберемся отсюда...

— Заткнись, чувак. Еще как выберемся.

— В любом случае, я хочу, чтобы ты знал. Я сожалею насчет Калипсо. Я подвел ее.

Лео ошарашенно уставился в его сторону.

— Ты знаешь обо мне и...

— Арго II — маленький корабль, — скривился Перси. — Ходили слухи. Я просто... гм, в Тартаре мне напомнили, что я не сдержал свое обещание, данное Калипсо. Я попросил богов освободить ее, а затем... просто предположил, что они так и сделают. После я схлопотал себе амнезию и попал в Лагерь Юпитера, и почти не вспоминал о ней. Я не хочу оправдываться. Я совершил ошибку, слепо положившись на богов. Как бы там ни было, я рад, что ты нашел ее. В общем, я хотел сказать, что, если мы отсюда выберемся, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе вернуться к ней. Я не подведу тебя. Мир?

Лео потерял дар речи. Вот они здесь, прячутся за стеной в самой гуще военных событий, среди гранат, медведей гризли и бронзозадых Никеток, доставляющих им неприятности, и тут Перси нежданно-негаданно решает взвалить на него этот разговор.

— Ты что, с дуба рухнул? — проворчал Лео.

Перси моргнул.

— Так... значит, не мир?

— Конечно, нет! Ты так же невыносим, как и Джейсон! Я тут пытаюсь негодовать по поводу того, какие вы все идеальные супергерои и т.д., и т.п. И вдруг ты... ни с того ни с сего начинаешь вести себя, как хороший парень. Как теперь, по-твоему, я должен тебя ненавидеть, если ты извиняешься и обещаешь помочь?

Перси слегка улыбнулся уголками губ.

— Прости.

При взрыве очередной гранаты задрожала земля. В небо взмыли спирали из взбитых сливок.

— Это сигнал Хейзел, — сообщил Лео. — Еще с одной Никеткой покончено.

Перси выглянул за угол стены.

До этого момента Лео и не осознавал, насколько сильно сердился на Перси. Он и так всегда побаивался этого парня, а то, что в свое время Калипсо любила его, усугубило это чувство раз в десять.

Однако сейчас узелок гнева в его животе начал потихоньку распутываться. Лео просто не мог его ненавидеть. Перси, казалось, искренне раскаивался и хотел помочь.

Кроме того, Лео окончательно убедился в том, что Перси к Калипсо ничего не чувствует. Все, что ему теперь оставалось, — это добраться до Огигии. И он непременно это сделает, если переживет следующие десять дней.

— Осталась одна Никетка, — подсчитал Перси. — Интересно, а что если...

Где-то неподалеку Хейзел вскрикнула от боли. Лео тут же вскочил на ноги.

— Эй, подожди! — позвал его Перси, однако Лео уже бросился через лабиринт с бешено колотящимся сердцем.

Стены по обе стороны от него упали. Лео понял, что оказался на открытом участке поля. В дальнем конце стадиона стоял Фрэнк, обстреливающий колесницу Ники горящими стрелами, в то время как богиня проклинала всех и вся, пытаясь найти путь через меняющуюся сеть окопов.