Белая и пушистая - Марина Серова

Я ждала, что меня сейчас развяжут, но все получилось гораздо проще. Меня взяли и вынесли прямо на носилках, к которым я была крепко прикручена.

«Хорошо, хоть не вперед ногами», – грустно усмехнулась я.

Голову было повернуть очень трудно, и я могла наблюдать только потемневшее уже небо с проблесками маленьких звездочек.

Я вздохнула и собрала все свои силы, чтобы сдержаться. Пока что все было безрадостно, а самое главное, непонятно.

Машина «скорой помощи» – что бы это могло значить?

Меня занесли в какой-то ужасно темный коридор и просто прислонили носилки к стенке. Я оказалась в полувисячем, очень неудобном положении и уже хотела возмутиться такой бесцеремонности, но вовремя спохватилась: получить снова пластырь на рот не было ни малейшего желания. Приходилось терпеть.

Висеть, правда, пришлось недолго: где-то в стороне показался свет, а потом я услышала шаги совсем рядом.

– Ты жива, что ли? – довольно невежливо спросили меня.

Постановка вопроса была несколько странной. Мне так и хотелось ответить, что нет, но раньше времени нарываться на дополнительную грубость не хотелось. А о том, что меня здесь будут не шампанским поить, несложно было догадаться. Поэтому предпочла просто промолчать.

В коридоре было темно, и я смогла различить только чью-то черную, судя по габаритам, мужскую фигуру. Когда эта масса приблизилась почти вплотную, я почувствовала, как слабеют веревки, и тут же буквально упала мужчине на руки. Ноги и руки онемели и совсем не хотели слушаться.

– Тебя так и нести? – все еще держа меня на руках, спросил незнакомец.

– Нет, – отказалась я. – Я сама.

– Хорошо. – человек осторожно опустил меня на пол и подержал еще несколько минут, пока я немного освоилась в новом для себя вертикальном положении.

– Отлично, – похоже, незнакомец остался доволен. – А теперь надень вот это.

Он достал шапочку, похожую на ту, которую носят ребята из ОМОНА, только абсолютно без дырок для глаз.

– Интересно, а как в таком виде вообще можно передвигаться? – буркнула я.

– Можно, – обнадежил меня конвоир.

Я послушно надела то, что дали. Стало совсем темно. В следующий момент почувствовала, как крепкие руки приобняли меня за плечи и осторожно куда-то повели.

– Ступеньки, – предупредил голос, – их тут должно быть десять, затем мы остановимся.

Я с трудом поднялась по лестнице и остановилась.

– Почти пришли. – конвоир прислонил меня к стене, а сам куда-то испарился.

Он вернулся через минуту и, подтолкнув к двери, снял с меня шапку. Я невольно зажмурилась от яркого света. Немного попривыкнув, удивленно огляделась вокруг.

Судя по всему, я находилась в зимнем саду. Везде, куда ни кинь, стояли кадки с какими-то необычными экзотическими растениями. По углам помещения располагались фонтаны, журчание воды должно было приятно расслаблять и успокаивать. Но мне сейчас было не до расслаблений. Вскоре прозвучал весьма насмешливый голос:

– Ну, здравствуйте, Татьяна Александровна.

Я вздрогнула и в растерянности оглянулась. Я считала, что нахожусь одна. Мой взгляд остановился на довольно приятном молодом человеке, правда, слегка полноватом. Он сидел в огромном кожаном кресле под какой-то пальмой. В голосе звучала ирония, но глаза незнакомца оставались колючими и холодными.

– Здравствуйте, но я вас не знаю, – тихо ответила я.

Я действительно впервые видела этого человека и понятия не имела, что ему от меня надо.

– Неужели? – человек подался вперед и уставился на меня немигающим взглядом. – А с какой стати ты так интересовалась моей фирмой?

Голос уже не был насмешливым. В нем чувствовалась нескрываемая враждебность.

– Какой фирмой?

– Ты не знаешь, какой фирмой? – в голосе явно нарастала угроза. – Может быть, тебе дать возможность подумать?

– Нет, не надо, – отказалась я, все еще не до конца понимая, о чем идет речь. – Лучше говорите прямо.

– Хорошо, – вдруг улыбнулся незнакомец. – Я напомню. Фирма «Фарм-клиник». Тебе что-нибудь это говорит?

Я предпочла осторожно кивнуть.

– Так что ты хотела обо мне знать? Да и вообще о фирме? – вопрос был поставлен властно и требовал ответа.

– А вы и есть Стригунец Виталий Степанович? Генеральный директор фирмы «Фарм-клиник»? – не отвечая на его вопрос, уточнила я.

– Удивительно догадливая барышня, – усмехнулся молодой человек. – Так что ты хотела? Я не расслышал.

– Ничего, – как можно убедительнее ответила я.

– Ты понимаешь, что здесь ты пробудешь ровно столько, сколько захочу этого я. Обращаться с тобой будут так, как я им скажу. И за это мне ничего не будет. Ты это понимаешь? – продолжил Стригунец свой наезд.

– Почему это ничего не будет? – решила возразить я. – Это уголовная статья. Вы меня удерживаете против моей воли. Это похищение.

– Умная ты слишком, – вздохнул он и откинулся на спинку кресла. – А ты докажи. Все мои ребята подтвердят, что ты сама сюда приехала, по собственной инициативе. А потом не хотела уезжать. Так пойдет?

– Нет, так не пойдет. – я в корне была с этим не согласна, но численное и физическое преимущество было явно на стороне моих нынешних противников. С юридической точки зрения поверят им. Я действительно ничего не смогу доказать. Никто же не видел, как меня похищали.

Я невольно вздохнула, чем вызвала неуемный восторг Виталия Степановича.

– Будем говорить? – снова повысил голос он. – Чем вызван такой необузданный интерес к моей особе?

Я задумалась и надолго замолчала. Стригунец сидел тихо и не мешал.

– Кстати, ты можешь сесть, – милостиво разрешил он. – Извини, что сразу не предложил.

– Вы потрясающе любезны, – усмехнулась я и обернулась в поисках того, на что можно сесть. В зарослях какого-то растения я обнаружила точно такое же, как и у хозяина, кресло. Пододвинув его к себе, присела и только в этот момент поняла, как сильно устала.

– Я внимательно слушаю, – не выдержал Стригунец.

– Хорошо, я попробую, – тяжело вздохнула я.

Я понимала, что моя речь не вызовет аплодисментов и оваций. Но, судя по всему, другого выхода не было: нужно было рассказывать правду.

– Дело в том, что вы были именно тем самым пациентом клиники Асташова, который написал на одну из студенток жалобу.

– Ну и что? – не понял Стригунец. – Что-нибудь не так?

– Да все так, просто эта студентка странным образом умерла на занятиях.

– Что? Жанна умерла? – похоже, удивление Стригунца было искренним, и я невольно замолчала. – Когда?

– А вы что, не знали?

– Нет, не знал, – как-то растерянно ответил он. – Та-ак, я что-то не понял? Ты что думаешь, что это я ее убил, что ли? Из-за этого дурацкого замечания? Ты вообще кто? Ты же не из ментовки! Ты что мне тут туфту гонишь?

Вопросы сыпались из него как из рога изобилия, а интонации из растерянных постепенно снова превратились в угрожающие.

– Я частный детектив, – решила признаться я. – И расследую смерть Жанны.

– Че-го? – глаза Стригунца полезли на лоб. – Ты что, думаешь, я совсем, что ли?

– Нет, не думаю, – ответила я, хотя в душе не была уверена в своих словах.

– Не бывает баб – частных детективов! Ты что мне тут лапшу вешаешь?

Стригунец смотрел на меня и крутил пальцем у виска. Он выглядел злобным, но в то же время растерянным. Я решила воспользоваться этим и реабилитировать себя в его глазах.

– Я частный детектив, – твердо повторила я. – Моя фамилия Иванова. К сожалению, мои документы остались в сумке, которую я забыла дома, но вы можете проверить мои слова.

Стригунец молчал, нахмурив брови.

– Эй, Вован! – крикнул он куда-то в сторону.

В зале тут же появился большой, почти лысый детина с квадратной тупой физиономией. Выглядел он очень карикатурно, но мне было не до смеха.

– Дама, похоже, устала с дороги, – кивнул Стригунец на меня. – Плохо соображает. Отведи ее отдохнуть, а я пока проверю то, что она мне тут наговорила.

– Пойдем, что ли? – криво улыбнулся Вован, подходя ко мне. – Шапку на нее одевать?

– Да хрен с ней. Пусть так идет, – махнул рукой Стригунец и выдвинул антенну радиотелефона.

Вован махнул головой, приглашая меня проследовать за ним. Я молча подчинилась. Выйдя из зала, мы оказались в довольно просторном коридоре, отделанном деревянными панелями. Мы спустились по лестнице, и я уже представила себе мрачный подвал с большущими крысами.

Однако ничего ужасного не последовало – перейдя небольшой перешеек, мы снова стали подниматься. Теперь лестница была более крутой, и восхождение по ней затруднялось еще и тем, что на мне были надеты узкие брюки. Шедшему за мной Вовану это, похоже, нравилось, а мне не очень, потому что приходилось идти боком.

Однако ничего другого мне не оставалось: конечно, я могла легко потягаться с Вованом и, применив ловкий прием, попытаться убежать. Но, во-первых, Вован в настоящий момент владел убийственным козырем в виде пистолета, ствол которого упирался мне в бок. Мой же пистолет, скорее всего, был в руках у Стригунца. Во-вторых, Вован был здесь не один, и на его крик сейчас же сбежалось бы еще несколько человек. А выбежать из этого помещения в считаные секунды мне не удастся. Оставалось положиться на судьбу и дожидаться более подходящего момента для побега.